Все мое тело сжимается от напряжения, когда Элиас щурит глаза и морщит лоб, раздумывая над моим вопросом. Внутри меня вспыхивает надежда, которая вот-вот взорвется, как воздушный шарик. Я крепко сжимаю кулаки и впиваюсь ногтями в ладони, чтобы сдержать это чувство.

Но оно мгновенно сдувается, когда лорд вздыхает и поджимает губы.

– Прости. Это имя кажется очень знакомым, но я никак не могу вспомнить, где его слышал.

Я стараюсь не показывать своего разочарования, и теперь мне остается только наслаждаться прогулкой. Курмана действительно выглядит как совершенно иной мир. Чудесный, спокойный мир.

Группа туристов растянулась на песке, увлекшись своими книгами и газетами. Многие из них носят простую, свободную одежду, прикрывая глаза большими шляпами и очками. Местные официанты в черных льняных одеяниях используют магию разума, чтобы доставлять еду и напитки прямо по воздуху.

Еще больше туристов устроилось у костра, в то время как другие отдыхают на плоских лежаках. Их тела блестят от масел, пока массажисты кладут дымящиеся камни на их спины.

Но даже в такой расслабляющей атмосфере от моего внимания не ускользает поразительная тишина. Это напоминает мне о том, как я впервые встретила Зейл в ее лагере на Зудо. Но в отличие от Зудо здешняя тишина вызвана вовсе не страхом. Поскольку большинство курманцев используют телепатию, туристы следуют их примеру, сохраняя молчание. Даже когда они говорят вслух, их голоса звучат еле слышным шепотом.

– Мы можем войти, если хочешь, – предлагает Элиас, замечая, что я восхищенно рассматриваю красивую каменную хижину, из которой поднимается пар. – Это здание предназначено для медитации, чтобы очистить разум и душу. Некоторые утверждают, что в состоянии транса можно попробовать связаться с богами.

Я фыркаю.

– Как будто боги снизойдут до простых смертных.

Элиас смеется.

– Тогда паровая комната отменяется. Не переживай, тебе еще предстоит многое увидеть. – Он уводит меня в глубь острова, все дальше и дальше от пристани.

Все утро я провожу на прогулке, притворяясь, что моя голова не раскалывается от действия яда.

Дело не в том, что мне не нравится проводить время с Элиасом, но чем больше туристических мест мы посещаем, тем больше я задумываюсь о том, каково было бы прийти сюда вместе с Бастианом. Если бы я попросила его показать мне Зудо, он бы никогда не повел меня в банальные места, предназначенные для туристов. Бастиан показал бы мне пещеру, которую он исследовал в детстве, или лучшую точку обзора на всем острове. И даже если бы нам потребовалось два часа, чтобы залезть на вершину, оно бы того стоило. Он бы показал мне только те места, где сохранились маленькие осколки его души.

Я уверена, что даже здесь, на Курмане, Бастиан нашел бы что-то поинтереснее огромных ресторанов, в которых мне все равно нельзя есть, и спа-отелей, практически не отличимых друг от друга.

Вышагивая рядом с Элиасом, я не могу не задаться вопросом: в чем подноготная этого острова? Где его уязвимое место? Какие секреты хранятся в его непроходимых джунглях и как их найти?

Компания Бастиана окончательно меня избаловала: теперь обыденные вещи кажутся недостойными моего внимания.

– Твоя голова точно витает где-то в облаках, – шепчет Шанти, запрокидывая голову к небу и щурясь на солнце. – Как думаешь, если мы хорошенько поищем, то сможем ее найти?

Ее слова возвращают меня в реальность, и я закатываю глаза в ответ на ее ухмылку.

– Ха-ха, очень смешно.

В отдалении раскинулась чаща банановых деревьев, разросшихся до невероятных размеров. За ними, дальше к северу, простирается ландшафт, настолько густо заросший цветами и растениями, что я не вижу ни одного кусочка голой земли.

– Выше по склону находится рынок, – объясняет Элиас, проследив за моим взглядом. – Большинство местных жителей живет именно здесь. Мы делаем все возможное, чтобы район у воды оставался тихим, специально для туристов. Самим курманцам нравится жить в глубине острова, потому что там не обязательно сохранять тишину и правила далеко не такие строгие, как в районе спа-курортов. К тому же оттуда легко добраться до рынка и джунглей, в которых местные жители собирают травы для изготовления лекарств.

– И ядов, – бормочу я на ухо Ватее, которая тут же расправляет плечи и настороженно оглядывается вокруг.

Когда песок уступает место извивающимся корням и опавшим листьям, которые хрустят под моими сапогами, скромные постройки обретают форму, обозначая внешнюю часть рынка. У самого подножия холма стоит небольшое каменное здание, украшенное мхом и листьями толстых деревьев, которые нависают над ним, как вторая крыша. Над дверью висит маленькая картина с изображением чашки и клубящегося пара.

– Наконец-то мы добрались до одного из моих любимых мест на острове, – говорит Элиас, открывая скрипучую дверь. – Это частное заведение. Мне показалось, что здешняя атмосфера намного более…

Уединенная. Это именно то слово, которое он ищет, но при одной мысли об этом у меня по коже бегут мурашки.

Все, что я слышу, это слова Бастиана, раз за разом проносящиеся у меня в голове.

Девушка, которую я люблю.

Девушка, которую я люблю.

Люблю.

Сделав глубокий вдох, я пытаюсь привести свои мысли в порядок.

Каким бы аппетитным ни был запах медового хлеба, доносящийся из чайной, – я пытаюсь придумать отговорку, чтобы не заходить внутрь, но вдруг из глубины уютного кафе появляется гибкая, призрачная фигура Илии. Элиас мгновенно напрягается: кажется, он удивлен не меньше меня.

– Ли? – он косится на сестру. – Что ты здесь делаешь?

– Ищу тебя, – ее резкий голос пронзает меня, как осколок льда. – Мы же обсуждали твои обязанности на сегодня. Сейчас ты должен быть в лесу, помогать собирателям трав. У тебя нет времени на… это. – Баронесса машет костлявой рукой, указывая на нас двоих, и ее нахмуренные брови только подчеркивают остроту ее скул.

Элиас смотрит на нее с бунтарским огоньком в глазах.

– Амора приехала к нам всего на несколько дней…

– Я уверена, она поймет.

Глаза Илии сверкают так яростно, что я почти отступаю назад. Сегодня в ее взгляде есть что-то фатальное, чего не было еще вчера. Я тут же ловлю себя на внезапной мысли: вдруг она злится, потому что я все еще здесь? Вдруг она злится, потому что я выжила?

Как будто ей противна сама мысль о том, что ее брат находится рядом со мной. Даже Ватея и Шанти застыли на месте, готовые вмешаться в любую секунду.

– Я прекрасно все понимаю, – рычу я, чувствуя, как подозрение покалывает мою кожу. Я могла бы отослать баронессу прочь, велеть ей оставить нас в покое, но, даже несмотря на защиту Ватеи и Шанти, я не хочу рисковать. Я не поставлю их в такую опасную ситуацию, особенно если конфликта можно избежать.