Второй человек что-то проворчал, но не стал возражать. Голоса стихли, и Эша наконец задышала нормально.

– Нам нужно выбраться отсюда, – прошептала она. Ей нужно выбраться – причем раньше Кунала. Но сначала пусть он ей поможет.

Кунал кивнул, соглашаясь. Эша на мгновение прикрыла глаза, прислушиваясь, не идут ли те двое мужчин. Убедившись в обратном, она медленно подползла к Куналу.

– Стены утрамбованы, но раз уж мы выпутались из сетки, могу вскарабкаться, если ты меня подтолкнешь.

Глаза Кунала сузились, а губы плотно сжались.

– А потом?

– Потом я сброшу веревку или что-то вроде того.

– Ну да. Конечно.

Она глубоко вдохнула.

– Ты должен доверять мне. Как, сможешь?

На его месте Эша бы не справилась. Но, как ни крути, у него и выбора не оставалось.

Она решила сказать это вслух.

– Мы не можем поменяться ролями – я точно не выдержу твой вес и не смогу подтолкнуть вверх. Это единственный разумный выход.

Кунал не выглядел убежденным, однако напряженно кивнул.

Она вскочила, сбросив остатки веревок. Стена из земли была плотно утрамбована, ни единой выбоины, за которую можно зацепиться руками.

Придется использовать для подъема кинжал. По краям пола была лишь тонюсенькая полоска без клея, и они уже всю ее истоптали.

Кунал за спиной стоял неподвижно. Она обернулась и, пошарив в сумке, перехватила поудобнее кинжал.

– Ты так и будешь стоять? – вздохнула Эша. – Подкинь-ка меня наверх.

Харун бы обозвал этот тон командирским, но сама Эша предпочитала называть его внушительным. Если ей известен наилучший способ что-то сделать – она возьмет командование в свои руки. Все просто.

Кунал проворчал нечто неразборчивое и придвинулся ближе, так, что Эша явственно ощутила его присутствие за спиной.

Усмирив сердцебиение, она дала ему указания.

Она могла чувствовать его руки, сжимающиеся вокруг ее тела, укрывающие ее, и сердце снова забилось чаще. В душе боролись два желания: сдержать слово или сбежать, бросив Кунала в яме. Осуществив последнее, она бы быстрее добралась до Амали, до того как он снова возьмет след.

Кунал был помехой. Чем-то, что не должно было входить в ее жизнь, но теперь, после его прихода, Эша ощущала в себе тончайшие, почти неуловимые изменения.

А она была не готова меняться. Не хотела быть обязанной кому-либо или делиться с кем-то частичкой души.

Не сейчас. Не тогда, когда в ней пылает жажда мести. Вплоть до сегодняшнего дня Эша полностью принадлежала призракам своей семьи и той, прежней юной девочки.

Ворча, Кунал поднял ее вверх, придерживая одной рукой за талию, и Эша вбила кинжал в стенку так высоко, как только могла. Она решилась.

– Погоди, вижу веревку. Нужно потянуть ее вниз. Удержишь меня на плечах? – Уголком глаза Эша заметила, как он кивнул. – Кунал, посмотри наверх. Сможешь схватить веревку?

Она уперлась обеими ногами в его плечи и вытянулась вдоль стены. Освободив таким образом руки, Эша мгновенно откупорила остаток сонного зелья и выплеснула ему в лицо. Последние капли упали в грязь легким серым облачком.

Эша услышала, как он отплевывается, и поняла, что Кунал рухнет через несколько секунд. Ей нужно успеть оттолкнуться.

Она повисла на кинжале и оттолкнулась от плеч Кунала как раз вовремя, чтобы прыгнуть и, совершив кульбит, приземлиться на краю ямы.

Внизу Кунал упал на пол, разметавшись в неудобной позе. Грязь заляпала его лицо и одежду.

Выражение лица было мирным, но после пробуждения у Кунала начнется ужасная мигрень. Она еще никогда и ни на ком не испытывала такое количество зелья. Эша скорчилась на краю ямы, а потом прерывисто вздохнула и поднялась на ноги.

Она так устала. Так неимоверно устала.

Под изнеможением пряталась слабая грусть, но Эша прогнала ее прочь.

Победа за ней. Вскоре она выберется из города. Отчего-то она ощутила пустоту внутри.

Эша огляделась, подобрала кусок веревки и привязала ее к ближайшей бочке для воды. Затем вытащила из-за пазухи кусочек угля и лист бумаги, нацарапала записку и сунула ее внутрь ведерка. Прицепив ведерко к веревке, она закрепила петлю и зашвырнула все в яму.

Она же не собиралась оставлять его умирать там, внизу.

Проследив, как ведерко приземляется на мягкую почву, Эша повернулась и ушла.

Кунал проснулся как от толчка, выплевывая грязь. Глаза заметались по сторонам: одни пятна. Эши не было. Сбежала. Конечно, сбежала.

Он сумел сесть, причем кости и суставы заскрипели, точно несмазанное колесо тележки продавца фруктов, но каучук тут же потянул его обратно. Рыча, Кунал схватил кинжал и начал рубить липкие нити, чтобы освободиться.

Когда наконец ему это удалось, Кунал встал и отряхнулся от пыли. Единственным утешением могло послужить то, что на сей раз он утащил кое-что. Оставалось надеяться на то, что вещь принесет пользу.

Кунал похлопал себя сзади, чувствуя украденный свиток. Все еще на месте – за поясом штанов. Он слегка улыбнулся, вспомнив о быстро пришедшей в голову идее и о том, как, приподнимая Эшу наверх, он стянул из ее сумки свиток – как-никак была вероятность, что Эша бросит его на произвол судьбы.

И именно это она в итоге и сделала.

Как только он выползет из этой дыры, просмотрит свиток как следует. Если повезет, отыщет намек на то, куда Эша направилась и где обитают мятежники.

В углу ямы было прицепленное к веревке маленькое ведерко. За пару шагов Кунал добрался до него, схватил и потянул. Внутри находился клочок бумаги, который чуть не ускользнул от внимания Кунала. Он схватил записку до того, как она спорхнула наземь.

Записка и веревка. Она становилась предсказуемой.

Кунал не знал, понимала ли девушка, что с каждым поступком все больше выдает себя. Оставила его в живых, бросила ему веревку. Это совсем не та Гадюка, которая, по слухам, прорубилась сквозь строй Щитов Сенапа, оставив в живых только одного человека.

Кунал печально нахмурился. Всякий раз, как она демонстрировала свою человечность, его твердокаменная вера в необходимость поймать Гадюку давала трещину. Был ли способ, с помощью которого он смог бы вернуть долг этой девушке-загадке, не предавая память о дяде?

Стать командующим – вот единственный способ гарантировать Эше честный суд. Кунал игнорировал шепот разума, что все может оказаться не так просто.

Возможно, самое время отправить новое послание Алоку.

В голове без предупреждения вспыхнула молния боли. Он подался вперед, надавил пальцами на глазные яблоки. Спустя несколько минут острая боль уменьшилась до пульсирующей.