— Какой? — я все еще не верила, что он не воспользуется ситуацией. — Я не смогу полюбить тебя по приказу, Гирем.

— И не надо. Я уверен, когда-нибудь ты снова придешь ко мне, как тогда, в наш с тобой первый раз, — он мечтательно улыбнулся, вспоминая. И признался, — я в ту же ночь понял, что ты врешь. Лушка и Анни не могли быть твоими детьми, Елька. Ведь ты была девственницей.

— Кхм, — кашлянул герцог Форент, напоминая о своем присутствии. Я вспыхнула и покраснела. Не слишком приятно, когда такие интимные подробности рассказывают перед посторонними, пусть даже очень близкими, людьми.

— Ой, да ладно, — рассмеялся Гирем, — не будьте ханжой, ваша светлость. Я в курсе ваших с супругой веселых забав. Надо сказать, вам удалось удивить меня. Не ожидал от такого чопорного ледышки, как вы, такой страсти.

— Да, как вы смеете?! — герцог Форент покраснел не хуже меня. Слова ночного короля смутили и его тоже.

— А что, — начал было Гирем, но я его перебила:

— Хватит! — рявкнула я, на этот раз не став бить кулаком по столу. — Хватит устраивать балаган, Гирем! Что ты хочешь за свою помощь?

Он рассмеялся. И заявил:

— Половину Южной пустоши. Хватит мне уже быть ночным королем Грилории. Пора основать свое собственное королевство. Будем с тобой, Елька, добрыми соседями, — подмигнул он мне.

Герцог Форент шумно выдохнул. Территория Южной пустоши и так была не особенно большой. И делиться ею я не собиралась.

— Допустим я соглашусь, что половина пустоши твоя, — кивнул а я. Теперь, когда стало понятно, что мне не придется ломать себя, я почувствовала себя увереннее. И готова была торговаться до последнего. — Но чтобы от этих территорий был толк, ее надо сначала очистить от измененных животных, магических ловушек и прочего наследства Последней Битвы. А это не так просто, как тебе кажется.

Гирем пожал плечами:

— Не думаю, что это сложно. У меня есть люди, которые способны справится с любой тварью. Думаю, это не замет много времени. Максимум год…

— Мои амазонки, — начала было я, собираясь сообщить ему, что воины Королевства Кларин лучше всех разбираются в тварях пустоши, но даже им не под силу быстро очистить пустошь от измененных животных так быстро, как мечтает Гирем. На это должно уйти очень много лет.

— Твои амазонки, — перебил меня Гирем, — просто выкачивают из тебя деньги, Елька. Им плевать и на тебя, и на твое поселение. Сколько ты им платишь за пять пятерок? Уверен половина твоих доходов, а может и больше, уходит этим воинственным бабам! А они отжали у Пустоши крошечный кусочек и теперь старательно делают вид, что дальше идти невозможно. Ведь охранять деревню гораздо проще и безопаснее, чем истреблять тварей, вроде этих бешеных крыс.

Я промолчала. Гирем снова попал в точку. Амазонкам я платила гораздо больше, чем половину… Но с остальными словами я была не согласна.

— Не веришь? — Гирем вздернул вверх брови, изображая удивление, — тогда скажи, сколько амазонок погибло в Южной пустоши до нашествия крыс?

— Ни одной. Но при чем тут это? — нахмурилась я.

— При том, — ночной король снова рассмеялся. Все происходящее веселило его. — А сколько погибло при нападении бешеных тварей? Спросил он и сам же ответил, — три! Тебе не кажется, это странным?

— Нет, не кажется, — отрезала я. Говорить о том, почем крысы взбесились я не стала. Гирему и так известно слишком много секретов. — Ирайя заботилась о каждой своей воительнице, именно поэтому им и удавалось сохранить всех. В этой же схватке мужчин погибло намного больше.

— Именно, — качнул головой Гирем. — Амазонки отличные защитники и телохранители. Но рисковать и идти в бой ради призрачных идеалов они не готовы. В отличие от моих людей. Поэтому в добавок к тайной добыче золота я готов взять на себя зачистку Южной пустоши. Через год у тебя будет достаточно территории и денег, чтобы построить нормальный город. И у меня тоже, — улыбнулся он. И закончил, — Ну, или можешь и дальше делать вид, что правишь своим кукольным королевством. Или выйти за меня замуж, а дальше я сам позабочусь о том, чтобы Южная пустошь стала нашей.

Я прикусила губу. Теперь я уже понимала, как блестяще разыграл свои карты ночной король. А я попала в его паутину, как глупая муха. Я должна была догадаться, что Гирем не только самый лучший вор, но и дипломат. Иначе он не смог бы каждый раз возвращать себе титул ночного короля, пользуясь абсолютной поддержкой большинства жителей криминального мира. Но я никогда не играла против Гирема, мы всегда были на одной стороне… И совсем не ожидала, что он сумеете загнать меня в угол. Я даже не догадывалась о его намерениях, пока не уперлась спиной в преграду. Гирем использовал совершенно другие, незнакомые мне приемы и методы для ведения переговоров. Более грубые, нахрапистые и наглые. Но от этого они не стали менее действенными. Он нарочно вывел меня на эмоции, мешая думать и анализировать ситуацию.

— Я могу подумать? — спросила я. Хотела просто потянуть время. Не для того, чтобы отказаться, а чтобы привыкнуть к мысли, что придется отдать Гирему половину шкуры еще не убитого медведя.

— Нет, — безмятежно ответил Гирем. — Я не могу ждать. Если ты откажешься, то у меня появятся срочные дела в аддийском султанате… Думаю, Эбрахил не будет таким несговорчивым, как ты. Кстати, ты же помнишь, что Хурра и моя дочь тоже? — он нова довольно улыбнулся. А я задохнулась. Неужели он прямо сейчас намекнул, что продаст султану Хурру?!

— Ты не сделаешь это! — Выпалила я, — не посмеешь!

— Что именно? — вздернул он бровь. — Думаешь, что я хочу обменять Хурру на кусок земли напичканной золотом? Может быть. Но пока я намекаю тебе, что Хурра моя дочь, а значит именно я, по законам Аддии, являюсь ее хозяином. И поверь, разыграть эту карту я смогу гораздо лучше тебя.

— Хурра не карта!

— А Анни? — склонил голову Гирем. — Ты ведь использовала одну дочь ради достижения своих целей. Так почему же отказываешь в этом праве мне?

И я снова не смогла ему возразить. А перед глазами вдруг встала Анни, склонившая голову в чужом, незнакомом мне жесте. Я ведь хотела расспросить ее о жизни в императорском дворце, но за столько дней не нашла для этого времени. А может быть просто боялась услышать такое, за что потом не смогу простить себя?

Но откуда об этом знает Гирем? Как он умудряется надавать на мои самые