в России, скажут иначе. Парижские вздохнут, опечалятся: “Осиротели мы”, – скажут. Да и дальние все, в Аргентине, в Австралии, сиротство это почувствуют. И не то чтобы утешиться, не то чтобы заплакать, зайцевское что-нибудь перечтут. Думаю, что и в России люди пожилые, дооктябрьское помнящие, разделят это чувство… Проще сказать, что я сам подумал, когда по телефону в Париже сегодня, 29 января 1972 года, передали мне грустную эту весть. Как только услышал, пришло мне на ум: последний русский писатель. Но тут же я себя и поправил: Солженицын есть у нас. А потом вспомнил, что всего три недели назад был я в гостях у Бориса Константиновича, чай пил за его столом, как раз о Солженицыне с ним и говорил…»[403].

Гайто Газданов[404] переехал в Мюнхен на РС из Парижа. Из пятидесяти лет, прожитых за границей, он работал парижским таксистом столько же, сколько сотрудником РС. Газданов стал одним из первых штатных сотрудников радио, одно время (в 1960-е) был одним из руководящих сотрудников. На РС в 1950–1960-е годы звучали фрагменты его романов. (В 1955 году он читает роман «Пилигримы».) Писатель участвовал в беседах и круглых столах вместе с Владимиром Вейдле, Никитой Струве, выступал в программах Георгия Адамовича. Создал ряд передач для серий «О книгах и авторах» и «Дневник писателя». Литераторам, работавшим в редакции радио, было довольно трудно совмещать радиожурналистику, требовавшую информативности, с писательством. Несмотря на это передачи Газданова всегда гармонично совмещали политические и эстетические идеи писателя. (Отметим также язвительную интонацию, присущую писателю в эфире.)

Гайто Газданов активно участвовал в литературной жизни русского зарубежья и тоже создавал у микрофона Свободы портреты писателей. Как отмечает Л. Диенеш: «О ком Газданов решил не писать, о чем не пишет, когда рассказывает о каком-либо писателе, это так же важно и показательно, как то, что он пишет… Он не очень высоко ценил почти всю литературу, созданную “старшим поколением” первой эмиграции, читал ее старомодной… Он писал о них мало или “не то”… Старательно избегал откровенного выражения своего истинного мнения…»[405].

В программе, посвященной «Оценке творчества и испытанию временем», он пишет о беспощадности «приговора времени», в отношении «незаслуженно забытых имен»: «в этот список следует включить прежде всего тех писателей, которых больше всего ценит партийная критика в Советском Союзе и для которых ход времени – это неумолимое приближение к забвению и литературной смерти»[406]. В «Беседе за круглым столом» о «Русской зарубежной литературе» 1967 года Газданов принимает участие вместе с Адамовичем и Вейдле, где писатели говорят о незаслуженно забытых именах и о том, что эмигрантская литература – большое явление, и в будущем историкам русской литературы нельзя будет не упомянуть писателей-эмигрантов, иначе история эта будет крайне однобокой. В том же году Газданов берет интервью у Адамовича о его книге «Комментарии», где автор подробно рассказывает о том, как была написана книга[407].

Сотрудники РС Георгий Адамович и Владимир Вейдле выступали постоянными рецензентами писателя в эмигрантской печати и на РС, их оценки творчества Гайто Газданова дают представление об отношении к писателю в писательской среде русского зарубежья. Вейдле придерживался мнения, что в произведениях Газданова автобиографический элемент перевесил литературный замысел, отмечая одновременно, что «превратить воспоминание в искусство Газданову, в общем, удалось»[408]. Адамович писал, что у Газданова «нет темы», что он «с одинаковым искусством описывает все попадающееся ему под руку», – и заключал, что «писатель обречен остаться наблюдателем происходящего на поверхности, не имея доступа в глубь жизни»[409]. И другие писатели – сотрудники РС давали оценки творчеству Газданова, среди них – Анатолий Кузнецов, Леонид Владимиров, Александр Бахрах[410].

В статье исследователя творчества Газданова Т.Н. Красавченко «Газданов на РС» читаем: «Работа на РС, идеологически ориентированном учреждении, была для него нелегким выбором. И в эмигрантской среде, и для французов – это недвусмысленно означало работу “на американцев” и зачастую вызывало осуждение… Из писем Газданова видно, что у него скребли кошки на душе. Он часто пишет приглашаемым авторам, что контроля со стороны американцев практически нет… Со слов Т.Г. Варшавской известно, что Владимир Варшавский[411], работавший на РС, не ценил все то, что сделал там (хотя вел вполне достойную серию о новых книгах), и не хотел, чтобы это было опубликовано в собрании его сочинений: судя по всему, он считал это формой вынужденного заработка… В 1952 году Газданов ездил в США, где ему предлагали работу редактора в нью-йоркском издательстве им. Чехова, но Америка ему крайне не понравилась (это явно в его письмах). РС было хотя бы в Европе, а зарплата – “американская”… Учитывая характер Газданова, можно предположить, что он выбрал РС, руководствуясь желанием просвещать людей, которым морочили головы. Газданов постарался сделать свою работу на РС максимально содержательной…»[412].

В заключение статьи автор приводит несколько текстов выступлений Газданова на РС из личного архива О. Абациевой де Нарп: «О негласной иерархии в обществе» («Дневник писателя», 1971 г.) и «Поль Валери» («В мире книг», 1971 г.). Выводы этой статьи представляются достаточно субъективными: по воспоминаниям сотрудников РС, Газданов благосклонно относился к редакции РС и был рад, что его произведения читаются в эфире РС (как и сочинения многих других писателей) и, соответственно, книги доступны отечественной аудитории. В своих воспоминаниях о писателе «Газданыч»[413] Александр Бахрах, также работавший на РС в то время, не пишет о том, что Газданов с неприятием относился к своей службе. На РС Газданов познакомился с соотечественницей Фатимой Салказановой[414], сотрудничавшей с РС в 1970–1990-е годы и ставшей первым журналистом на РС, чьи репортажи шли сразу в прямой эфир. Спустя годы Салказанова вспоминала: «Для Газданова жизнь людей, их свобода, в том числе и свобода творчества, были принципами, которые он защищал всю жизнь и за которые готов был отдать свою жизнь, что и доказал, вступив в юности в Белую армию, позднее – в движение Сопротивления, а еще позднее – поступив на Радио Свобода; поверьте мне, он никогда, повторяю, никогда, не писал с оглядкой на свое американское начальство. Да оно никогда и не позволяло себе вмешиваться в работу элиты российской интеллигенции на Радио Свобода»[415].

Еще один сотрудник РС – писатель, мемуарист Александр Бахрах[416], в 1940-х годах служивший у Бунина во Франции секретарем. Бахрах был штатным сотрудником РС, выступал под радиопсевдонимом Александр Бобров, а в середине 1960-х возглавлял Русскую службу РС. Бахрах регулярно участвовал в программе «Культура, события, люди» и читал свои мемуары о