с двумя десятками ёкай, которые с криками рванулись к поверженному гиганту.

Ну а вокруг, тем временем, творился форменный треш. Крики, ругань, глухие удары железа о кость сливались в какой-то жуткий безумный концерт. В череп урода летели десятки лент и шаров, под мордой вырастали салатовые кусты и уже несколько стрел гарантированно попали в глазницы, но тварь и не думала подыхать.

Не обращая внимания на все эти атаки, скелет тяжело оттолкнулся ладонями от земли и, быстро перебирая лапами, пополз к Сеичи Дзингу.

Гребаное дерьмо!

В любом бою командир обязан правильно оценить сложившуюся ситуацию и на основании этой оценки принять соответствующее решение. Только что тут, сука, решать⁈ Морда ползущей твари находилась высоко над землей и быстро достать до неё не получится. Самураи, не останавливаясь, били уроду в глазницы, ёкай пытались атаковать с боков, но без толку.

Тридцать оставшихся метров скелет рывками прополз за несколько секунд и, оттолкнувшись от земли левой рукой, ударил по святилищу правой.

Сука!

Гигантский кулак обрушился на Сеичи Дзингу и, без труда проломив крышу, частично обвалил вход. Громкий треск ломающегося дерева прокатился по спине волной холодного ужаса.

— Руку! Руку рубите! — проорал я и, занося меч, рванулся к левой кисти чудовища.

Нори выматерился и побежал следом за мной.

Да, я прекрасно понимал, что мы с братом уже не успеем. Такую кость в два удара перерубить не получится. Пальцы ломать бесполезно — он все равно успеет ударить, но нельзя же просто стоять и смотреть…

Словно в замедленной съемке скелет повторно занёс над головой свой гигантский кулак, и…

— Тв-ва-ррь! — каким-то странно-знакомым голосом прошипела у меня в голове бакэнэко, а в следующий миг в опорное плечо чудовища ударил ярко сияющий росчерк!

Не знаю, но раньше девочка так не могла! Мелкая нежить не в счёт, а вот бодмонта Нэко атаковала только тогда, когда монстры были не готовы к ее атакам и, как правило, сильно ослаблены. Сейчас же…

Плечевые кости чудовища взорвались, как от попадания крупнокалиберного снаряда! По ушам ударил оглушительный треск, брызнули шрапнелью обломки, и гашадокуро, потеряв опору, впечатался мордой в траву!

— Все в стороны! — проорал я за секунду до этого и, прыгнув вперёд, ударил мечом в падающую сверху глазницу. Снизу вверх, колющим! Мстя ублюдку за тот ужас, который мне только что довелось пережить!

Глазница чудовища обрушилась на меня синим прожектором. На руках в какой-то момент появилась ощутимая тяжесть, но она тут же пропала. Райто пробил защиту твари, и по мозгам резанул истошный крысиный визг подыхающей темной души!

Мгновение спустя череп ударился о землю, свет погас и я, отпустив меч, прыгнул и зацепился ладонями за край кости. Подтянувшись, выбросил тело внутрь мертвой башки, затем снова призвал оружие и на всякий случай нанёс пару ударов по воздуху. Пусто! Темная душа подохла, и гашадокуро больше не встанет, если, конечно, Сегет не попытается его как-то поднять. Впрочем, пусть попытается. Со мной в башке, ага… Уж я-то тут нарулю…

Снаружи орали не переставая, но поскольку радостные крики перекрывали все остальные, можно предположить, что с алтарем полный порядок. Спасибо Нэко. Что бы мы делали без этой девчонки…

Не успел я об этом подумать, как череп чудовища сотряс сильнейший удар. Височная кость проломилась, и внутрь завалился Нори, со своим канабо. Вид у брата был предельно серьезный, однако мне стоило огромного труда сдержать наползающую на губы улыбку. На душе стало тепло-тепло… Это ведь он меня пришел выручать. Ну да…

Заметив, что со мной полный порядок, Нори облегченно выдохнул, опустил оружие и, усмехнувшись, поинтересовался:

— И долго ты ещё собираешься тут торчать?

— Да вот… — я усмехнулся ему в ответ. — Думал немного отдохнуть, но от тебя разве скроешься?

— Потом отдохнёшь, — Нори кивнул себе за спину. — Там ещё пять уродов, которых нужно добить. Духи их держат, но Хозяин Леса куда-то исчез. Так что лучше поторопиться. Вдруг без него эти твари освободятся?

— Что с ним⁈ — в проломе появилась встревоженная морда енота. Заметив, что я не ранен, Иоши довольно оскалился и, перекрикивая шум, проорал себе за спину:

— Живой! Стоит и как всегда улыбается! Может, по голове прилетело, но это не точно.

«Вот же гад!» — мысленно хмыкнул я и, хлопнув брата по плечу, выбрался из черепа наружу.

Оглядевшись, махнул рукой собравшимся тут бойцам, затем перевёл взгляд на оставшихся гашадокуро и озадаченно почесал щеку.

Все пять скелетов стояли в трехстах метрах от Древа, опутанные серебристыми лентами, и если духи их не удержат, алтарь ничего уже не спасёт. Ведь одной кошки на пять уродов не хватит.

Вся армия ёкай расположилась полукругом возле пленённых чудовищ. Бойцы, постоянно сменяясь, били тварей заклинаниями, но этот процесс может растянуться надолго. Нет, можно, конечно же, подождать, но рисковать неохота, а значит…

— И что ты думаешь? — подошедший со спины Нори, кивнул на гашадокуро и вопросительно посмотрел на меня.

— Думаю, что у двух хороших парней есть две отличные пухи[6], которые очень неплохо ломают старые кости, — я пожал плечами и подмигнул брату. — Так что если ты готов ненадолго переквалифицироваться в лесоруба, то бери свой дрын и пошли!

— Пухи, дрын, пере-ква-литьсяся, — Нори с трудом повторил слова, и на его лице появилось скорбно-удивленное выражение. — Ты о чем, брат⁈

— Ааа… Не бери в голову, — я махнул рукой и сделал приглашающий жест. — Зови Кояму с ребятами и пошли к этим уродам! По дороге я все объясню.

В тот момент, когда я заканчивал фразу, перед глазами пробежал калейдоскоп ярких образов, а в голове раздалось утробное рычание, в котором можно было разобрать три короткие фразы:

— Мы вернулись! Мы летим! Мы поможем!

Ну да… Верны, когда их много, могут произносить короткие фразы. Неразборчиво и почти неотличимо от рычания, но это ведь совершенно не важно!

Послание верн, судя по всему, услышали все. На площадке перед святилищем стало тихо, а затем ёкай повернули головы на север и радостно заорали. Почти все, включая Иоши, Эйку и большинство ребят из тех, что впереди атаковали стреноженных тварей.

— Что происходит? — вглядываясь в черноту кроны, Нори непонимающе поморщился.

— Это же верны? — Асука посмотрела на меня и, хлопнув ресницами, вопросительно подняла брови.

— Да! Это они, — я улыбнулся и, переведя взгляд на брата, добавил: — Думаю, нам с тобой можно никуда не идти.

Ну да… Драконий огонь без труда прожигает даже самые толстые кости, а о слабых местах гашадокуро вернам прекрасно известно. В прошлом мы убивали этих чудовищ сами, не подпуская к ним своих ящеров, потому что костяные монстры могут запросто их убить. Однако сейчас, когда гашадокуро связаны духами, у Берюты и ее стаи не возникнет каких-либо проблем. Собственно, так и случилось.

Верны показались в небе через пару секунд, и даже я едва сдержался, чтобы не заорать: настолько это выглядело эпично.

Они летели на фоне огромной луны четырьмя журавлиными косяками, по тринадцать-семнадцать ящеров в каждом. На подлете верны перестроились в огромную цепь и, залетев под крону, пошли на снижение как атакующие штурмовики.

Словами такого не передать! Летящая первой Берюта зашла на крайнего слева скелета и с полусотни метров выпустила струю ярко алого пламени. Верна, летевшая следом за ней, «отстрелялась» в следующего, третья — в третьего, и так — по цепочке.

Ящеры атаковали чудовищ в головы, и на третьем заходе череп ближнего урода не выдержал и лопнул как перезрелый арбуз.

Ну да… Драконий огонь — это не зачарованная стрела. От него защититься сложнее.

Меньше двух минут понадобилось вернам, чтобы поставить в этом бою жирную точку, и в тот момент, когда раскололась башка последнего гашадокуро, все находящиеся возле святилища ёкай заорали так, что я едва не оглох.

Мика крепко сжала мое запястье, всхлипнула и, отойдя в сторону, уселась на траву. Было видно, что волчица еле сдерживается, чтобы не разрыдаться. На щеках спокойной вроде бы Эйки блестели дорожки от слез. Асука стояла, опустив взгляд, Иоши, наоборот, смотрел куда-то вверх и что-то шептал.

Не знаю… но мне не дано понять, что чувствуют сейчас все окружающие. Я могу только попытаться представить…

— Это все? — опустив оружие, Нори обвел взглядом поле и вопросительно посмотрел на меня.

— Да, — кивнул я. — Здесь и сейчас — все!

— И что дальше?