противника, артиллерийские батареи немедленно умолкают и перестают быть опасными также и для пехоты. Традиционная тактика артиллерии — ведение „заградительного огня вдоль угрожаемого участка в условиях пониженной видимости“ — как раз не оправдала себя в последней войне. Конечно, пыль, поднимаемая снарядами противника, ограничивает видимость из танков, но это препятствие не является непреодолимым. Мы изучаем способы преодоления такого рода препятствий. Танки уже получили возможность передвигаться даже ночью и в тумане, пользуясь компасом.»

Здесь только один вывод возможен: автор — дурак, дебил и идиот. Расово неполноценный. Списать кретина к чертовой матери в пехоту. Нет, в каптернармусы. Пусть сапоги и мыло на складе выдаёт. Перед этим его в гестапо отправить, к папаше Мюллеру, пусть он его поспрашивает: «А ты, падла, случайно не троцкист… тьфу! — не агент большевиков и не задумал план поражения Германии в будущей войне?».

По крайней мере, когда Гудериан свою книгу про танки написал, было понятно, что Тулу он не возьмет, он по пути к ней все свои танки сгоревшими оставит.

Но, тем не менее, все-таки появился в вермахте генерал-инспектор танковых войск. Хоть такой. Теперь есть кому отвечать и с кого спрашивать. Как бы не так!

«Я был произведен в генералы танковых войск, назначен генерал-инспектором подвижных войск и приступил к организации своего очень небольшого управления, которое было размещено на Бендлерштрассе. Мне дали двух офицеров генерального штаба — подполковника фон ле Суир и капитана Роттигер; адъютантом у меня был подполковник Рибель. Кроме того, по каждому роду подчиненных мне войск мне было выделено по одному референту. Затем я приступил к работе. Это было равноценно тому, что лить воду в бездонную бочку. Бронетанковые войска до этого времени не имели почти никаких наставлений по боевой подготовке. Мы составили наставления и представили их в отдел боевой подготовки главного командования сухопутных сил для утверждения. Однако в отделе боевой подготовки не было ни одного офицера-танкиста. Наши наставления рассматривались не применительно к требованиям бронетанковых войск, а с совершенно другой точки зрения. На большинстве наших проектов наставлений была наложена следующая резолюция: „Основная организация не соответствует организации, принятой в пехоте. Поэтому проект отклонить“. Единство организации и единство „номенклатуры“ — вот в основном те вопросы, которые принимались во внимание при оценке нашей работы. Потребности войск при этом совершенно не учитывались.»

«Бронетанковые войска до этого времени не имели почти никаких наставлений по боевой подготовке» — ну и дальше им не посчастливилось их иметь, потому что даже после французской компании:

«У меня не было контакта с главным командованием сухопутных сил и с генеральным штабом, поэтому я не участвовал в обсуждении вопроса реорганизации бронетанковых войск и проблемы дальнейшего ведения войны.»

Они даже не закрыли вопрос с наставлениями по боевой подготовке! А мы ломаем головы, зачем немцы на Т-3 поставили пушку, которая ни с пехотой, ни с танками КВ и Т-34 бороться не могла, а на Т-4 — обрубок, который прямой наводкой стрелять мог уверенно только метров до 400. Наши ыкзперды утверждают, что немцы не планировали танки против танков использовать. Правда, с этим Гудериан не согласен: «я полагал, предвидя усиление брони танков иностранных армий, что на легком танке нужно иметь пушку калибра 50 мм». Проблема в том, что никто не знает, почему они так танки вооружили. У них в этом вопросе крайнего не было.

Как А. Исаев выразился — промышленность подсовывала. Немецкая. Немцам. Хваленному вермахту…

* * *

Знаете, что мне особенно у Ю. И. Мухина нравится? То, как он расхваливает ум и сообразительность немецких конструкторов танков, поставивших на Т-4 короткоствольную 75-мм пушку: снаряд летит с малой скоростью и падает отвесно, им удобно в окопы попадать.

Я так и представляю себе картину, как торчит из башни Т-4 выносная панорама, а командир немецкого танка считает установки для стрельбы, чертя остро отточенным карандашом на карте и копаясь в таблицах стрельбы, командует наводчику установки прицела и угломер. Да, сначала еще танк нужно привязать к местности, выбрать точку наводки и т. п… По другому навесной огонь вести нельзя хоть из гаубицы, хоть из танковой пушки. Да, еще и танк при этом двигаться, понятное дело, не должен.

Не знаю, кто, как и чему учил Мухина в институте на военной танковой кафедре, скорее даже это не в кафедре дело, а в его общении с силами потустороннего мира, но из танковой пушки стреляют исключительно только прямой наводкой. Исключительно. Нет, можно и навесной огонь вести, когда делать совсем нечего от скуки. Но на войне редко скучно бывает. А огонь прямой наводкой всегда настильный.

И это снаряд из 76-мм пушки Т-34 с высокой начальной скоростью на фугасной установке взрывателя может пробить бруствер окопа и взорваться в нем. Снаряд немецкого Т-4 на такое не способен по определению, скорость слишком мала. Да и не стреляют из танковых пушек по пехотинцам с винтовками в окопах. Танкисты ведут стрельбу по огневым точкам: средствам ПТО, артиллерии, минометам и пулеметам. А у немцев же Т-4 был самым тяжелым танком в начале войны, он и шел в голове прорыва, в первых линиях атаки. За ним — пехота. Так эффективная дальность стрельбы из его обрубка прямой наводкой не больше дальности эффективного пулеметного огня обороняющихся. Пока он доползет к нашим окопам на 400 метров, советские пулеметчики из «Максимов» пехоту, идущую следом за танками, хорошенько проредят. Да она вообще ляжет и дальше не пойдет, потому что дальше, т. е. ближе к окопам обороняющихся, она уже будет находиться на дистанции поражения винтовочно-автоматным огнем. Поэтому немецкие танки на позиции обороняющихся придут уже без пехоты. В принципе, так оно и было почти всегда. Какие потери несла немецкая пехота танковых дивизий — это мне даже представить жутко. Но и такие, как у немцев, танки, дошедшие до русских окопов без пехоты — страшное дело. Для этих танков. Я встречал знатоков военного дела, которые отказываются верить, что панфиловцы жгли немецкие танки бутылками и гранатами. А чего их не жечь то бутылками с керосином? Это Т-34, юркий и быстрый, ты еще его напугать попробуй успеть гранатой. А Т-4 или Т-3 нужно еще на бруствер вскарабкаться с его движком…

А потом выяснилось, что не только из пушки или гранатой этот зверинец можно жечь. Судя по тому, что до войны у нас никто не думал о производстве противотанковых ружей, слабая броня немецких танков явилась сюрпризом для нашего командования.