Видный маг Тирарон, один из сильнейших учеников владыки, который мастерски владел иллюзиями и играл с реальностью как ему вздумается, не вызвал у Ниамару никаких эмоций и был отправлен прочь. С остальными учениками Гельзара история повторилась. Френкерен этого не понимал, ведь видел, какой удачный набор хромосом они могли бы дать потомству.

— Я дам тебе несколько дней решить вопрос с рао, а после вынужден буду идти дальше, — предупредил графа маг, пристально всматриваясь в золотистые глаза загадочной особы. Она была хороша собой, носила скромные черные одежды, которые делали строгий вороний образ еще изящнее.

— Как жрецу будет угодно.

Френ навострил гребень и с еще большим непониманием уставился на странную магичку.

— Но… чего же ты хочешь от меня?

— А чего хочешь ты, жрец? Думал об этом? — вопросом на вопрос ответила Ниамару, склонив голову набок. — Ты мой гость, значит вопросы следует задавать мне.

И Френ задумался. Он и вправду давно не размышлял о своих желаниях. И теперь осознал, что у него их и нет вовсе. Он просто бродит по миру и делает, что должен. Жизнь в храме учила поступать именно так: следовать за идеей и выполнять свою миссию, не задумываясь о собственной выгоде. Так было всегда.

И теперь он потерян среди прочих магов, кружится в общем водовороте их страстей и конкретных желаний, не может найти себе места…

— Мне нужен дом.

Ниамару удивленно вздернула тонкую бровь.

— Дом? Просто дом? А в чем проблема?

— В том, что его нет. Того самого, как я хочу.

— Ты можешь попросить любого из нас, если хочешь. Мы выстроим тебе домик, особняк, дворец, что угодно — только попроси.

Френ отрицательно кивнул.

— Все не так просто. Свой дом нужно найти. А я не нашел ни себя, ни своего дома. Это что-то особенное, я уверен.

Ниамару загадочно улыбнулась и промолчала. Жрец встрепенулся. Она понимала его! Френкерен ощутил прилив сил, вместе с ними пришло осознание того, что ему необходимо выговорится. Он просто больше не мог молчать, невысказанное рвалось наружу. А Френ никогда так раньше не делал, он ведь должен только слушать.

— Я вынужден остаться тут, на Ар-6. Я пришел за знаниями к вашему владыке, чтобы спасти наш народ от вымирания, но… мне дали выбор: или уходи, или бери все, что пожелаешь, но… без права вернуться назад. Что в корне противоречит тому, зачем я пришел. Получить знания, как давать жизнь магам, не убивая людей. Я их получил, но… теперь применить их там, где это нужно, не могу. Я не могу вынести знания за пределы этого мира. Я в плену. Все сложно.

— Владыка ненавидит родину, то, что он запретил тебе возвращаться со своими знаниями туда — очень предсказуемо, на самом деле. Но ты все же решил стать его учеником.

— Да… не смог устоять — устало выдохнул маг и хмуро прищурился. — В самом деле, не напрасно же я проделал весь путь? Все испытания, неужели они были напрасны? Нельзя этого допускать! Странствия по мирам мне незнакомы, до недавнего времени я никогда не покидал границ своего мира, и даже из родного города выбирался крайне редко. А теперь вынужден нести мир и процветание в одно из самых опасных и запрещенных для посещения империей мест, это ведь мой новый дом. Который не дом вовсе. Я не чувствую себя на своем месте, но должен делать хоть что-то. Разве я могу поступить иначе?

— Тоскуешь по своему миру, значит, — Ниамару задумчиво теребила прядь волнистых черных волос. — Я поняла тебя.

Как так вышло, что эта магичка перехватила инициативу разговора и потеснила жреца в его роли слушателя? Это он должен сидеть и слушать ее историю о том, как и почему Ниамару попала на Ар-6. У каждого ученика Гельзара за плечами непростая жизнь, никто не бросает благоприятную для жизни мага родину лишь в поисках приключений. Кто-то убегает, кто-то ищет.

Френкерен спрятал пальцы в широкие рукава мантии и стал покачиваться, устремив взор на водную гладь фонтана. Даже подсветка в воде сияла фиолетовым и голубым, словно небо родного мира.

— Скоро вернусь, — бодро отозвалась Ниамару и покинула жреца.

Замки графов, как заметил Френкерен, были довольно безлюдны. Мало кто появлялся в их стенах, даже коллеги. Не каждый маг хотел терпеть рядом с собой прислугу, а кому-то она и вовсе не нужна.

В стенах черного замка кроме Ниамару Френкерен за три дня так никого и не встретил. Это не походило на нее прежнюю, магичка в прошлой жизни никогда не была затворницей.

Времена меняются, видимо.

Ниамару принесла на особом подносе, с небольшими выемками, два белых шарика, излучающих тепло. И деревянные соломинки с краю.

— Ецуп? — Френ удивленно вздернул брови. — Но как? Это блюдо тут не приготовить, чаку не растет на Ар-6!

Ниамару опустила веки, спрятав хитрые глаза под густыми ресницами, ее губы растянулись в самодовольной усмешке.

— У меня растет все!

Френкерен взял в руки такой знакомый шарик, блюдо, которое подают только на родине. Он не думал, что когда-то сможет отведать его снова. Признаться, граф его удивила. Действительно смогла!

Френкерен проткнул скорлупу и начал пить знакомый густой бульон, по консистенции напоминающий кисель, только совершенно на него не похожий. Это сок с плодов дерева чаку делал ецуп именно таким. Скорлупа также готовилась из его плодов. Очень распространенное блюдо в империи, но совершенно не встречающееся за пределами Ар-1.

— Ты в порядке? — заволновалась Ниамару?

— Все хорошо, это именно то, что я хотел. Замечательное угощение!

— Оставлю тебя ненадолго. Моисей и Ной составят тебе компанию.

Ниамару бесшумно ушла, а Френкерен заметил на скорлупе ецупа красные пятна.

Эмоции, чтоб их. Они все усложняют.

О каких Ноях и Моисеях говорила эта магичка?

Френкерен поднял голову к своду, увешанному жердями и всякими лесенками, и обнаружил там двоих попугаев. До этого птички спали, но теперь встрепенулись и с любопытством разглядывали гостя. Один из них имел светло-серый окрас, а на голове у него рос замечательный красный гребень, точь-в-точь как у Френа. Второй птиц переливался всеми цветами, но больше уходил в зеленые оттенки.

Птицы покинули насесты и зашумели крыльями, направляясь к бортику у фонтана.

— А кто из вас кто? — не понял маг. — Неуважительно было бы вас спутать.

К тому попугаю, что напомнил магу его самого, Френ протянул руку, но был беспристрастно схвачен за палец острым клювом.

— Да ты злой! Злая птичка!

Маг приложил к губам раненный палец, подул на него, позволив ране зарасти. И вернулся к своему ецупу. Птички не сводили с гостя голодного