Перлайн погрызла кончик ручки. Двое неизвестных вступили в контакт с детьми в лесу, и Гибсон видел, как Ханна и Грегори ушли с одним из них. То, что дети не вернулись, наводит на два вероятных вывода. Первый: их похитили. Второй: их убили.

Это также значит, что, вероятнее всего, Ханну и Грегори Вудсов забрал убийца. По словам Гибсона, неизвестные были вместе. Перлайн подумала было лично сообщить новости начальству, но решила просто отправить еще одно электронное письмо. Главный суперинтендант уголовной полиции Патрик Дент козел. Разговоры с ним только затормозят дело.

Перлайн вздохнула. Перечитала список. Прокрутила в голове дело. Пронумеровала список от наиболее вероятного сценария к наименее вероятному. Снова вздохнула, пытаясь ослабить давление в груди.

На стол упала тень, и Перлайн подняла глаза. Не говоря ни слова, Диббс взял ее за руку, один за другим разогнул пальцы и вложил в ладонь «Вагон Вил».

— Ешь.

— «Вагон Вил»? Серьезно?

Он всегда держит в столе запас чего-нибудь вредного. Перлайн знала, что он особенно любит мятный холодок. «Вагон Вил» — это что-то новенькое. Если бы она ела такое каждый день, то ее разнесло бы, но Диббс принадлежал к счастливым негодяям с метаболизмом скаковой лошади — и таким же рельефом мышц.

Он едва заметно улыбнулся.

— Сахар полезен для души. Ешь.

Перлайн подняла бровь, ожидая, что он уйдет, но он лишь притопнул ногой. Неохотно, она развернула обертку и откусила кусочек.

— Доволен?

— Целиком. Ты выглядишь бледной, как старая тряпка.

Она фыркнула, но откусила еще кусочек, с удивлением обнаружив, что давление в груди ослабло, сахар благотворно подействовал на ее кровь.

— Хорошо, — сказал Диббс и с легкой улыбкой вернулся к своему столу.

Перлайн закатила глаза от порхающих ощущений в животе, доела нелепую сладость и сообщила новости команде.

Пресса до сих пор знала очень мало, но уже стучалась в дверь, образно выражаясь. Скоро Перлайн придется сделать заявление о двух убийствах и пропавших детях, но она будет оттягивать это как можно дольше.

У стола вырос обеспокоенный сержант Касп. Перлайн подняла бровь.

— Как вы сказали, я расширил поле поиска и поискал за границами Дорсета схожие случаи за последние пять лет. На данный момент я нашел два рапорта, которые могут представлять интерес. Однако ни в одном не упоминаются маски.

— Отправь рапорты мне и копай дальше. Вернись еще на пять лет назад.

Касп кивнул и бегом вернулся за свой стол. Перлайн никогда не видела его таким энергичным и подумала, когда сама утратила такую юношескую энергию. Давным-давно. Давнее, чем готова признать. Точно до того, как подвела Изабель Харт.

Дав себе мысленный пинок, она позвонила на мобильный Лили Вудс. Филдинг сказала, что миссис Вудс предпочитает звонки личным встречам, и это хорошо, потому что экономит время.

Лили Вудс ответила до второго гудка.

— Алло.

— Миссис Вудс?

— Да. Кто это? Я занята.

— Это главный инспектор уголовной полиции Перлайн Оттолайн. Я возглавляю расследование исчезновения ваших детей. Простите, мы с вами еще не разговаривали. Вы дома?

— Нет. Я пытаюсь выяснить, кто написал письмо, которое заставило моих детей уйти из дома в два часа ночи.

— Было бы лучше, если бы вы остались дома с мужем, просто на случай…

— На какой случай? Что Ханна и Грег придут и попросят сэндвич с ветчиной?

— Я знаю, маловероятно, что они просто появятся, но…

— Вы видели письмо? — спросила женщина.

— Да. И мы им занимаемся.

— То есть вы еще не знаете, кто его написал?

— Нет, мы пытаемся определить, кто это сделал.

— Слушайте, мне кажется, я могу помочь. Мне это надо. Если я побеседую со всеми девочками из класса Грега, то смогу выяснить, кто его отправил.

— Хорошо, но хочу заверить вас, что мы делаем все возможное, чтобы найти Ханну и Грегори. И вы правда больше всего поможете, если останетесь дома. Мы серьезно отнеслись к письму и…

— Но Аврора его не писала. Я уже спросила ее. Это должна быть другая девочка из его класса. Не Фатима Чаттерджи или Джессика Смити — с ними я уже поговорила. Я сейчас еду к Кларе Ричардс.

— Миссис Вудс, пожалуйста, послушайте меня. Это полицейское расследование. Вы не можете расхаживать по домам людей и допрашивать их. Вам надо поехать домой. Дайте нам делать нашу работу. Я знаю, это ужасно стрессовая ситуация, но я обещаю, мы делаем все возможное, чтобы найти Ханну и Грегори.

Лили Вудс замолчала. Перлайн на мгновение подумала, что звонок сорвался, но потом женщина сказала:

— Простите, инспектор Оттолайн, но я не могу. Я должна что-то делать.

Она нажала отбой.

Господи. Перлайн неверяще уставилась на свой мобильный и подумала, здорова ли женщина. В любом случае, игры Лили Вудс в копа плохо кончатся.

Наши дни

Лили бросила телефон на пассажирское сиденье. Отчасти она понимала, что инспектор Оттолайн права: она должна быть дома с Джоном, ждать, на случай если Ханна и Грег вернутся. Но она не могла. Конечно, полиция хочет найти ее детей, но не так сильно, как она. Они не готовы нарушить закон, чтобы выяснить правду. Для полиции ее дети незнакомцы. Они не готовы — и не смогут — сделать все что угодно. А она сможет.

Мысли перескочили на Джона, и костяшки пальцев побелели на руле. В сотый раз она прогнала их. Заперла. Только Ханна и Грег имеют значение. Джон ничего не значит.

Лили остановила машину и проморгалась, прогоняя видение, как собственными руками убивает незнакомца в капюшоне.

Клара Ричардс жила на окраине Гримстоуна в красивом, крытом соломой коттедже в самом конце Уотерфол-лейн. Лили глазела на дом, настраиваясь на допрос еще одного ничего не подозревающего ребенка.

В душу закрались сомнения, но она затолкала их подальше и сказала себе, что инспектор ошибается. Нельзя останавливаться. Надо опросить всех одноклассниц Грега. Если ответы не найдутся, она обойдет каждый дом в Гримстоуне, начиная с Берч-клоуз, и постучится в каждую дверь. Если придется, проникнет в дома с заднего двора. Ни за что она не вернется домой сидеть без дела, пока ее дети неизвестно где. Плевать, если полиция привлечет ее к суду за вмешательство. Важны только Ханна и Грег. К черту Джона и Джульетту. К черту полицию.