идет на все больший контролируемый риск, который из-за неудачного стечения обстоятельств или плохого планирования в итоге приводит к смерти.

Сексуальные пристрастия Гарета не причинили вреда никому, кроме него самого. Обстоятельства смерти нисколько не умаляют его прижизненных достижений, которые были весьма впечатляющими. Они не отменяют его блестящего ума или доброго и благородного характера, как его повсеместно описывали. Сексуальная сторона его жизни была глубоко личным делом, как и для большинства из нас: только в его случае, как я полагаю, она, к сожалению, обернулась трагедией.

Глава 10

Я зашел в квартиру, расположенную в очень престижном районе Лондона, и первым делом обратил внимание не на тело жертвы, а стоявший там запах спиртного. Полиция полагала, что они имеют дело с убийством, и криминалисты делали свою работу, только вот единственным, образец чего они взять не могли, был запах.

Квартира была расположена в красивом старинном многоэтажном доме, однако выглядела довольно запущенной. Нельзя было сказать, что там был бардак, так как внутри почти ничего не было. Стоял только один стул, да и тот придвинутый к стене, словно тому, кто здесь жил, не часто приходилось на него садиться. Вокруг стула было море бутылок — некоторые стояли, а большинство просто валялось на боку. Виски, джин, какой-то загадочный ликер из Восточной Европы, вино, одна бутылка все еще на четверть полная. А еще там было шесть банок Special Brew — смятых, словно на них лежали.

В углу комнаты стоял большой шкаф. Его дверцы были широко распахнуты, и из него высыпались столь надоедливые, но необходимые каждому в жизни бумаги — счета, выписки, зловещие письма в коричневых конвертах. Большинство были нераспечатанными — судя по всему, их просто бросали в шкаф, однако чаще всего они не попадали в цель, в результате чего скапливались на полу в углу.

По центру комнаты лежала женщина неопределенного возраста — навскидку я бы дал ей пятьдесят, однако позже узнал, что ей всего тридцать пять. Ее тело было усеяно синяками, в особенности вокруг гениталий и области ануса. На ней были высокие сапоги, а рядом лежали ремни для бандажа.

Детектив увидел, что я смотрю на все это.

— Когда мы его прижмем, он будет утверждать, что это был секс по обоюдному согласию.

— Сомневаюсь, что она давала согласие на смерть, — сказал я, наклонившись, чтобы измерить ее температуру.

— Интересно, сколько она с него взяла? — вслух поинтересовался криминалист неподалеку.

— Вряд ли много, — отозвался молодой детектив. — Ты видел, что у нее вместо кровати в другой комнате?

Работники секс-индустрии, разумеется, подвергаются огромной опасности, однако старший следователь покачал головой.

— Нам неизвестно наверняка, что она была проституткой.

— Похоже на то, — сказал другой криминалист. — Квартира дерьмовая, но райончик, конечно, шикарный.

Я осмотрел женщину. Ее лицо было опухшим и фиолетово-красным — такой цвет редко можно встретить в природе, разве что у грозовых туч на закате. Ее щеки были раздуты. Левая была сильно повреждена в месте, где касалась пола.

Ее раны выглядели зловеще, однако не представляли никакой угрозы для жизни.

— На кухне нет продуктов, — сообщила мне одна из полицейских, — дома вообще нечего есть.

— Значит, одни бутылки? — спросил я.

Она кивнула.

— Пустые.

В морге, когда я вскрыл тело, в нос ударил невыносимый запах алкоголя. Все присутствовавшие сделали шаг назад.

Один из полицейских сообщил имя покойной: «Фелисити Бекендорф».

Фамилия была мне знакома.

— Разве Бекендорфы не занимаются люксовой ювелиркой?

— Да, ее родня ведет бизнес. Родители в Белгрейвии[36], брат на Манхэттене.

— Что-то драгоценностей у нее дома я не особо заметил, — сказал другой детектив.

— Она обменяла их на бутылку виски, — согласились они все.

Я посмотрел на багровое лицо Фелисити. Оно было настолько опухшим, что глаз не было видно, а черты лица были размыты. Как только я увидел ее тело в квартире, я сразу понял, что на лицо человеческая трагедия. Эта женщина позволяла себя избивать, будь то за деньги или в поисках сексуального удовольствия. Хотя, может быть, ей и самой нравилось такой грубое и жестокое обращение? Неужели это было возможно? Может, из-за спиртного она не испытывала ни удовольствия, ни боли?

Сделанный нами глоток спиртного устремляется вниз в желудок, откуда попадает в тонкий кишечник: именно здесь он главным образом и усваивается организмом.

Через слизистую оболочку кишечника он проникает прямиком в кровоток, где быстро разносится по всему телу, попадая в различные органы и, что особенно важно, — в мозг. Таким образом, всасывание алкоголя является первым шагом на пути к опьянению. Вместе с тем одновременно алкоголь попадает и в печень, и начинается процесс его выведения из организма. Степень опьянения, с научной точки зрения выражающаяся в концентрации алкоголя в крови в любой отдельно взятый промежуток времени, определяется постоянно меняющимся балансом между всасыванием алкоголя и его выведением.

Алкоголь усваивается у каждого с разной скоростью, которая еще и меняется со временем. Так, например, он растворяется в жидкостях организма, однако почти не растворяется в жире. Как результат, у людей с избыточным весом уровень алкоголя в крови будет, вероятно, более высоким, чем у худых, после употребления одинакового количества спиртного. Равно как и у женщин, у которых от природы жировой ткани больше, чем у мужчин.

Перед тем как проникнуть через слизистую кишечника и попасть в наш кровоток, а оттуда в мозг, алкоголь зачастую задерживается в желудке. Если желудок совершенно пустой, тонкому кишечнику потребуется минут десять, чтобы полностью всосать весь алкоголь. Если же пить вместе с пищей или после ее приема, процесс усваивания алкоголя откладывается до тех пор, пока она не будет частично переварена. В случае с жирными и молочными продуктами эта задержка может быть еще больше.

Очевидно, крепость спиртных напитков является важным фактором усвоения алкоголя: в хересе, портвейне, джине с тоником или любимом лично мной виски с содовой содержится порядка двадцати процентов алкоголя, так что у них высокая скорость всасывания. Пиво усваивается гораздо медленнее: из-за большого объема жидкости у содержащегося в нем алкоголя меньше доступа к слизистой оболочке кишечника, а значит, и к кровотоку.

Кроме того, в пиве высокое содержание углеводов, которые еще больше задерживают процесс всасывания: если вы разбавите виски до той же крепости, что и пиво, вы все равно опьянеете быстрее.

Организм сам пытается замедлить процесс всасывания очень крепких напитков. Движения мышц, проталкивающих алкоголь по пищеварительному тракту, могут замедлиться, а из-за сильного раздражения слизистой кишечника на ней может образоваться более толстый слизистый барьер, препятствующий