– Не скрою, было дело.

– Тот арбалет предназначался для контрольного выстрела. Если по каким-либо причинам убийцы не справятся с заданием, Тун, так звали предателя, должен был поставить жирную точку. Замысел Шидельрота почти удался, но неожиданно вмешалась моя спутница, Кайдлтхэ. Она и уложила тех пятерых. Шестого не успела. Арбалетный болт прошил её насквозь. Потому сегодня она не с нами и пока по делу ничего добавить не может.

– Сожалею. – Инигард искренне опечалился. – Буду молиться о скорейшем выздоровлении вашей подруги. Стало быть, шестой… ваша работа?

– Моя. И какое наказание за то причитается? – В голосе следопыта прозвучали ирония, упрёк и угроза одновременно.

– Сегодня же доложу императору. Думаю, вам назначат награду. Хотя не вполне официальную и довольно скромную. Но коль тут замешана гильдия, я не могу просто так закрыть дело. Люди там влиятельные. Однако, учитывая вновь открывшиеся обстоятельства, постараюсь всё представить пьяной поножовщиной. Благо «Голое колесо» поблизости. Плюс к тому – пустим пергамента по канцелярским лабиринтам. Глядишь, там всё и заглохнет. Но в городе показываться вам не советую. На улицы без особой надобности не выходите. Едва ли гильдия откажется от собственных намерений. Да и неспокойно нынче в столице. Среди черни и ромедерских беженцев начинается брожение, зреет бунт. Даже я, начальник городской стражи, не могу гарантировать вам безопасность… Благодарю вас, господа. Я узнал всё, что хотел. Честь имею. – Инигард встал, поклонился и тяжёлой походкой, поскрипывая кожаной амуницией, зашагал прочь.

Элидирг поспешил проводить гостя.

– Высокородный господин бардалг! – окликнул чиновника Алексей.

– Да, – обернулся сановник.

– Полагаю, в самом ближайшем времени вас ожидает множество неприятных сюрпризов.

– Не сомневаюсь, – как-то холодно, почти отстранённо ответил службист и покинул дом.

Следопыт расслабился, небрежно откинулся на спинку резного кресла и задумался. Визит официального лица столь высокого ранга не сулил ничего хорошего. Вспомнился Орест Януарьевич Баранов. Вот ведь как обернулось. Раньше менты Алексею патроны подбрасывали, а теперь начальник городской стражи к нему на беседу рвётся. И всё же лучше от правоохранителей держаться подальше. Благо Мастер в хороших отношениях с Инигардом. Если он развалит следствие, спустит всё на тормозах, то выйдет очень славно. Славно? Кайдлтхэ едва жива! Чего тут славного?

Вернулся Элидирг, успокоил взволнованного гостя. Инигард обещал всё уладить и не упоминать в служебных записках лишних имён. Да и Кайдлтхэ явно шла на поправку. Угроза жизни, такая явственная вчера, миновала. Элидирг опасался воспаления лёгких и абсцесса. Но пока всё шло хорошо, чему Мастер не уставал удивляться…

Кайдлтхэ очнулась к обеду. Алексей разве что не прыгал от счастья. Девушка хотела пить и есть. После сильного обезвоживания её мучила жажда. И следопыт дважды подносил кубок, который она залпом осушала. И всё же девушка была крайне слаба. Великий герцог помог Элидиргу сделать перевязку. Кайдлтхэ вновь, теперь уже в сознании, предстала нагой перед мужчинами. Но она не противилась, лишь смущённо улыбалась уголками губ. Алексей бережно поддерживал её за спину и руку, а Мастер перевязывал. Те лёгкие прикосновения обжигали, доставляли следопыту особое наслаждение. Он старался быть предупредительным, ласковым и заботливым, не оскорбить лишним взглядом или неосторожным словом, сам стал кормить её с ложки, не доверяя служанке. И в том не было позёрства или притворства. Он не мог поступить иначе, ведь все свои помыслы посвящал только ей.

Рана Кайдлтхэ не кровоточила, почти затянулась, стала покрываться твёрдой тёмной коркой и особых неудобств не доставляла. Девушка только жаловалась, что не может вдохнуть полной грудью. Каждый глубокий вдох отзывался болью.

На следующий день д'айдрэ смогла самостоятельно встать и пройтись по дому. Надобность в сиделке отпала, но Алексей по-прежнему ходил за девушкой хвостом, не желал оставлять её одну даже на минуту.

Через три дня перевязки уже не понадобились. Рана полностью затянулась, на её месте остался только бледно-розовый рубец. Столь быстрое восстановление не могло не радовать, но Алексей всё чаще задумывался о злополучной ночи и сделке, заключённой с Аакхабитом. С каждым днём печаль становилась сильнее. Кайдлтхэ невольно испытывала оттого лёгкое недоумение. Она благосклонно принимала знаки внимания, но никак не могла взять в толк странную перемену в настроении спутника. Поначалу списывала её на усталость и нервное напряжение, но вскоре в полной мере осознала двусмысленность положения. Пришлось пойти на хитрость и незаметно покопаться в мыслях Алексея. Нет, ей не удалось выведать все тайны, но женским чутьём она всё же уловила неладное. Ей захотелось объясниться. Вскоре представился подходящий случай.

В какой-то из дней Кайдлтхэ и Алексей прогуливались среди тенистых деревьев, спасались в густой листве от зноя дня. Всюду щебетали птицы, лёгкий ветерок шевелил волосы и складки одежды, журчали воды искусственного ручья, на глади рукотворного водоёма плясали солнечные блики. Путники молча присели на камни у берега, наслаждаясь покоем. Алексею казалось, он вёл мысленный разговор с девушкой, и того вполне достаточно. Д'айдрэ привычно улыбалась уголками губ, и глаза её напоминали два фиолетовых аметиста.

– Аль, – первой нарушила молчание Кайдлтхэ, – тебе не кажется, что нам надо поговорить.

– Поговорить? О чём? – насторожился следопыт. – За последние дни столько всего произошло… – Начало беседы не сулило ничего хорошего. Так, по крайней мере, посчитал великий герцог. Он опасался, что слова д'айдрэ нарушат гармонию, лишат последней спасительной иллюзии. Наверняка она решила завести разговор о чём-то неприятном.

– Ты изменился за последнее время.

– Да и ты.

– Надеюсь, не в худшую сторону?

– Наоборот. Стала спокойной. Мягче, что ли… – Попаданец терялся в догадках, какую игру на этот раз затеяла Кайдлтхэ? Он боялся поминать о будущем, не хотел и думать о нём, равно как и о прошлом. Он давно решил с ним расстаться, забыть навсегда и начать жизнь с чистого листа. Амурные объяснения его также пугали. Он пока не чувствовал на то достаточной силы и решительности. Близость с д'айдрэ манила к себе запретным плодом, но и пугала одновременно. И, как часто бывало, Алексей оказался прав только отчасти.

– Я вижу, тебя что-то гнетёт, лишает покоя. Ты стал тревожным. Часто грустишь и печалишься. Не я ли тому причина? – Кайдлтхэ загадочно улыбнулась, глаза её блестели.

– Нет… – По спине следопыта пробежал неприятный холодок. – Не ты. Точнее… не совсем так.

– Ты никогда не умел врать. – Девушка вновь улыбнулась.

Нет, она вовсе не насмехалась над собеседником. В улыбке чувствовались уверенность, сила, тепло и дружеское участие.

– Хорошо, не буду томить. Элидирг говорил, у тебя почти не было шансов выжить. Разве я мог такое допустить? Я отчаялся, едва с ума не сошёл, метался, как загнанный зверь. И тогда я обратился к нему, предложил собственную душу в обмен на твою жизнь. – Алексей на несколько секунд замолк. – Знаешь, я до сих пор сомневаюсь в существовании Аакхабита. Однако мне кажется, он принял моё предложение. Той ночью я чувствовал себя сосудом, наполненным магической энергией. И часть той силы отдал тебе. Правда, может, мне всё привиделось, но ты выжила, рана на удивление быстро затянулась. Вот и думаю всё время, что ненасытный демон потребует взамен? – Алексей замолчал и вмиг как-то сник.