— Без ваших советов и помощи у Николь будет куда меньше возможностей вляпаться в неприятности.

Призрак сделал вид, что ничего не услышал, и продолжил:

— Робер, с таким подходом нужно сразу сдаваться. Ты не веришь в успех, а это основной залог победы. Выкидывай всё ненужное на сегодняшнем мероприятии, чтобы был стимул вернуться. Бери только артефакты, но с запасом. Мало ли что придётся взрывать. Не хотелось бы что-то оставить целым только потому, что на него не хватило артефакта.

— А вы решили, что взрывать будем? — оживился Шарль.

— Мажонок, в первую очередь архив, во вторую — хранилища артефактов, — снисходительно ответил Франциск. — Мы все продумали и подготовили, осталась самая малость.

— Добраться, — бросил дедушка.

— Робер, ты нервничаешь, это плохой призрак, — увещевающе сказал призрак. — Прими успокоительного перед делом.

Дедушка посмотрел на него так, что Франциск наверняка понял, что принимать успокоительное перед ответственной работой — глупо, наверное, именно поэтому он провалился в пол до середины туловища.

— Думаю, нам пора, — решительно сказал Шарль. — Пока Фаро не понял, почему король переименовал Ланже, мы должны прорваться. И я согласен с Его Величеством: если у нас ничего не выйдет, то и драгоценности не спасут. Единственный наш шанс — во внезапности.

— Наверное, вы правы.

Дедушка резко выдохнул, помогая себе успокоиться, затем активировал артефакт, который создаст видимость нашего присутствия здесь. При необходимости он ответит Франсине и даже сможет поддержать короткую неинформативную беседу, чтобы экономка оставалась в убеждении, что мы сидим в лаборатории.

Дверь была тщательно закрыта, и мы под отводом глаз прошли, никем не замеченные. Но нам никто и не встретился по дороге. Даже Франсину мы только услышали: она распекала горничную за плохо вытертую пыль на картине. У телепорта дедушка активировал ещё один артефакт, призванный сделать незаметным срабатывание, и через пару мгновений мы оказались в Ланже, который теперь уже и не Ланже, а Эрион.

— Получилось, — удовлетворённо сказал дедушка. — Признаться, я до последнего сомневался.

— Получится, когда мы из Совета выберемся, — возразил призрак.

— Экипаж берём? — уточнил Шарль.

— Зачем экипаж?

Дедушка активировал ещё один артефакт и начал выплетать сложное заклинание, которое вылилось в арку портала. Сам портал привёл нас на чердак, пыльный и явно давно не посещаемый.

— Робер, ты куда нас затащил? — возмутился Франциск и притворился, что чихает.

— Это здание Совета. Вот и пригодились координаты, — усмехнулся дедушка.

— Я думал, в Совет невозможно построить телепорт, — удивился Шарль.

— Всё можно, если знать как. У меня был допуск от прежнего главы Совета. Его не аннулировали. Либо забыли, либо решили, что раз уж мне в столицу не попасть, то и необходимости нет.

— Так нужно было переноситься сразу к хранилищам.

— В хранилища так не попадёшь, а на верхние этажи — запросто. А вот вниз придётся ножками. У кого они есть, конечно.

— Нас не засекли? — встревожился Франциск, проигнорировав намёк или посчитав, что раз у него ноги есть, то его это не касается.

— Обижаете, Ваше Величество, — усмехнулся дедушка.

Он даже как-то помолодел и расправил плечи. Наверное, вынужденные клятвы сильно на него давили, не давая жить полной жизнью и использовать все возможности магии. Сейчас у него даже глаза горели юношеским азартом.

— А где тут архив? — шёпотом спросил Шарль.

— Можешь не шептать, мажонок, — снисходительно бросил Франциск, — нас тут никто не услышит. А архив прямо под нами. И сейчас там… — Он окунулся в пол, как в стоячую воду, и некоторое время мы наблюдали призрачную монаршую задницу, из которой строго вверх торчали две ноги, но вынырнул он быстро и бодро отрапортовал: — …только архивариус. Не нужен никому архив во второй половине дня. И правильно.

— А архивариус не пострадает? — обеспокоилась я, почему-то представив дряхлого дедушку, который, с трудом ковыляя на подагрических ногах, ищет и приносит по запросу нужные свитки. Он же сгорит вместе с архивом…

— С чего бы ему пострадать? — удивился призрак. — Молодой, бегает быстро, а алхимический состав, который мы с Робертом приберегли для поджога, на живую материю не действует, так что вряд ли архивариус пострадает.

— Разве что его гордость, когда останется без одежды? — предположил дедушка.

— А нечего стоять там, где мы распыляем свои реактивы, — отрезал Франциск. — Давай, Робер, не тяни. У нас не так много времени.

Дедушка кивнул, достал запомнившиеся мне бутыли и начал выплетать нечто чрезвычайно сложное. Я бы, наверное, уже на третьем узоре сбилась бы, но дедушка не потерял ни единой ниточки, и сейчас перед нами сиял напитанный магией сложнейший конструкт. Я покосилась на Шарля, он с таким восторгом смотрел, что я даже пожалела, что не на меня. И ведь явно что-то понимал, что самое обидное.

Наконец конструкт был напитан магией и стоящие рядом бутыли опустели. Раз — и ничего нет, несмотря на то, что даже пробку никто не вытаскивал.

— Надеюсь, ничего не напутал, — выдохнул дедушка.

— Робер, я следил, — снисходительно ответил Франциск. — Думаешь, я бы не заметил, если бы что-то пошло не так?

— Мне показалось, что один вектор чуть смещён, — заметил Шарль. — Но я решил, что лучше не отвлекать. Такое смещение не критично, а переделывать долго.

— Это тебе не показалось. Он смещён, — даже с некоторым уважением ответил дедушка. — Центр архива не ровно под нами, а чуть вперёд и вправо.

— О, получилось! — обрадовался прислушивающийся к чему-то призрак и опять окунулся в пол, вылез и с кривой улыбкой сказал: — Робер, это ужасно, я так и знал, что мы где-то ошибёмся.

— В чём? — всполошился дедушка.

— Мы не сделали поправку на волосы. Архивариус теперь бегает не только голый, но и лысый. Впрочем, он так противно орёт, что его не жалко. Можешь сам посмотреть. Зеркало же создать не проблема.

— Чем меньше мы будем использовать магию, тем меньше вероятности, что нас засекут, — отказался дедушка.

— Что мы, голых лысых иноров не видели, что ли? — поддержал его Шарль. — Нам не пора двигаться дальше?

Посмотрел он при этом почему-то на меня, и как-то так посмотрел, что мне сразу расхотелось говорить, что как раз я голых