– Еще один танец? – Моя голова раскалывается, а колени подгибаются сами собой.

– Мы не можем просто убежать с праздника, – мягко говорит Бастиан, и ему хватает приличия, чтобы изобразить сожаление. – Сделай мне одолжение и потанцуй еще немного, а потом мы уйдем отсюда, не вызывая подозрений. Ты сможешь выпить воды, поесть и как следует отоспаться, чтобы провести завтрашний день с моим двойником. Но сейчас ты должна собраться с силами и станцевать.

Несмотря на то, что Бастиан пытается перевести все в шутку, в его голосе слышится страх. Из-за связывающего нас проклятия я ощущаю его чувства так же ярко и отчетливо, как свои собственные.

На этот раз я позволяю этим эмоциям взять верх и прижимаюсь к груди Бастиана. За его плечом я замечаю Феррика, готового броситься на помощь, если я подам сигнал. Но сейчас меня может излечить только одно – прикосновение Бастиана. Ощущение его теплой кожи постепенно приводит меня в чувство, но этого недостаточно, чтобы полностью остановить головокружение.

Я уже бывала пьяна, но никогда не чувствовала ничего подобного. Должно быть, наш «танец» выглядит очень странно: Бастиан пытается удерживать мое обмякшее тело, пока весь окружающий мир плывет у меня перед глазами.

– Ты что-нибудь ела? – спрашивает он, не забывая фальшиво улыбаться для зрителей.

– Илия и Нелли поругались, – говорю я, даже не услышав вопрос.

– Ты знаешь из-за чего?

– Может, Илия злится, потому что все здесь фальшивое? – я смеюсь, уткнувшись в его плечо. Мне так жарко. Так липко. Все вокруг подернулось белой дымкой. – Она потратила столько денег на эту вечеринку, но здесь все фальшивое.

Музыка стихает, и я снова смеюсь, чувствуя, как мышцы Бастиана напрягаются под моей ладонью.

– Подожди еще секунду. Я вытащу тебя отсюда.

– Прошу прощения, – говорит кто-то еще. Может быть, это Феррик? Клянусь богами, я люблю Феррика. – Согласно протоколу, мы должны доставить королеву в ее комнату. Уже слишком поздно, а ей нужно готовиться к завтрашнему дню. Но для вас, господа, праздник не заканчивается. Ешьте, пейте, танцуйте! – он говорит что-то еще, и толпа отвечает ему дружным смехом, но я уже ничего не слышу.

Когда я окончательно теряю контроль над своим телом, Бастиан разворачивает меня спиной к гостям. Все, что я могу делать, – это держать его за руку, пока он уводит меня с пляжа.

– Да что с ней такое? – я смутно узнаю голос Ватеи. И когда она успела появиться рядом с нами?

– Она сказала, что выпила слишком много вина, – говорит Бастиан, понизив голос. – Просто веди себя естественно. Посмейся или что-нибудь вроде того. Звезды, Ватея, ты привлекаешь слишком много внимания.

Русалка тихо смеется, но как только мы отходим еще дальше, она шепчет:

– Ты уверен, что дело в вине?

– Я в порядке, – пытаюсь сказать я, но либо эти слова звучат только в моей в голове, либо все остальные просто меня игнорируют.

– Может, это пищевое отравление? – спрашивает Касем. Должно быть, мы отошли достаточно далеко, потому что земля уходит у меня из-под ног, и я оказываюсь на руках у Бастиана.

– Никто не должен увидеть, как мы несем Амору в ее комнату, – говорит он. – Шанти, не поможешь?

Последнее, что я помню, – это слова Бастиана и две теплые ладони на моих щеках.

Когда я просыпаюсь следующим утром, первым делом меня выворачивает в металлический таз, который стоит у кровати.

Я не помню, чтобы это уже происходило, но, кажется, меня тошнит не в первый раз.

Только после нескольких сухих вздохов я замечаю, что Бастиан сидит на кушетке напротив меня. Увидев его, я вздрагиваю, и мой желудок сжимается еще сильнее, а пират стискивает зубы.

– Похоже, на этот раз ты точно проснулась. – Он встает, чтобы собрать мои выбившиеся локоны и закрепить их заколкой, которой точно не было еще вчера вечером. – Вот, выпей воды, – не говоря ни слова, Бастиан берет таз и исчезает вместе с ним. Вернувшись через две минуты, он ставит чистый таз обратно под кровать. – Как ты себя чувствуешь?

– Кажется, лучше. – Мой желудок совершенно пуст, и тошнота немного утихла. Кожа уже не блестит от пота, но я надолго запомню это неприятное, липкое ощущение. – Что произошло? Помню, что я танцевала, а потом мы внезапно ушли с вечеринки, и после этого все было… как-то расплывчато.

Из ванной раздается грохот, а затем из дверного проема высовываются Ватея и Шанти.

– Я же говорила, что она проснулась, – фыркает Ватея, выскальзывая из ванной комнаты, чтобы присоединиться к нам. Острые черты ее лица исказились от волнения, и даже Шанти, которая следует за русалкой, выглядит настолько обеспокоенной, что у меня по коже бегут мурашки.

– Что с вашими лицами? Вы меня пугаете, – я пытаюсь пошутить, но, судя по их встревоженным взглядам, шутка не удалась. – Расслабьтесь. Я выпила слишком много вина, но теперь со мной все в порядке.

Феррик осторожно открывает дверь в мою комнату, удерживая тяжелый поднос с едой. Я ожидаю увидеть одно из изысканных блюд, которыми так восхищались Юриэль и тетя Калея, но с удивлением обнаруживаю, что передо мной скромные запасы из трюма «Смертной Казни». Вяленое мясо, сыр, рыба и орехи. Вслед за Ферриком заходит Касем с небольшим бочонком воды, который тоже взят с нашего корабля.

Я поднимаю брови, потирая свой урчащий от голода живот.

– Они не предложили нам завтрак?

– Предложили. Но ты будешь есть то, что мы тебе принесли.

Феррик ставит поднос на стол, и я неохотно откусываю кусок вяленого мяса. Несмотря на голод, мое внимание приковано вовсе не к еде. Команда смотрит на меня с такой жалостью, что это напоминает мне о тех временах, когда я была смертельно ранена Луской, а потом еще раз – Кавеном. Их тела напряжены, как будто они думают, что я могу потерять сознание в любой момент. Я собираюсь сказать, что со мной все в порядке и что они могут заняться своими делами, но то, как они переглядываются между собой, заставляет меня передумать.

Я думала, что они просто перебарщивают с заботой. Но, очевидно, здесь что-то не так.

– Амора, нам нужно тебе кое-что сказать. Не волнуйся и доверься нам, – голос Феррика дрожит, и я понимаю, что ему страшно. По моей коже бегут холодные мурашки. Он протягивает руку, и я без промедления сжимаю его ладонь. Ватея, не привыкшая к нежностям, сочувственно кладет руку мне на бедро, и даже Шанти сжимает губы, хотя она выглядит скорее рассерженной, чем опечаленной.

– Мы знали, что напряженность в королевстве достигла пика, – говорит Феррик. – Мы знали, что некоторые будут недовольны твоими решениями. Но твое вчерашнее самочувствие не имеет никакого отношения к алкоголю, Амора. Мы думаем, что тебя отравили.