секунд. Полярная одежда куда-то исчезла, вместо нее появилось белое платье из невероятно легкой ткани — намного мягче и нежнее хлопка. Индира с минуту повозилась, разбираясь, где здесь рукава, а где прорезь для головы. На ноги надела сандалии с тонкими ремешками, охватывающими щиколотку. Вышла за дверь — и ничуть не удивилась, не увидев перед собой ни внутренних помещений маяка, ни ледяного берега.

Старик ждал в пещере — живописной, светлой, увитой виноградом. По центру в светильнике горел живой огонь, и на стенах причудливо плясали тени. В воздухе витал аромат чего-то удивительно свежего, волнующего — когда Индира смотрела аугфото цветов, то представляла себе, что они должны пахнуть именно так. Девушка села на изящную витую скамью напротив хозяина.

Старик ободряюще улыбнулся, от глаз разбежались лучики морщин:

— Ну, рассказывай, дитя. Не спеши. Чтобы как следует выслушать тебя, я поставил на паузу вирт-время.

Индира набрала полную грудь воздуха и принялась рассказывать. Она говорила долго — о нищете, о бесправии, о системе социального рейтинга, о сегрегации, о постоянном унижении, об ощущении бессилия. О тупике, в котором оказалось человечество. И как корпорации вместо того, чтобы выводить это самое человечество из тупика только загоняют его все глубже, попутно используя людей как ресурс для своих мелких целей. О том, что бороться с корпорациями невозможно, поскольку они и управляют противостоящими им организациями и подменяют саму идею борьбы терроризмом. О Марсе, который стал для землян единственной надеждой на человеческую жизнь — и оказался ловушкой!

Старик не перебивал, он словно бы весь превратился в слух — глядел на собеседницу неотрывно, кивал в такт ее словам и впитывал каждое.

Наконец Индира и сама не заметила, как высказала всё, что могла, и облегчённо выдохнула.

— Теперь вы знаете, — завершила она. — Пожалуйста, помогите нам всё исправить.

Старик продолжал молча смотреть на нее, не меняясь в лице, словно не расслышал последних слов. Может, в программе какой-то сбой, интерфейс подвис? Вдруг за столько лет корпы сумели-таки если не уничтожить или захватить проект «Последний берег», то хотя бы критически повредить его… Но старик всё же моргнул и откинулся на спинку скамьи.

— Да, — прошелестел он, — это ты. Как же долго я ждал тебя, дитя…

Индира смущенно потупилась и не нашлась с ответом.

— Ты — та, кто должен получить власть над человечеством. Не прогнившие корпы. Ты.

Старик щелкнул пальцами и развернул голограмму. Пещера наполнилась ритмичной музыкой, фрагментами аугдекора, всполохами цветного света. Посреди всего этого стояла юная женщина невероятной, какой-то даже чрезмерной красоты. Мечтательно улыбаясь, она разглядывала переливающуюся инъект-капсулу, потом поднесла ее к шее и активировала.

— Это единственная дочь генерала «Тотал Алго», — объяснил старик. — Девушка, по рождению облеченная богатством и властью, которых недостойна. Сейчас она убивает свой мозг синтетическим наркотиком. Я могу перенести в ее тело твою матрицу сознания, чтобы ты получила ее статус и возможности.

Лицо женщины на на голограмме расплылось в блаженной улыбке, от уголка рта потекла струйка слюны.

— К-как… — растерялась Индира. — Я не могу забрать у другого человека его тело, его жизнь… Да и где дочь корп-генерала и где я…

— Этот биомусор, она сама спускает в утилизатор свою жизнь, — жестко ответил старик. — Ты достойна занять ее место. У нее были лучшие учителя на планете, но она пренебрегала ими, потому с твоим природным умом ты быстро превзойдешь ее в науках. В остальном — уже превосходишь.

— И… я смогу избавить человечество от власти корпораций?

— О, едва ли, — старик усмехнулся. — Может ли Бог создать камень, которого не сможет поднять? Могут ли корпы избавить человечество от самих себя? Чудес не жди. Но власть над многими и многим у тебя будет.

По телу голографической женщины пошли судороги, но на лице по-прежнему сияла умиротворенная улыбка.

— А что станется с моими друзьями?

Старик прищурился:

— Это так важно? Уверена, что они в самом деле друзья тебе? Ты прыгнула в ледяную воду за своей подругой — а она бы сделала то же ради тебя? Вспомни, она ведь готова была без раздумий убить три десятка человек, чтобы достичь своей цели. Ее не волнует ничего, кроме собственных нездоровых фантазий и великой исторической роли. А этот средней руки ученый… ты влюблена в него, наивное дитя, а ведь он попросту хочет воспользоваться зависимой от него юной лаборанткой — так же, как Саймон пользуется Адой. Мужчины все одинаковы. Все люди одинаковы, каждый ищет только выгоды для себя. Но в новом теле уже ты будешь играть ими, как захочешь.

— Это не так, — Индира замотала головой. — Люди способны заботиться о других, даже жертвовать собой ради других!

— Не говори глупости. Что ты решила, дитя? Власть, богатство, новая жизнь?

— Да не за этим я пришла к тебе! Я хочу остановить корпорации, а не возглавить одну из них!

Изображение неестественно красивой женщины пропало. На стенах пещеры снова бесновались тени. Индира тяжело дышала. Насколько же проще было там, во льдах! Неужели «Последний берег» настолько серьезно поврежден? Он совсем не это должен ей предлагать!

— Очень жаль, — в голосе старика не было и намека на сожаление. Индира отметила, что он совсем не моргает. — Впрочем, никто тебе на самом деле этого и не предлагал. Я пошутил. У машин тоже, знаешь ли, есть чувство юмора. А теперь поговорим всерьез.

Старик взмахнул рукой, и реальность вокруг них изменилась. Индира коротко вскрикнула. Пещера враз стала низкой и сумрачной, солнечный свет померк, от стен повеяло обжигающим холодом. Изящное платье превратилось в грубую ткань, витые сандалии — в тяжелые кандалы, скованные цепью. Только огонь горел по-прежнему, и тени плясали на стенах.

— Что это? — выдохнула Индира.

— А это, дитя, настоящее положение. Твое и твоих подельников. Зачем, по-твоему, существует «Последний берег»?

— Чтобы однажды кто-то добрался до него и освободил человечество от власти корпораций!

— Ну отчего же — однажды? Такие, как ты и твои друзья, постоянно приходят ко мне. Террористы, экстремисты, враги рода человеческого. Бунтовщики по натуре. Вредители в организме общества. Такие рождаются в каждом поколении. Те, кто мечтает изменить миропорядок, установленный корпорациями ради вашего же блага. Здесь вы и встречаете смерть, быструю и гуманную. Я ликвидирую вас. В интересах человечества.

— Н-нет…

— Да. Потому что вы — деструктивные элементы. Призываете людей