я наравне со всеми махал копьём и бегал по плацу имитируя бой, построения и манёвры. За что даже удостоился +1 к выносливости.

Удар, уклонение. Тычок, перекат. Отскок с резким отдёргиванием копья на себя — контратака. Серия коротких, подавляющих уколов — резкий уход в сторону. Разрыв дистанции, сбивающий комбинацию противника выпад и снова контратака.

Пот катился градом. Руки ныли, а ноги стали ватными. На плацу уже давно оставались лишь я, Марсель и Рохля. Остальных отпустили отдыхать. Я же продолжал тренировки. Охвативший азарт подпитывался свежими воспоминаниями: Вымученная победа над Рохлей. Беспомощность и страх в логове гарпий. Дипломатическая удача в схватке за источник и выигранная тактикой оборона перевала. Я побеждал. Но не на поле боя. И если раньше меня это не волновало. Напротив, битва выигранная карандашом, ценилась мною выше принесённой клинком победы. То сейчас, неминуемая свара с бароном заставляла выкладываться на полную. Я не хотел стоять в стороне.

Что это? Влияние выбранной игровой расы? Или следствие вчерашнего вправления мозгов Марселем? Пожалуй не имеет значения, я принял необходимость сделать всё для подготовки замка к обороне. И если мои личные навыки боя могли чуть повысить общую готовность, то не стоило ими пренебрегать.

Впрочем, на отдых я всё же отвлекался. Когда очередное «треньк» в голове оповещало о желании разведчиков что-то показать своему лорду. Тогда я делал знак рукой и, сев на землю, начинал смотреть глазами подчинённых.

Так, от лица затаившегося в кроне старого дуба, гоблина, я смотрел на петляющий по лесу тракт. И три наскоро починенных подводы, которые тащили запряжённые в них орки. Ни мулов, ни погонщиков больше не было.

Следом за телегами плелись раненые. Множество раненых орков. Некоторых тащили на волокушах их товарищи. Кто-то ковылял опираясь на клюку. А вдоль процессии шли бронированные орки-воины, готовые в любой момент отразить нападение.

Всё это происходило у самого края леса спустя несколько часов после боя. Которые потребовались барону, для оказания помощи раненым, починки тех из подвод, что поддавались ремонту, повторной погрузке необходимого и выбрасывания наименее ценного.

И теперь, отягощённые ранеными и вынужденные проявлять повышенную осторожность, войска медленно шли к моему замку.

Смотря на них, складывалось ощущение, что потяни барон ещё немного с применением магии и гарпии переломили бы ход схватки. Бесчисленные порезы их кривых кинжалов и когтей, начали бы убивать солдат барона. Те просто истекли бы кровью.

По итогу, как я и предполагал, ни о каком штурме сегодня беспокоиться не стоило. Да, к завтрашнему дню, «игровые условности» поставят орков на ноги, уж больно живучи. Но сутки мы выиграли.

Следующий перерыв мне устроил Шмыг. Его глазами я увидел вытесанные из камня арку и ворота в стене породы. Перед аркой, на небольшом пятачке, вальяжно прохаживались гномы. Два бородача, в довольно лёгких, для гномов, доспехах, лениво изображали из себя охрану. Ещё двое, чуть в стороне, бражничали. Небольшой бочонок, да две увесистые кружки, что ещё нужно для счастья этим коренастым ворчунам?

Отлично. Рассказ Шая о шахте кристаллов разрабатываемой гномами, полностью подтверждался. Не знаю как буду выкуривать эти консервные банки, но шахту нужно изъять. Но потом. Сейчас не до того.

Леденящее душу предвкушение тренировки и лёгкий самообман. Только они заставили наблюдать ситуацию дольше необходимого. И увидеть, как несколько случайных камней из под ног гоблина-недотёпы привлекли внимание гномов.

Неудачником был напарник Шмыга. И теперь, все четыре гнома подобрались, отошли к воротам и приготовились к отражению возможного нападения. А дальше…

Мой главный диверсант спокойно вылез из кустов. Толкнул оставленный без внимания пивной бочонок. И в одно движение подкатил его к краю склона. Всё это на глазах медленно офигевающих бородачей.

— Ты кто такой, твою мать?

Шмыг только молча сдвинул бочонок ещё ближе к краю. Так, что от падения его удерживала лишь поставленная сверху нога гоблина.

— Торн, эта зелёная сопля сейчас пиво похерит!

— Стой ушлёпок! Уронишь бочку — сдохнешь! — очевидно Торн, оставив приятелей бдить и охранять ворота, направился к гоблину недобро грозя боевым молотом.

— Гном стоять. Шмыг спрашивать кто главный? — и чуть качнув ногой, — Стоять! Не стоять, Шмыг ронять бочку!

Торн опешил. Попытался сделать ещё пару шагов, но убедившись в реальности угрозы существованию бочонка, остановился.

— Я, Торн-Наземник, тут главный. А ты, что за самоубийца? — как бы в подтверждение его слов, из шахты начали появляться гномы и на ходу формировать строй.

— Я — Шмыг. Торн — не интересно. Кто главный? Чья шахта?

— Шмыг… Ты головушкой ударился? Я её тебе сейчас подлечу. Вот этим молоточком. — более не обращая внимания на угрозу бочонку, Торн подошёл к гоблину.

— Пшик, — игнорируя гнома, — Доложить барону — шахта ничья. Можно брать. Тут только гномы.

— Барону? — Торн замедлился, — Так вы из прихвостней старого брюзги?

Гномы переглянулись, Шмыг кивнул.

— Ха, старикан решил размяться значит. У Монастыря договор с бароном. Так что фиг ему, а не шахта. И рудная на востоке, та тоже Монастырю принадлежит. В общем, пусть твой зелёный друг доложит барону. А ты, если уронишь пиво, — гном подошёл вплотную и ткнул толстым коротким пальцем в грудь Шмыгу, — Тут и закончишься. Не думаю, что барон обеспокоится пропажей одного уродца.

Гоблин, спокойно, лёгким пинком катнул бочонок гному под ноги.

— Пшик. Бородатый говорить шахта Монастырю принадлежать. Барон не брать. — и глянув на гнома, — Мы уходить. Разведка закончить.

После чего, не обращая более внимания на Торна и целый хирд гномов, спокойно удалился.

Вот это нервы. Мой главный диверсант явно заслужил премию. Теперь бы ещё понять, что это за Монастырь и выяснить, где на востоке есть шахты руды. Но сначала нужно решить вопрос с бароном. А потому: встать, потянуться… И снова: тычок копьём, уход в сторону, уворот, выпад…

Рохля выдохся окончательно. Последние связки давались ему с чудовищным трудом. И вскоре на плацу остались лишь я и Марсель.

— Лорд, — авантюрист отряхнул свой попугаистый камзол и вышел на середину. — Я не силён в копьях. Позвольте дать вам потренироваться против сабли. Что скажете?

Что скажу? Я еле восстановил дыхание и жадно наполнял лёгкие кислородом.

— Сабля так сабля. — поддерживать велеречивый слог совершенно не было сил.

— Смотрите, те орки, что я видел сегодня, вооружены преимущественно топорами и ятаганами. Это конечно не сабли, но ещё менее копья. Так что опыт против сабли Вам не помешает.

С этими словами он принял стойку, точь-в-точь имперский бретёр. Театральным жестом выставил вперёд клинок. И сделав лёгкий кивок, ринулся в атаку.

Твою мать! Я даже забыл, что устал. Когда наглая ухмыляющаяся