— Мы с Рэмом думали на Янгла, сына погибшего брата Таунда, — подтверждает мою догадку генерал. — На церемонии приветствия гостей Одрик разве что в штаны к Янглу не лез, а целовались они у всех на глазах.

И Балия молча терпела. Законная супруга перед королем, духами предков и обществом. Мать двух сыновей Одрика. Эридане смеялись над цзы’дарийским обычаем объявлять пару вопросом: «Ты согласишься стать моей?» Считали, что бумаги о браке гораздо надежнее, солиднее, правильнее. Но даже грамота за подписью короля не спасла Балию от измен супруга. И если мы с Наилием можем расстаться, когда он скажет: «Я отпускаю тебя. Будь свободна и счастлива», то Балия должна ждать смерти Одрика. Стоило ли выходить замуж?

— Но Янгл ни разу не пришел к любовнику, — продолжает генерал. — Рэм зверел и подозревал половину дворца, собирался пометить радиомаяками всех, на кого Одрик хотя бы посмотрит, но пришла ты и разрисовала схему майора зелеными привязками.

Смущенно улыбаюсь, вспоминая, с каким интересом Рэм вглядывался в рисунок. Замечать перестал, как близко сидел к генеральской подстилке. Помогла все-таки. Да, немного, но стало легче.

— Спасибо, Тиберий, — улыбается Наилий, — не знаю, что заставило тебя выбрать подопытной Киару, но когда Рэм на церемонии демонстрации чистоты навесил на неё маяк, служанка пошла прямиком в ту самую комнату к Одрику.

— Ах вот почему он пропустил церемонию! А я думала про кого бубнит в рацию Рэм — восхищенно выдыхаю, а Наилий кивает, трогая каплю наушника. Рэм на церемонии докладывал положение объектов, зная, что не услышит ответ. Мы с Публием молчали, а у генерала микрофона не было.

— Киара не первый цикл во дворце, — рассказывает Наилий дальше, — на вопросы Рэма, куда и зачем шла, твердила, что по делам и хозяева приказали молчать. Вдумчиво допрашивать времени не было, майор уколол её препаратом и притащил сюда. Нам сейчас не важно, на свидание она шла или плести заговор против короля. Комнаты смежные, стремление было. Пусть дух попробует протащить жертву до покоев. Киара передаст Таунду мои слова и может терять сознание в комнате охраны, из которой её забрал Рэм. Даже если что-то вспомнит, сочтет помутнением рассудка. Что скажешь, попробуем?

Бездна, до чего же сложный способ пообщаться! Мы обвешены переговорными устройствами, на орбите летает цзы’дарийский спутник связи, а чтобы поговорить с королем, нужна служанка, дух-подселенец, помощь наследной принцессы и строжайшая секретность.

«Если других идей нет, то я согласен, — отвечает Лех. — Приказывайте, госпожа».

Сомневаюсь еще несколько мгновений, с ужасом представляя, каким длинным будет приказ Леху. Да еще и сообщение Таунду нужно озвучить. Как бы все удержать в голове и не забыть? И ведь ни одной привязки у служанки ко мне нет. Несуществующие боги, что я делаю?

— Хорошо, давай попробуем, — киваю Наилию и сажусь рядом с ним на край ванны.

Киара спит, по-детски причмокивая пухлыми губами. Чем её цеплять? Знакомство и дружба — слишком долго, похоть — маловероятно, страх — возможно. Первая эмоция в незнакомом помещении именно страх. Но он быстро пройдет, и привязка не появится. Разве что специально замкнуть испуг на меня.

«В ухо ей крикнуть?» — спрашиваю мертвого вождя.

«Лучше холодной воды вылить, госпожа. Несколько ведер подряд, и чтобы Киара увидела своего мучителя».

Жаль, я не в военном комбинезоне, он бы помог, если Киара боится цзы’дарийцев. А в маске не понятно, кто перед ней сидит и насколько он опасен.

«Может, бластер на неё наставить?»

«Оружие под препаратом сразу не разглядит. Холодный душ надежнее».

Больше не спорю и тщательно готовлюсь. Вместо воды решаю взять лед и сыпать кубики служанке на грудь. Так она испугается, но не успеет промокнуть насквозь. Ей еще идти по дворцу. Развязываю Киару, чтобы потом не тратить на это время, а Наилий приносит из будуара ведро со льдом для охлаждения напитков.

— Ты готова?

— Да, сейчас начнем.

Устраиваюсь на краю ванной и ставлю на колени ведро. Проклятье, испуг длится мгновения, а мне нужно высыпать лед, схватить служанку за руку и мысленно надиктовать приказ. Слишком долго и рискованно. Кричать ведь будет Киара, брыкаться, полдворца сбежится посмотреть, что случилось. Наилию придется держать. Держать…

Оборачиваюсь на генерала и выпаливаю мысль, не успев как следует ее обдумать:

— Наилий, помоги, пожалуйста. Когда Киара проснется, удержи её так же, как Остия, иначе я не справлюсь.

Генерала дергает дрожью, будто демоны тянут за жилы, как кукловод за нити. Дар мудреца-Наилия хуже проклятия. Не успел принять и обдумать, еще не может контролировать. Легионы в бой ведет, под пули лезет, а себя и своих демонов боится больше всего. Но правитель-Наилий знает, как с ними справится. Ужас тает в глазах, а в голосе все та же твердость:

— Хорошо я сделаю, но обещай мне, что если начнешь задыхаться, то мы все прекратим. Ударь меня, закричи, что угодно сделай. Договорились?

— Да, Ваше Превосходство.

Наклоняюсь через борт ванной и беру служанку за руку. Просыпайся, Киара. Сейчас к тебе по тонкой нити испуга проберется мертвый вождь племени каннибалов и сожрет твое сердце.

Служанка ворочается и тихо стонет. Ресницы вздрагивают за мгновение до того, как первый кубик льда касается её груди. А я считаю.

Раз.

Она захлебывается вдохом. Судорога ломает тело, прокатившись от груди до ног и кончиков пальцев. Говорят, от страха можно умереть, но я не верю. Не сегодня. Наилий со спины зажимает служанке рот и держит голову прямо. Смотри, Киара. На меня смотри!

Два.

Серая привязка сверкает вспышкой молнии. Я роняю ведро на пол, а ванну топит облако харизмы генерала.

«Лех, вселись в тело Киары и заставь пройти коридорами слуг…»

Запах цитруса сгущается и давит упавшим небом на плечи. Еще дышу, но времени мало.

«…сказать королю, что генерал ждет его в покоях принцессы на партию в Шу-Арлит…»

Все медленнее и медленнее каждая мысль. Все тише в сознании собственный голос.

«…и верни обратно в смежную комнату охраны. Там отпусти».

Лед пахнет апельсинами и катается на языке горьким привкусом.

Три.

Наилий убирает харизму, не дождавшись от меня сигнала. Киара вскакивает, а я оседаю вниз и на остатке воздуха тихо сиплю:

— Как…мне…называть тебя?

Не знаю, кто отвечает, голову не повернуть от слабости. Чистый женский голос звенит над ухом:

— Лех.

Что-то не так. Одержимая Лехом служанка вместо того, чтобы бежать выполнять приказ, стоит посреди ванной комнаты и с любопытством перебирает бусины на браслетах. Черные пальцы катают стеклянные шарики по нитке с глухим стуком, будто пересчитывают.