Глава 11

Препятствия

Кири-тигай

Все эти дни за Шао Цзюнь присматривала и ухаживала Яньфэй; поток разнообразных лекарств не прекращался. Рана на плече болела все меньше. С того вечера на «Золотой птице» Пэнцзю каждый день приходил проведать свою гостью, всякий раз принося какие-нибудь вкусности. Некоторые из угощений девушка видела впервые в жизни. Возможно, их привезли из других стран. Однако на все расспросы парень отвечал лишь: «Не думай об этом».

Бывшая наложница никак не могла понять, что за человек ее новый знакомый. Он перерезал глотку евнуху Чэню, устранив серьезную угрозу для Шао Цзюнь, тем самым дав ей возможность спокойно вздохнуть, однако не хотел помогать с устранением Восьми тигров, чем приводил девушку в недоумение. Каждый день они беседовали, вот только парень говорил лишь на праздные темы. Его интересовало путешествие ассасинов в Европу, он нередко расспрашивал о жизни на Западе. Слушая эти рассказы, юноша постоянно вздыхал о том, как хотел бы увидеть все это своими глазами. Титул гогуна вэй не позволял ему свободно перемещаться не только по миру – по самой Поднебесной тоже: даже в столицу вырваться стоило больших трудов. Стоило ли говорить про Италию.

В один из дней Яньфэй, меняя повязку и закладывая мазь, сказала:

– А рана-то затянулась.

За прошедшее время служанка привязалась к девушке и перешла на «ты». Хотя малышка не знала, кто Шао Цзюнь такая, но относилась к ней очень тепло. Ассасин взглянула на плечо: там действительно образовался рубец, хотя удар ваджры оставил серьезную рану. Она вытянула правую руку, затем сказала:

– Действительно. Спасибо тебе, Яньфэй.

– Сестренка, у тебя сильный организм – ты справилась сама! Наш повар по прозвищу Седьмой в прошлом месяце случайно порезал палец, пока готовил овощи. Весь стол кровищей залил! Рана до сих пор не зажила. Ты же за пару дней почти выздоровела.

– Ох, не преувеличивай…

– Но это правда! Я когда в первый раз увидела твое плечо, так перепугалась – дыра получилась о-го-го! Вот такая! – Девочка руками изобразила размер раны, явно переоценивая. – А теперь только шрам остался!

Яньфэй оказалась весьма разговорчивой юной особой. Даже болтливой… Для нее стало бы настоящей трагедией потерять голос всего на один день. Слушая безостановочное чириканье малышки, Шао Цзюнь посмеивалась, хотя ее трогала такая искренняя забота. Она спросила:

– Чем увлекается твой господин?

– Хозяин-то? Проводит время с лисицей Жу И! Сестренка, ты вообще ее видела? Вот ни разу не красавица – просто умеет краситься! Не понимаю, почему он отдал три мешочка серебра за эту девицу!

Пэнцзю в глазах Яньфэй казался настоящим щеголем, которого интересовали лишь вино и женщины. Однако по характеру он оставался добродушным, со служанками обращался хорошо, вел себя не высокомерно, и девочка совсем его не боялась.

Бывшая наложница подумала: «Она слишком мала, поэтому зря ревнует. Хотя выглядит это мило». Затем окунулась в воспоминания о жизни во дворце, где ссоры из-за внимания императора считались обычным делом. Когда правитель пожаловал Шао Цзюнь титул Милосердная, многие дворцовые служанки, которые раньше по-доброму относились к ней, вдруг стали завидовать по-черному. Когда император Чжу Хоучжао сделал ее наложницей, девушка была в шоке, хотя чувствовала себя счастливой. Однако после у нее появились и обязанности, например – сопровождать государя. Он приказывал узнать последние новости, выведать тайны, подслушать чей-нибудь разговор… По сути, она просто помогала ему развеять скуку, лишь изредка видя в глазах императора ласку.

Шао Цзюнь горько усмехнулась, не понимая, почему вдруг вспомнила об этом. Казалось, та жизнь осталась в далеком-далеком прошлом.

Вдруг со стороны двери раздался голос Пэнцзю:

– Эй, малявка, обсуждаешь меня за спиной?

Парень просто дразнил, ни капли не злясь, зато лицо Яньфэй вмиг изменилось, она испуганно отошла в сторону и взмолилась:

– Хозяин, я бы никогда не посмела!

Юноша вошел, держа в руках маленькую бамбуковую корзину, и передал ее служанке:

– Это свежие грецкие орехи. Почисть их, хорошенько раздави и добавь в котелок к рису, который надо сварить. Готовую остывшую кашу держи в тазу со льдом, а вечером подашь на стол.

Пэнцзю с рождения жил здесь, катался как сыр в масле, привык только к пище высокого качества. Приготовить рисовую кашу с грецкими орехами дело непростое: нужно выдерживать ее в тазу со льдом. Если потратить меньше полудня, то получится невкусно. А Яньфэй чувствовала себя виноватой, поэтому не сказала ни слова против. Словно получая амнистию, она покорно забрала корзинку. Когда малышка спустилась, молодой человек заговорил:

– Как рана?

Шао Цзюнь поняла: он намеренно отослал служанку. Сегодня Пэнцзю вел себя немного необычно, и она прямо спросила:

– Что-то случилось?

– Учитель прислал письмо.

Ян Ицин в третий раз стал наместником трех приграничных зон, хотя годы брали свое – он начал терять хватку. Современники сравнивали его с Го Цзыи, военачальником династии Тан.

– И что в нем?..

– Ничего особенного. После отступления противник не посмеет напасть вновь. Ту Лупань признал себя вассалом, пообещал платить дань – теперь на границах каждый день все спокойнее.

Новости оказались хорошими, но Пэнцзю выглядел очень серьезным. Шао Цзюнь понимала, что это еще не все, и терпеливо ждала.

– Хочу узнать твое мнение в одном вопросе. – Лицо юноши приобрело торжественное выражение.

– Хорошо, я слушаю.

– Евнух Чжан как-то говорил: «Империя Мин в наши дни словно больной тигр, из-за чего не прекращаются внутренние смуты, продолжаются войны. Такой недуг требует сильнодействующего лекарства – лишь с его помощью получится создать процветающий мир, куда стремятся все». Так вот, наложница, что ты думаешь по этому поводу?

Шао Цзюнь, не ожидавшая подобного вопроса, задумалась. Училась она не намного больше самого Пэнцзю, однако учили ее самые просвещенные люди современности. К тому же она путешествовала на Запад, то есть кругозор ее был шире, чем у юноши, не покидавшего Нанкин.

Глядя в окно, она заговорила тихим голосом:

– Когда я путешествовала на Запад, то пересекла море, прошла тридцать с лишним стран, среди которых есть как богатые, так и бедные. Те, что сейчас процветают, в прошлом едва не исчезли из-за упадка. Слабые государства сейчас некогда были свирепыми гегемонами, великими державами. Все по разным причинам пришли к своему нынешнему состоянию. Вот только деревья вырастают не за один день. И даже больному человеку один прием лекарства никак не поможет. Если делать все возможное – развивать культурный уровень народа, идти согласно естественному течению событий, результат будет, но потребуется не одно десятилетие.

На самом деле об этом бывшей наложнице рассказывал наставник. Как-то он беседовал с Чжан