– У меня все, – сказал он.

– У меня тоже, – огрызнулся Гамильтон Бергер. Потом сказал:– С позволения суда, следующего своего свидетеля я могу охарактеризовать какнастроенного враждебно по отношению к обвинению. Однако я полагаю, намнеобходимо его выслушать. Доктор Логберт П. Денэйр, прошу вас пройти ксвидетельскому месту и присягнуть.

Доктор Денэйр вышел вперед, присягнул, показал, что онпсихиатр, практикующий в области психиатрии, и что он знаком с обвиняемой.

– А теперь скажите: получала ли обвиняемая вашупрофессиональную консультацию пятнадцатого сентября сего года?

– Да.

– Решили ли вы в то время, что пациентка страдает ототягощенного комплекса вины?

– Протестую против вопроса, – заявил Мейсон, – какотносящегося к конфиденциальной информации. Ответ на него требует выдачиинтимных сведений, касающихся только доктора и пациента.

Судья Ашерст призадумался, потом провозгласил:

– Протест поддержан.

– Предложили ли вы обвиняемой в тот день пройти проверку спомощью сыворотки правды? – продолжил вопрос Бергер.

– То же возражение, – сказал Мейсон.

– То же решение, – откликнулся судья.

– Проводили ли вы семнадцатого сентября испытание обвиняемойс помощью сыворотки правды?

– Да.

– Является ли предназначением этого средства сломить такназываемые защитные механизмы психики, позволяющие пациенту утаивать какие-тофакты, раскрытие которых пациент может считать опасным или вредным для себя?

– Да.

– Во время испытания был ли у вас включен на записьмагнитофон?

– Да.

– Сделала ли ваша пациентка в тот день какие-то признания,которые были записаны на магнитную ленту?

– Если суд позволит, – вмешался Мейсон, – я возражаю противвопроса как некомпетентного, несущественного и не имеющего отношения к делу. Янастаиваю на том, что, поскольку пациентка находилась под воздействиемнаркотиков, все, что она могла в этом состоянии сказать, является порождениемзатуманенного наркотиками сознания. Далее, вопрос требует выдачиконфиденциальной информации, являющейся врачебной тайной. Далее, даже если иимеется какое-либо признание, записанное на ленту, то это не имеет никакогозначения, поскольку в деле нет доказательства наличия состава преступления.

– Вот тут, – сказал судья Ашерст, – мы вплотную подошли ксамому узловому, с точки зрения законности, вопросу. Суд полагает, что этотвопрос должен разрешиться в процессе судебного разбирательства. Я думаю, чтоспор по этому поводу должен проходить без присутствия присяжных. Однако судсчитает, что формулировка вопроса не оправдывает столь резкой реакции защиты,не все возражения которой можно признать справедливыми. Как я понимаю,обвинение намеревается лишь убедиться, что такая запись существует, после чегособирается отпустить свидетеля. Затем обвинение намерено предъявить ленту сзаписью признания подзащитной и просить, чтобы лента была прокручена передприсяжными.

– Совершенно верно, ваша честь, – заявил Гамильтон Бергер.

– Но, – сказал Мейсон, – нам все равно придется посмотреть вглаза всем названным мною фактам. Почему бы не сделать это сейчас?

– Все же на этот раз я отклоню протест, пока мы не покончимсо всеми предварительными делами, – решил судья Ашерст.

– Вы делали такую запись? – спросил Гамильтон Бергерсвидетеля.

– Да.

– Что вы сделали с пленкой?

– Поместил в свой сейф.

– Что случилось с ней позже?

– Моя ассистирующая медсестра вручила пленку полиции.Полиция предъявила ордер на обыск и требование выдачи записи.

– Я продемонстрирую вам катушку магнитной пленки, наэтикетке которой написано красным карандашом, предположительно вашим почерком,следующее: «Беседа с Надин Фарр, 17 сентября». Эту надпись сделали вы?

– Да, сэр.

– И она была сделана на катушке пленки, на которую былизаписаны слова Надин Фарр?

– Да, сэр.

– У меня все, – заявил Гамильтон Бергер.

– У меня есть несколько вопросов к свидетелю, – сказалМейсон. – В то время, когда делалась эта запись, Надин Фарр была вашейпациенткой?

– Да, сэр.

– Вы старались помочь ей решить ее проблемы?

– Да, сэр.

– Для того чтобы помочь ей лучшим образом, необходимо было,как вы чувствовали, узнать некоторые факты, которые могли быть получены приопросе под действием так называемой сыворотки правды?

– Да, сэр.

– И вы провели это испытание в качестве части лечебногопроцесса, который вы проводили со своей пациенткой как врач и психиатр?

– Да, сэр.

– Подзащитная во время этого испытания находилась поддействием наркотиков?

– Да, сэр.

– Она сознавала, что делала?

– Здесь у нас возникает очень своеобразная психологическаяситуация, мистер Мейсон. Часть ее разума сознавала, что она отвечает навопросы, часть же под воздействием средства была настолько расслаблена, что немогла оказывать сопротивления.

– Другими словами, работа ее сознания была модифицировананаркотиками?

– Да.

– Волевые качества тоже были модифицированы наркотиками?

– Да.

– Эти средства были назначены вами, как врачом, в ходелечения?

– Да.

– Вы задавали вопросы и получали на них ответы с цельюустановления врачебного диагноза состояния пациентки, каковые вопросы и ответыявляются конфиденциальной информацией?

– Да.

– Вы проводили много таких испытаний?

– Да.

– Какова их цель?

– Полученные ответы позволяют оценить определенныеэмоциональные конфликты.

– Эти ответы всегда осмысленны, разборчивы и членораздельны?

– Ни в коем случае.

– И они всегда верны?

– Очевидно, нет.

– Тогда существует возможность, что ответы, полученные вамив этом случае, неверны?

– Такая возможность всегда существует.

– Вы знакомы с феноменом, когда человек говорит во сне?