— У моего папаши и то меньше. Тридцать седьмой, кажется. Часто здесь бываешь?

— Иногда выезжаю. Здесь моё место. Не думала, что Марина тебя отправит сюда да ещё так рано.

— Мрачновато тут, — я посмотрел по сторонам. — Не тяжело здесь подолгу находиться?

— Нет, — покачала головой Ясмин. — Нормально.

— Таких сильных тварей ты уже встречала?

— Нет. Первый раз.

— А с большим количеством мелких сталкивалась?

— Бывало. Они копятся в «штормовых секторах» здесь неподалёку, а потом идут куда-нибудь. А я их убиваю. Иногда волны, вероятно, направляются волей сильного, как сегодня. Я же говорила, что они телепаты?

— Да-да, говорила. Но не говорила, что они толпами светлячков умеют «управлять».

— Мы точно не знаем этого.

— Знаешь, когда в башке чей-то голос угрожает тебя убит, это… мягко говоря, тревожно. Только не говори, что ты сама ни капли не испугалась.

Ясмин помолчала.

— Немного было страшно, — призналась она. — Но я знала, что такое может случиться.

— А меня не предупредила.

— Я же не знала, что это произойдёт сейчас. Я часто сюда езжу, и ни разу не встречала таких.

— Телепаты, значит… Ну зашибись, — я отхлебнул чай и задумался. — Получается, они могут с нами общаться? А мы с ними можем?

— Не думаю.

— Почему? Неужели никто больше не вступал с ними в контакт? Я имею ввиду, старших агентов. Может быть, у иных тоже есть свои командиры или что-то вроде этого? Это же разумные твари, по крайней мере, те кто посильнее.

— Естественно, в червоточинах агенты постоянно слышат голоса и уже привыкли к этому. Но у нас нет телепатических способностей, мы не можем им отвечать, — Ясмин неожиданно оживилась, и в её больших карих глазах появился огонёк. — Видишь ли, они не говорят с нами. Это твой и мой мозги так интерпретируют сигналы, которые поступают через внешнее энергетическое поле. Поэтому ты слышишь слова. Но на самом деле, никаких слов нет. Иные общаются друг с другом, если это можно назвать общением, с помощью сигналов.

— Кажется, у них там целая цивилизация.

— Не знаю, можно ли это так назвать. Скорее — единый организм.

— Единый организм? В котором одни пожирают других?

— Нет-нет, это просто переход энергии из одной формы в другу. Она же никуда не пропадает. С точки зрения единого организма никакого поглощения нет, как и смерти. Это как биосфера, только устроена проще. Она существует не в виде материальных объектов, а в виде чистой энергии. Понимаешь?

Я усмехнулся и покачал головой:

— Кажется, я уже ничего не понимаю. Слишком всё… необычно.

— Никто не понимает. Изучение иных началось только в двадцатом веке. Раньше их просто уничтожали. Но даже сейчас мы не способны наблюдать за их миром. Агенты могут изредка заходить туда, убивать этих тварей и забирать мега кристаллы.

— Не густо.

Ясмин замолчала. Я ждал, что она скажет ещё что-то, но этого не произошло. Девушка снова замкнулась в себе.

— В любом случае, хорошо, что мы справились с этой тварью, — подытожил я. — Завтра, значит, домой?

— Да. Выезжаем утром, как проснёмся. Охотиться не будем, — как обычно, отрывисто ответила Ясмин.

— Ладно, мне всё равно придётся теперь полмесяца отдыхать. Опять вернусь к учёбе. А ты тоже в пятнадцатой училась, да?

— Да.

Разговор опять не клеился, но я сейчас даже такой компании был рад в этом тоскливом месте. Болтовня хоть немного отвлекала от окружающей действительности и от воспоминаний о существе, сумевшем забраться мне в мозг. До сих пор мурашки по коже бегали, когда думал об этом.

— А в месте силы ты была? — спросил я, спустя минуту.

— Да.

— Каково там?

Ясмин снова ответила не сразу:

— Надо самому там побывать, чтобы понять. Это сложно описать. В целом, ничего особенного.

Когда мы допили чай, Ясмин сказала:

— Ты сегодня будешь первым дежурить. Я спать хочу, а ты выспался утром. Пойду.

Она ушла в «Кочевник», а я залез в «Каму», открыл ноутбук и стал наблюдать за программами, слушая завывания ветра. Часа в два ночи Ясмин проснулась и сменила меня.

Утром мы позавтракали и двинулись в обратный путь. Моё четырёхдневное путешествие подошло к концу. Опять пришлось преодолеть огромное расстояния по полям и бездорожью. А когда мы были где-то в приграничной области, начался дождь, которые ещё сильнее размыл извилистую грязевую дорогу.

С Ясмин мы расстались в Царицыно. Она поехала дальше, а я отправился на базу выгрузить оборудование. Мой «Кочевник» был забрызгана грязью до самой крыши, а в моторе слышалось какое-то подозрительное постукивание. Время до вечера оставалось ещё много, и я подумал, почему бы не заскочить на мойку и в автомастерскую, чтобы двигатель посмотрели? Будет совсем не весело, если вездеход заглохнет в диких землях.

Из дома позвонил Марине.

— Всё, мы вернулись, — сказал я. — Мне удалось много кристаллов собрать. Сможешь, подъехать?

— Давай на следующей неделе, в воскресенье, — решила Марина. — Сейчас мне некогда. Как всё прошло? Какие показатели?

— Энергия — 1235, ДЦНС сейчас девяносто с чем-то. Немного понизилась за сегодняшний день. В общем, всё нормально. Правда, нам встретился иной одиннадцатого уровня с телепатическими способностями. Доставил хлопот. Ты не говорила, что там такие водятся.

— Одиннадцатого уровня?

— Или десятого, точно не знаю. Даже Ясмин его еле завалила. Он нам обоим пытался мозги промывать, а ночью волны мелких отправил к нам. В общем, потом расскажу, при встрече, если интересно будет.

— Так. Ладно, я поговорю с Ясмин, — в тоне Марины послышались угрожающие нотки, словно моя напарница чем-то провинилась. — Рада, что справились. Восстановишься за две-три недели и поедешь снова.

— Не вопрос. Слушай, у меня движок стучит странно, надо в мастерскую съездить. Не знаешь, какую-нибудь нормальную поблизости? И хорошо бы, чтоб мойка рядом была.

Марина назвала адрес неплохой, по её мнению, мастерской, которая находилась в заречной промзоне, недалеко от Царицыно. Выгрузив вещи и повесив костюм в зарядную рамку, я погнал «Кочевника» вначале на мойку, где он избавился от грязевой коросты и обрёл нормальный вид, а затем — чинить двигатель.

В итоге вездеход в мастерской пришлось оставить. Механик сказал, шатунные вкладыши надо менять, и хорошо бы диагностику провести, поскольку мотор сильно изношен. А когда узнал, что вездеход арендованный, только рукой махнул. Обычное дело, говорит, там один хлам держат, который на ходу разваливается.

Был вариант обратиться в фирму, чтобы сами ремонт сделали, но мне не хотелось мотаться туда-сюда, да и Марина сказала, что здесь хорошие мастера, а потому своё транспортное средство я оставил им, а в спецшколу поехал на такси, надеясь успеть к ужину.

И только когда я оказался в нашей комнате, в спокойной обстановке, почувствовал в полной мере, как же хреново мне было из-за дестабилизации. Голова слегка кружилась, сердце билось сильнее обычного, ноги подкашивались, а всё вокруг казалось каким-то нереальным, словно во сне. Не хотелось делать ничего: ни с друзьями разговаривать, ни прибираться, ни даже одежду в стиралку тащить.

К счастью, на следующее утро самочувствие было уже нормальным.

В следующее воскресенье мне удалось опять получить увольнение, и я устроил себе самый настоящий выходной. Надо было продать кристаллы, забрать вездеход из мастерской, да и просто не мешало побыть наедине с самим собой.

После завтрака первым делом отправился на Осиновую шестнадцать, чтобы встретиться с Мариной.

Она подъехала чуть позже вместе с ноутбуком, целый час измеряла энергию в кристаллах, затем посчитала сумму и через интернет перевела деньги на мой банковский счёт. Среди собранных кристаллов обнаружился «каменный цветок». Я не стал его отдавать, решив, либо оставить на память, либо продать подороже какому-нибудь ювелиру.

В итоге за одну поездку в дикие земли мой доход составил шесть с небольшим тысяч рублей. Такая прибыль даже по меркам легальных охотников считался весьма солидной.

Люди редко ездили в дикие земли. Бывало, что какие-нибудь новички, влекомые возможностью быстро заработать, отправлялись туда, но такие, чаще всего, там и исчезали. Опытные же охотники, если не имели достаточно высокого уровня, просто не лезли за пределы досягаемости энергоразведывательных станций. Всё это Марина рассказала, пока перебирала и учитывала камешки.

Теперь у меня на счету лежали девять тысяч рублей. На них можно было бы купить подержанное авто или квартирку в каком-нибудь захудалом посёлке вроде того же Царицыно. Состояние постепенно копилось, но пока прямо скажем, не разгуляешься.

Я по-прежнему мечтал о том, что однажды получу отцовское наследство, которое измеряется десятками миллионов рублей, если не сотнями, но иногда приходили мысли, что этого