— Это же не машина Мелиссы? — спросила она.

— Нет, это тачка Грейфутов, — ответил Джонатан. —Настоящих Грейфутов.

— О…

Да, теперь понятно, почему все пошло наперекосяк.

С верхней точки их следующего прыжка Джессика увиделаогромную черную кошку, присевшую на задние лапы в сиянии голубых искр,окруженную стаей вьющихся в воздухе ползучек. Десс стояла в центретринадцатиконечной звезды, выложенной на земле из проводов. Темняки оставалисьснаружи, не в силах преодолеть светящуюся синим тридекаграмму. Машина Мелиссыстояла неподалеку, и вид у нее был основательно побитый.

— От этой кошки пахнет кровью, Джесси, — сказалаМелисса. — И она слишком молода, чтобы испугаться тебя.

— Кровью? — повторила Джессика, когда ониприземлились, но телепатка больше ничего не добавила.

Они опять прыгнули, спеша к месту схватки. Джессика видела,как Десс взмахнула своим копьем и пантера ударила по нему лапой, выбив фонтанискр. Копье вырвалось из руки Десс, а тварь завизжала и отпрыгнула назад, вгущу крылатых ползучек. Пантера покатилась по земле, поднимая тучи песка исоли. Но кошка есть кошка: через мгновение тварь вскочила на лапы и оскалилаклыки.

Десс встретила злобный взгляд хищницы, не дрогнув.

— Закройте глаза, — процедила Джессика сквозьстиснутые зубы.

Луч Вдохновленного, вспоров синеву пустыни, на исходе своеймощи дотянулся до темняка. Белый огонь побежал по шкуре зверя, и пантераяростно взвыла. Ползучки вокруг вспыхивали и кидались в стороны, удирая отобжигающего луча.

Но кошка и не подумала бежать. Взъерошив горящую шерсть, онапо-прежнему смотрела на Десс, сверкая лиловыми глазами.

Пантера готовилась к прыжку.

Джессика что было сил сжимала фонарик, направляя в него всюсвою волю без остатка. Белый огонь стал сильнее — и тут темняк прыгнул! Тварьокутало шипящее облако пламени. Джессика почувствовала, как синий мирсодрогнулся вокруг них, даже горы вдали, казалось, покоробились, когда ее силавлилась во Вдохновленный…

Тварь взвыла в последний раз и взорвалась прямо в воздухе,как метеор, и по пустыне во все стороны разлетелись горящие белым пламенемошметки.

— Открывайте глаза, — хрипло выговорила Джессика.

После следующего прыжка они очутились рядом с тринадцатьюколышками, опутанными проводами. Десс, стоявшая внутри тридекаграммы, выгляделаневажно — вся в грязи, на лбу кровь. Она явно здорово напугалась.

— Ты в порядке? — крикнула Джессика.

Она отпустила руку Джонатана и бросилась к Десс, перепрыгнувчерез тлеющие останки темняка.

— Жить буду. Но Рекс ушел туда! — закричала Десс,показывая в пустыню. — Я не смогла его остановить!

— Я знаю, — сказала Мелисса.

— Джессика, Джонатан, давайте за ним!

— Нет, не надо.

Все трое недоуменно уставились на телепатку. Глаза у неебыли прикрыты, и оставались видны только узкие полоски белков, расчерченныхкровеносными сосудами.

— Он хочет, чтобы мы оставались здесь, — негромкопроизнесла она.

— Видела бы ты ту тварь, что пришла за ним! —рявкнула Десс, вытирая со лба кровь.

— Я вижу ее, Десс. — Мелисса медленно повернулаголову в одну сторону, потом в другую, как будто прислушиваясь к музыке,звучавшей внутри нее. — С Рексом все в порядке. И он скоро будет здесь.

— Он скоро будет мертв! — сказала Десс.

Мелисса открыла глаза, и они вспыхнули, когда телепаткапосмотрела на Джессику.

— Поверьте мне… не надо туда ходить. Рекс сейчас стоитсреди целой толпы старых и опасных темняков. Если вы попытаетесь приблизиться,они его точно прикончат.

Тут Джессика поняла, что уже все смотрят на нее, ожидаяответа. В конце концов, только она обладала даром огнетворения, только онамогла спасти Рекса.

Она снова посмотрела на Мелиссу. Та выглядела абсолютноневозмутимой. Джессика вспомнила, что она почувствовала, коснувшись ее:спокойную уверенность Мелиссы и ее любовь к Рексу. И тогда Джессике вдруг сталоабсолютно ясно, что она должна делать.

Ничего.

И не важно, как вела себя Мелисса сейчас или в прошлом, неважно, что она проделывала с Десс или кем-либо еще, — она никогда, никогдане причинит вреда Рексу. Ни за какие блага в мире.

Джессика кивнула.

— Хорошо. Поверим Мелиссе.

— Джессика! — вскрикнула Десс. — Она жечокнутая!

— Нет, не чокнутая. Мы будем ждать здесь.

Мелисса улыбнулась, ее глаза снова полузакрылись.

— Это скоро закончится. Они знают, что творящая огоньгде-то неподалеку, так что не настроены затягивать разговор.

— Разговор? — переспросил Джонатан. — Мы оком говорим, о темняках?

— О древних. Они поумнее, чем эта тварюшка, —ответила Мелисса, поддавая ногой тлеющий уголек, валявшийся рядом. —Кстати, Джесси, ты была права.

— Насчет чего? Что ты не чокнутая?

— Нет. Насчет полета. Это действительно оказалосьвесело. — Она открыла глаза и посмотрела на свой старый «форд», в которомсидела застывшая Энджи, и щелкнула пальцами. — Но не настолько весело, какзалезть в голову этой стерве.

Десс покачала головой.

— Рекс перед уходом сказал, чтобы ты дождалась его. Онсказал, что это чрезвычайно важно: не трогать Энджи до его возвращения. И ещеон сказал, что, если ты не послушаешься, я должна врезать тебе вот этим. —Десс показала туда, куда темняк отбросил ее копье, «Очаровательно доказательныйприумножитель»; наконечник основательно закоптился. — Так что вперед.

Мелисса одарила Десс презрительной усмешкой, но осталась наместе.

— Вот мерзавец. Он заставил меня дать слово… — Онастиснула кулаки и выругалась, глядя в пустыню. Потом резко бросила: — Хорошо.Следопыту, конечно, лучше знать, даже такому психованному. Может, я и подождунемного… Эй! Что за фигня с моей машиной?

Они нависали над ним, как клочья паутины, сплетенной извоздуха. Их щупальца извивались и тянулись к небу, вырисовываясь на фонеполуночной луны, как будто впитывали энергию темного света. Другие отросткиудерживали их на бесплодной почве или же обвивались вокруг шей обычныхтемняков, отчего те напоминали гигантских пантер на поводках. Сами же древниене имели ни голов, ни тел, являя собой всего лишь неразборчивые сгусткитемноты, из которых росло несметное множество цепких тонких щупалец.

Возможно, думал Рекс, это и есть настоящее, исконное обличьетемняков. Может быть, такими они были изначально, до того, как научилисьпринимать облик существ из человеческих кошмаров. Это, безусловно, были тесамые древние, живущие в глубине пустыни, чье присутствие чувствовала Мелисса.Рекс уловил привкус, о котором она говорила, — привкус плесневелого мела.Как если бы старый-старый труп рассыпался в прах и этот прах набился Рексу вноздри.