Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
Перейти на страницу:
в подвале устроил побоище. Ребёнок его всё это видел.

— Кошмар какой.

— Ага. Самый кошмаристый кошмар.

— Не уберегли мы его.

— Да уж… Но ты же видел — остановить это было невозможно.

— Это точно. Так он, получается, забыл всё? Так?

— Ну да. Так психика у человека устроена. То, что страшно осознать, подсознание прячет в далёких уголках, и держит там. Может за всю жизнь не отпустить эти воспоминания. А иногда — вот так.

— Кому сколько дадено. Жизнь такая…

— Всё равно — могли запретить!

— Да как запретишь-то? Ты чего? Ты же сам всё видел и слышал. Он, как одержимый двигался. От одного вопроса к другому. Я ему про опера, которого Мушкетёр в психушку упёк, соврал ведь — сказал, что ничего не смог узнать, данных не нашёл, а он так обрадованно мне заявил — я, говорит, сам разобрался! Оказывается, бомж тот, его знакомый, вспомнил и имя опера, и адрес. Он к нему всё равно сходил, поговорил. Так что напрасно ты винишься.

— Может и так. А про художника я тоже думал, что ничего не помнит.

— Мы вместе так думали. По всем признакам он ничего и не помнил. А оказывается, ему терапию прописали — рисовать пережитый ужас. По теории медиков, психика должна была излечиться таким путём, и вытеснить воспоминания. Ну, художнику это помогло — он тонну бумаги извёл, пока портреты эти рисовал, а вот нашему герою только один из этих рисунков жизнь укоротил.

— А как медицина таких упырей объясняет?

— Да никак. В каждом человеке есть зверь. У некоторых он выходит вперёд. А почему — никто этого не может объяснить.

— Да… Такие нелюди были всегда. Слушай, получается Мушкетёр этот, с того самого первого убийства и начал на бомжей охотиться?

— Да, поначалу искал сбежавшего. Выучка — свидетелей не оставлять. Вот и искал. А дальше видать во вкус вошёл. Улицы очищал. Санитар хренов… Пока на нашего, из «семёрки» не нарвался. Но всё равно убил, гад. Начальник горотдела после этого дал указание без приказа — расследовать, найти и поймать. Была разработана настоящая операция, к которой также привлекли и бездомных. А они каким-то образом догадались, на кого будет охота. И когда операция, длившаяся почти месяц, завершалась поимкой маньяка, клошары финальную часть операции переиграли по-своему — взяли Мушкетёра под свой контроль, окружили плотным кольцом, и потащили его к тому самому дому. Опергруппа их по пути остановили, но бомжи упёрлись — «Не отдадим, можете нас всех здесь перестрелять, нам терять нечего. Если не дадите убить, мы сейчас на него кинемся, и на клочки, прямо тут, в парке и порвём!»

Тут уже все, кто в операции принимал участие, вокруг них собрались. Из бомжей один человек соображал получше остальных. Он и повёл переговоры. Решили так — жажду мести придётся удовлетворить, иначе ничем хорошим здесь не кончится, хоть убивай. Значит — бомжи забирают маньяка, и устраивают казнь в подвале того дома — он всё одно пустой. Только есть условие — казнить без следов на теле. Убить его там, на месте — показалось лучшим выходом. Все понимали, что если это существо начать легализировать через оформление дела, то свои из Конторы опять его «отмажут». И он опять начнёт свое жуткое дело. Даже если уедет из города, будет убивать в любом другом. Менты сразу предупредили: «Тело не портить». На том и договорились. Бомжи утащили маньяка в тот самый подвал, где он совершил первое убийство. Бить не стали — примотали душегуба верёвками к трубе, чтобы не упал, натолкали в рот и ноздри церковных свечек, в ноздри в последнюю очередь, чтоб помучился подольше, и замотали «затычку» синей изолентой. Мычал и корчился, задыхаясь. В конце обгадился. После содеянного молчаливые палачи поднялись наверх, а милиционеры, спустившись в подвал, сымитировали суицид с повешением, предварительно очистив от воска ноздри и ротовую полость. Дела заводить не стали. Ограничили только сообщением о несчастном случае суицида. Передали труп Очистке. Похоронами они сами занимались. Вот так всё и было. Коллеги семье соврали — застрелился из табельного, честь мундира, как же… Да им врать привычно.

— Да уж… А он всю жизнь так и думал, что отец застрелился. Вот тебе и городская легенда.

— Если бы не полез ворошить всё это дерьмо, то так бы и до сих пор думал. В общем, не выдержало у него сердечко от осознания этого ужаса, и случился инфаркт.

— Земля ему пухом…

*****

Недалеко от кафе, где происходил разговор, в девятиэтажном доме, в одной из его двухкомнатных квартир, на кухне, за столом сидела немолодая уже женщина, и уткнувшись лицом в ладони, тихо, и горько плакала…

КОНЕЦ

1 ... 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?