– Слушается дело Мариты Авген против Лакруса Эвена, – звонко прочитала она. – Марита Авген утверждает, что Лакрус Эвен выгнал ее из дома без видимых причин и не дает видеться с дочерью. Она требует, чтобы ей вернули ребенка. На что лорд Лакрус Эвен отвечает, что Марита Авген изменяла ему, не заботилась о дочери и недостойна заниматься ее воспитанием. Суд постановил оставить девочку с отцом. Марита обратилась к королеве, и теперь нам предстоит решить, с кем жить девочке.

У меня сжалось сердце. Наверняка дочь Мариты и Лакруса совсем крошка, а родители уже не могут ее поделить, не понимая, какое счастье, что они вообще есть друг у друга. Сразу пришли воспоминания о моей семье, о том, как мы вместе праздновали важные даты, как мама надевала свои лучшие платья, а у отца сияли глаза, когда он смотрел на нее. Мама любила петь, она всегда пела гостям. И папа́ говорил, как он гордится, что у него такая жена. Все исчезло в одночасье. Если бы не принц Кейден, я бы тоже погибла, потому что горные твари уничтожили все живое в нашем поместье. Я видела, как погибли родители. Никогда не забуду белое платье мамы, которое стало алым от крови. Отец защищал ее до последнего вздоха, вместе они и умерли. А я осталась – мне едва исполнилось восемь. Спряталась за большим сундуком, но чудища почуяли мой запах, и сундук отлетел, как пушинка. Я закричала – и во все стороны брызнула кровь. На этот раз тех, кто пришел за мной. А потом увидела человека с мечом в руке. Он говорил что-то на ломаном языке, я едва его понимала. Затем поднял на руки и понес куда-то. И стал моим отцом.

– О чем задумалась? – Анжела помахала перед глазами. – Дело рядовое. Раз суд оставил ребенка с отцом, значит, так и должно быть.

– Подожди, мы еще ничего не знаем об их ситуации.

Я углубилась в документы. Свидетели, как один, называли Мариту гулящей женщиной и нахваливали отца ребенка. Но что-то царапнуло. Титул. Лорд Эвен и просто Марита Авген. Девочка досталась тому, кто мог больше заплатить.

– Что ж, как я и говорила, все ясно. – Анжела отодвинула свиток.

– Вот именно, – откликнулась я. – Мне тоже ясно. Девочку надо оставить с матерью. А отец пусть видится с дочерью, если захочет.

– С ума сошла? – Анжела едва не подпрыгнула на стуле. – С какой это стати? Ты что, невнимательно читала? Мать – последняя потаскуха. Хочешь, чтобы и дочь пошла по ее стопам?

Хотела ответить, что благородные леди так не выражаются, но смолчала. Вместо этого сказала:

– Здесь дело только в том, что лорд взял в жены девушку без титула. А потом любовь прошла, зато дочь осталась. Что может быть проще: выставить жену за порог?

– Даже если так, подумай сама, – фыркнула Анжела. – Что может дать дочери ее безродная мать? А с отцом ее ждут титул и богатство. Глупо лишать ее этого, не находишь?

В ее словах была доля правды. Наверное, я не пойму, какое решение станет верным, пока не увижу самих родителей. Анжела же готова была настаивать на своем. Я не желала дальше с ней спорить, поэтому полчаса, которые оставались до начала слушаний, превратились для меня в вечность. Затем за нами пришел мужчина из судейских и проводил обратно в зал заседаний. Мы заняли места судей – восемь кресел за время нашего отсутствия выстроились в ряд. Королевская чета разместилась справа, свидетели – слева. Место по центру пока что пустовало. Видимо, оно было отведено для сторон процесса. Королева дала знак, и в зал суда вошла первая пара.

– Слушается дело Алеандра Ворберга против Николаса Ворберга, – провозгласил наш недавний провожатый.

В качестве судей вызвали первую пару. Значит ли это, что наше дело будет четвертым? А Ингирда и Фиона, задрав носы, делали вид, что давно во всем разобрались. Суть дела была не так проста. Братья Алеандр и Николас не могли поделить родительское наследство. Алеандр утверждал, что они должны наследовать в равных частях, а Николас не был с этим согласен, потому что Алеандр уехал из столицы десять лет назад и вернулся лишь недавно, а все это время о родителях заботился Николас. Первоначальное решение суда было таково, чтобы оставить наследование в равных долях, но Николас обжаловал решение. И теперь братья с пеной у рта обвиняли друг друга. Один – что другой не появлялся у родителей десять лет. Другой – что Николас тоже не был хорошим сыном, а друзья семьи написали Алеандру, что родители перестали быть хозяевами в собственном доме. Свидетели разделились. Одни с пеной у рта говорили, что Николас – хороший сын. Другие, наоборот, встали на сторону Алеандра. А мне казалось, что оба брата темнят и недоговаривают. Было в этом деле нечто большее, чем просто спор о наследстве. Но Ингирда и Фиона не стали долго ходить вокруг да около. Они присудили бо́льшую часть наследства Николасу, а Алеандру – меньшую.

Вторая пара, Аннета и Ульдина Веросская, и вовсе казались растерянными. Дело им досталось замысловатое. Безродный юноша требовал, чтобы один из лордов признал, что приходится ему отцом. Конечно же, лорд не соглашался. По результатам магической экспертизы выходило, что факт отцовства не доказан, но юноша снова подал заявление, утверждая, что результаты экспертизы куплены. А повторную лорд проходить отказался.

Свидетели снова разделились. Как разделились Ульдина и Аннета. Аннета требовала, чтобы лорда обязали пройти повторную экспертизу королевским указом. Ульдина – чтобы юноше запретили беспокоить предполагаемого отца, так как уже вынесен приговор, да и факт признания ничего не изменит. Мало ли у кого где бастарды. Конечно, Ульдина сокрушила Аннету своим напором, и в прошении о повторной экспертизе было отказано.

Третья пара, Милика и Карина Леондоссо, кажется, сумели договориться. Их случай тоже был непростым и семейным. Две сестры утверждали, что родили детей от одного и того же мужчины. Мужчина сбежал, и провести экспертизу не удалось. Но остались его родители, которые готовы были помогать внукам, но требовали разобраться, действительно ли дети таковыми являются. Милика и Карина долго слушали свидетелей. После часа разбирательств им удалось доказать, что дети и правда от одного мужчины. Бабушка и дедушка выглядели счастливыми.

Настал наш черед. Мы с Анжелой переглянулись, а в центр зала уже вышли родители, которые никак не могли поделить дочь. Марита оказалась худой, утомленной женщиной в сером платье, которая даже не смотрела в сторону бывшего мужа. Лорд Эвен, наоборот, лучился самодовольством и был уверен в победе.

Пока мы слушали материалы дела, я думала. Думала о том, как рассудить этих двоих. Слова Анжелы заронили сомнения в мое сердце. Может, и правда девочке будет лучше с отцом? Но как же тогда несчастная мать? Она ведь больше никогда не увидит свою дочь.

Первым свидетелем стал управляющий особняка лорда Эвена, дородный мужчина в коричневом сюртуке. Разве он скажет хоть слово против своего хозяина?

– Господин Увис, поведайте нам, какие отношения были между лордом Эвеном и его супругой? – потребовал обвинитель.

– Непростые, – ответил тот. – Лорд Эвен любил супругу, а она изменяла ему.

– Откуда вам это известно?