меня с тихим вздохом поцеловали в нос и уложили на кровать, закутав в одеяло, словно в кокон. Тем самым ограждая меня или себя — было совершенно без разницы, я уснула почти сразу же.

А потом мне приснился этот дурацкий кошмар.

Я задумчиво пялилась в стену за спиной мужчины, понимая, что нужно озвучить одну важную мысль.

— Киллиан?

— Да, душа моя?

— Я хочу пойти на Рождественский Бал.

Его рука переместилась на спину, погладила лопатки. И по молчанию я уже знала его ответ — Киллиан совершенно не рад этому факту.

— Я не хочу, чтобы ты присутствовала на нем.

— Почему?

— В Валтиаре соберется практически вся элита Королевства — превосходный момент для покушения. Я практически уверен, что оно произойдет.

— Вы ведь не допустите появления Джонатана Кайдзена? — я нахмурилась, отклонившись назад и заглянув в его лицо. — Для снятия проклятия важна последовательность. На меня не будут охотиться, пока его высочество жив.

Киллиан не хотел говорить об этом. Его лицо стало одной холодной маской.

— Не допущу, — сказал он твердо после некоторой паузы. — Но и рисковать самым дорогим я не имею ни малейшего желания.

Киллиан поддел меня за подбородок, глядя прямо в глаза, прищурился. Он разглядывал меня так близко и так пристально, любовно убирая мои волосы с лица, что мое тело поневоле среагировало мурашками и трепетом.

— Но я готов исполнить любую твою просьбу, Ария. Только повтори то, что ты сказала вчера в Межлесье.

Киллиан наверняка понимал. Видел, что все во мне тянулось к нему.

— Я давно… — я сглотнула, почему-то ощущая тяжесть от столь острых и важных слов: — Я очень давно…

— Что давно? — Килиан смотрел в самую душу покоряющим взглядом.

Я взяла его ладонь в свою руку, разглядывая подаренное мною кольцо и ощущая, как неистово грохочет сердце в груди.

— Надеюсь, вам понравился подарок.

— Не то слово, душа моя. Но я хочу, чтобы ты сказала не это. Посмотри на меня.

Я вскинула на него взгляд и сказала искреннюю правду:

— Я уже очень давно влюблена в вас. Я… я люблю вас.

Киллиан прикрыл глаза, как будто смакуя сказанное на слух, пытался распробовать.

Следуя порыву, я обхватила его красивое лицо ладонями и прикоснулась к губам, прошептав слова любви еще раз. И еще. Лишь бы он услышал, лишь бы они дошли до самой сути.

Киллиан прижал меня к себе, притянув за шею. Его язык дотронулся до моего, вырывая из моего рта тихий стон. Поцелуй был влажный, горячий, но такой тягучий медленный, что я начала плавиться, будто мед на солнце.

— Я предупреждал тебя, Ария, — его голос хрипел. — Захочешь уйти и я не отпущу тебя. На следующий день после Рождества, мы поженимся.

Я улыбнулась, даже не злясь на его деспотичные порывы. Если честно теперь они до безумия мне нравились. Все в нем мне до безумия нравилось.

— Это слишком скоро.

— Это слишком долго, — парировал Киллиан, целуя мою ладонь. Правую — ту, что с кольцом. — Зачем ты рвешься на бал?

— Мне нужно узнать… некоторую информацию.

Мужчина выгнул бровь.

— Госпожа Орса, — пояснила я. — Подозреваю, что бесконечные чернила госпожи Орсы показывали ей все, что я когда-либо писала.

— И ты писала что-то важное?

Я улыбнулась.

— Конечно же, нет. Лишь то, что ей можно было знать… В том числе описание всех разновидностей моха Ржавых Болот.

Киллиан усмехнулся, вновь касаясь поцелуем моей руки.

— Коварная моя девочка. И беспощадная. Делай, что пожелаешь. Но я не буду спускать с тебя глаз.

— Ну конечно же, — ответила я сарказмом, не в силах сдержать улыбку. Но та померкла, стоило Киллиану произнести:

— Мне придется танцевать с Патрисией. И твоя сестра до конца вечера будет считать, что она моя невеста.

В голове закрутились образы обнимающихся кронпринца с великолепным белокурым ангелом, и ревность одним горячим жгутом закрутилась у меня в животе.

— До конца вечера? — уточнила я, стараясь отбросить все отвратительные мысли. — Вечером мой отец отдаст вам родовой ключ?

— Да.

Я кивнула.

— Хорошо. Но… почему Ванесса и Патрисия до сих пор живут в Эйтери?

Я боялась задавать этот вопрос. Но не задать его было бы глупо.

— А ты бы согласилась переехать в мой дом? — сощурился Киллиан. Я нахмурилась, мысленно отвечая “нет. — Я предпочел держать их подальше от тебя до того момента, пока все не разрешится.

— А что с ними будет когда все разрешится?

Его ответ прозвучал буднично:

— Они будут мертвы.

Я потеряла дар речи, проваливаясь в омут светло-серых глаз.

Что?..

— Что это значит?

— Это значит, что я убью их.

Я разомкнула губы в резком вдохе и чуть не потянулась назад, чтобы слезть с его колен, но вовремя остановилась.

Мне ведь послышалось?.. Верно?

Киллиан погладил мою щеку и нежно заправил за ухо вьющуюся светло-каштановую прядь.

— Я хочу, чтобы ты знала, Ария: если кто-нибудь тебя обидит, я не буду жалеть никого. Если бы твоя мачеха с сестрой просто тебя не любили, я бы посмотрел на это сквозь пальцы. Но они травили тебя. Они оскорбляли тебя. Из-за них по твоим прекрасным щеках текли слезы. Этого я не забуду. И мне достаточно одного щелчка пальцев, чтобы их сердца перестали биться.

Я не знала, что сказать.

Не знала, как к этому относиться. О боги, он только что сказал, что готов убить двух людей только по причине того, что они меня обидели. Я почувствовала, как в груди начало жечь. Чувство было такое, словно там что-то разрасталось. Мерзкое, болючее, противное…

— Вы ведь шутите, верно?

Киллиан грустно улыбнулся.

— Нет, Ария, я не шучу. И ты боишься меня.

Боялась ли я его? Пожалуй, в данную конкретную секунду — да.

— Вы не вправе судить людей таким образом, — мой голос сел. Я все еще надеялась, что произнесенные им слова являются глупой шуткой — не более. — Каждый должен платить за свои грехи. Но вы не должны плодить свои собственные. Мне все равно на судьбу моей мачехи или судьбу сестры, они никогда не были моей семьей. Мне страшно не за них, мне страшно за вашу душу. Останется ли что-то от вашей души?

— Ты боишься за мою душу? — Киллиан поднял ресницы, и я оказалась в плену его пристального взгляда. — Ты забыла, что я темный маг, звездочка? У таких, как я, нет души.

Я покачала головой. В желудок будто кирпич упал.

— Это неправда.

Почему у меня было странное ощущение, что я уже видела ее? Его душу?

— Пообещайте, что не сделаете этого, — попросила я, рассматривая белые всполохи на