Но одежда от Бронвин, похоже, была волшебной. Посмотрев в зеркало, висевшее за столом, я подумала, что непростительно хорошо выгляжу.

– Так-так… – сказала девушка, печатая что-то на компьютере. Я задумалась о том, сколько же чашек кофе ей пришлось выпить, чтобы выглядеть настолько дружелюбной в такую рань. На ее бейдже было написано «КИКИ. РАДА ВАМ ПОМОЧЬ». – Никаких дополнительных услуг, просто остановились на одну ночь, верно?

– Верно, – сказала я, сдерживая очередной зевок.

– И вам понравилось обслуживание?

– Нормальное, – ответила я, решив, что ответить на этот вопрос стоит мне, потому что Роджер проспал большую часть проведенного в отеле времени.

– Отлично, – сказала Кики. Ее пальцы порхали над клавиатурой. – Превосходно. Тогда я просто спишу оплату с той карты, на которую был записан номер?

– Агась, – подтвердила я, мысленно закатив глаза, вынужденная смириться с тем фактом, что всю оставшуюся жизнь буду разговаривать как ковбой. Кики кивнула, улыбнулась и направилась в маленькую комнатку сзади. Я повернулась к Роджеру, облокотившись на стойку.

– Позавтракаем?

– Если завтрак подразумевает кофе, – сказал он, потирая глаза рукой, – тогда да.

– Простите, мисс Карри, – сказала Кики, вернувшись к нам. Теперь она выглядела уже не так дружелюбно, как минуту назад. – Платеж, к сожалению, не проходит.

Я удивленно посмотрела на нее.

– Что?

– Я попробовала дважды, – сказала она, положила карту на стойку и толкнула ее одним пальцем так, что карта заскользила ко мне. – Не получается. У вас есть другая кредитка?

– Так, – я рылась в кошельке, как будто там могла волшебным образом появиться еще одна карточка. – Ну…

Я не понимала, что случилось. Кредитка даже не была привязана к моему банковскому счету, она была связана с маминой карточкой. Как только я подумала об этом, то сразу сообразила, что произошло. У меня внутри все перевернулось, когда я поняла, что имела в виду мама, сказав, что мы сами по себе.

– О господи, Роджер, – сказала я, повернувшись к нему. – Кажется, я должна кое-что тебе рассказать.

Роджер подтолкнул ко мне порцию бекона, которую мы заказали на двоих, и я взяла кусочек. Он был очень хрустящим, промасленным и действительно вкусным. Но, несмотря на это, у меня все равно сосало под ложечкой. Я не была уверена, что все это окажется нам по силам.

Рядом с нами на столе лежал атлас. Мысль о том, что нам придется преодолеть путь от Миссури до Коннектикута без подстраховки в виде кредитки, которую мы могли бы использовать в экстренных случаях, вызывала у меня тошноту. Мы сложили все наши деньги, и получилось, что у нас есть 440 долларов на то, чтобы добраться до Восточного побережья. Я обеспечила львиную долю этой суммы, спасибо маминому тайнику в ящике с бельем. Когда Роджер поднял брови, глядя на мои деньги, я пробормотала что мама дала мне их на случай, если где-то не будут принимать кредитные карты.

– Ну и что ты думаешь? – спросила я, глядя на кучку денег, которая лежала между нами на столе.

Официант, проходя мимо, должно быть, подумал, что мы собираем для него чаевые, потому что он остановился, широко улыбнулся и налил нам еще воды.

Роджер потер лоб рукой – он делал так всегда, когда беспокоился.

– Думаю, этого нам хватит, – сказал он. – Надеюсь.

Роджер снова пододвинул к себе тарелку с беконом, взял кусочек и принялся его жевать.Потом довольно долго смотрел в окно, откуда открывался прекрасный вид на парковку.

– Честно говоря, я удивлен, – наконец произнес он. – Когда твоя мама велела тебе вернуться, ты сказала «нет».

Он посмотрел на меня, подняв брови.

– Ну да, – ответила я.

Я все еще не могла поверить, что сделала это, и теперь мы были свободны и предоставлены сами себе прямо посреди Америки. Мама умыла руки. Я отвела глаза, чтобы не встречаться с Роджером взглядом, и посмотрела на столешницу. Кто-то выцарапал на ней надпись: РАЙАН И МЕГАН – ЛЮБОВЬ НАВСЕГДА.

– Почему? – просто спросил Роджер.

Я подняла на него глаза. До сих пор я как-то не думала об этом. Сказать «нет» – это был первый порыв.

– Потому что… – я тоже взглянула в окно на шоссе, которое проходило за парковкой. По нему проносились машины: кто-то ехал домой, кто-то спешил по делам, но все стремились оказаться где-то. Внезапно я ощутила непреодолимое желание сесть в «либерти» и присоединиться к ним. – Потому что мы еще не закончили, не так ли?

Роджер улыбнулся, но ничего не ответил, задумчиво жуя очередной кусочек бекона.

– Я имею в виду, – сказала я, внимательно наблюдая за его лицом, – ты же еще не встретился с Хэдли.

Он по-прежнему не отвечал, и я вдруг испугалась. Внезапно меня пробрал озноб, хотя солнечный свет заливал весь стол, и секунду назад мне было слишком жарко. Он что, решил покончить со всем этим? Я-то думала, что он захочет ехать дальше. А если нет? Вдруг мы меняем маршрут и едем прямо в Коннектикут? При мысли, что мы окажемся там и мне придется жить с мамой, которая теперь в ярости, я запаниковала. Нет, я пока не готова.

– Но если ты хочешь все отменить, – сказала я, стараясь говорить спокойно, как будто это меня совершенно не пугает, – пожалуйста.

– Дело не в этом, – произнес он, глядя на меня. Он провел рукой по волосам, приглаженным после душа, приводя их в состояние обычного беспорядка, и вздохнул: – Я несу ответственность за нас обоих. Моя мама тоже будет не рада всему этому. И я не хочу, чтобы из-за меня у тебя были проблемы.

– Не из-за тебя, – быстро проговорила я. – Я сама так решила, поверь мне.

– Я просто чувствую себя виноватым.

– Не стоит, правда, – я пристально посмотрела на него. – Хочешь остановиться?

Я задержала дыхание, надеясь, что он ответит достаточно быстро и я не успею задохнуться.

Роджер внимательно посмотрел на меня, а потом покачал головой.

– Не хочу, – сказал он, будто и сам был удивлен этим ответом.

Я выдохнула и ощутила, что напряжение внутри немного спало.

Подошел наш официант и бросил на стол чек и пачку запакованных в целлофан мятных конфет.

Роджер достал свой телефон.

– Мне нужно позвонить, – сказал он. – Поговорить с Хэдли мне пока не удалось. И я должен позвонить маме раньше, чем твоя до нее дозвонится.

– Я расплачу́сь, – сказала я, отсчитывая деньги.

– Уберешь к себе? – спросил Роджер, кивнув на остаток наличных. – А то я буду бояться, что потеряю.