– Я тоже чудесно провела вечер, Джек. Не знаю даже, доводилось ли мне когда-нибудь раньше проводить такой же… – Многообещающий? – подсказал Джек.

Она внимательно посмотрела на него и кивнула.

– Да, пожалуй, вы правы.

Тут Тедди открыла дверь, внутрь ворвался влажный холодный воздух. А затем послышался громкий женский голос:

– О, замечательно! А мы как раз собирались позвонить.

Тедди вздрогнула – и побледнела.

– Что вы тут делаете? – пробормотала она.

– Боже праведный, Теодоусия! Кто так здоровается с матерью?! – Немолодая леди вплыла в прихожую. Следом за ней шел мужчина примерно того же возраста, что и Джек, и в руках у него были чемоданы. – Поторопись, Саймон, – произнесла леди Солуик. – На улице слишком холодно, и я не хочу подхватить простуду.

– Да, не хотелось бы, – пробормотал Саймон. Он поспешно вошел, умудрившись ногой захлопнуть за собой дверь.

– Саймон?! – Глаза Тедди широко распахнулись. – Мама, объяснись!

– На самом деле все очень просто, дорогая. – Леди Солуик начала стягивать перчатки. Эта немолодая дама все еще была довольно привлекательна – миниатюрная блондинка с изящными чертами лица. Наверняка в свое время она считалась настоящей красавицей. Ростом она оказалась намного ниже дочери, но все же сходство было очевидное. – Да-да, все просто. Саймон приехал с визитом. Ты что, не собираешься поздороваться с ним как полагается?

– Да, конечно. – Теодоусия кивнула молодому человеку. – Добрый вечер, Саймон. Рада видеть тебя.

– А я – тебя, Теодоусия. – Саймон улыбнулся и, поставив на пол чемоданы, шагнул к кузине.

Но Тедди тотчас же вновь повернулась к матери.

– Приезд Саймона – не объяснение.

– Осмелюсь заметить, объясняться тут должна не я. – Леди Солуик окинула Джека оценивающим взглядом. – Хм… Довольно красив. Нужно отдать тебе должное, Теодоусия. Я очень надеюсь, что все не так плохо, как кажется. Вот только… Что же скажет бедный Саймон?

Судя по лицу «бедного Саймона», ему хотелось сказать очень многое, но у него хватало мозгов держать рот на замке.

– Ну?.. – Графиня угрожающе нахмурилась. – Давай, Теодоусия, объясняйся. Кто он такой и что здесь делает?

– Добрый вечер, миледи, – вежливо произнес Джек, поставив свой чемодан на пол.

– Так он еще и американец! – в ужасе воскликнула леди Солуик.

– О, это просто недоразумение, ничего серьезного, – сквозь зубы процедила Тедди. – Матушка, позволь представить мистера Джексона Чаннинга. Джек, это моя мать, леди Солуик.

– Рад знакомству, леди Солуик, – соврал Джек.

– Хмм… – Леди Солуик, будучи на добрых полфута ниже Джека, как-то умудрялась смотреть на него сверху вниз.

– А это – мистер Саймон Уинслоу. Точнее… – на лице девушки промелькнуло страдальческое выражение, – лорд Солуик. Мой кузен.

– Рад познакомиться, мистер Чаннинг, – кивнул Саймон.

– Я тоже, лорд Солуик, – кивнул в ответ Джек. Значит, вот он какой, кузен Теодоусии, за которого мать хочет выдать ее замуж. Что ж, вовсе не чудовище… Более того, он казался очень даже приятным человеком, хотя… Джек тем не менее чувствовал, что почему-то сразу же невзлюбил его.

– Я спрашиваю снова, мама. – Теодоусия прищурилась. – Почему ты приехала сюда? И зачем Саймон привез твой багаж?

– Не только мой. Багаж Саймона в карете. – Графиня окинула взглядом прихожую. – На мой вкус, несколько пустовато. Но думаю, подойдет.

– Что подойдет?! – Теодоусия гневно сверкнула глазами.

– У нас в доме возникли некоторые затруднения, – отозвалась мать.

– Пожар, – сообщил Саймон.

– И почти одновременно – потоп, – сказала леди Солуик. – Видишь ли, дорогая, начался пожар, его стали тушить, и в результате получился потоп – просто ужасно! В особенности потому, что все произошло вскоре после приезда Саймона.

– Подозреваю, что случилось вскоре после того, как ты прочитала мою записку, – проворчала Тедди. – Ну, записку о том, что я пока поживу в доме леди Харгейт…

– Да, почти одновременно, дорогая. – Мать улыбнулась и добавила: – Так что в доме сейчас жить совершенно невозможно.

– Вы могли бы отправиться в гостиницу. – Теодоусия невольно сжала кулаки. – В городе много подходящих отелей, где вы могли бы комфортабельно расположиться.

– Боже мой, Теодоусия! И что бы ты сказала мне тогда?! – Леди Солуик покачала головой. – Видишь ли, хорошие гостиницы – не дешевы, а я изо всех сил стараюсь следить за своими тратами.

Теодоусия хмыкнула, а графиня добавила:

– Кроме того, я знаю, что леди Харгейт всегда проявила бы гостеприимство по отношению к родственникам своей лучшей подруги. Поэтому мы и приехали сюда. Надеюсь, ты не собираешься нас выгнать?

Тедди тяжко вздохнула и покачала головой.

– Нет, конечно, нет.

– Я так и подумала, – сообщила леди Солуик. Покосившись на Джека, добавила: – Кроме того, Саймон хочет кое о чем тебя попросить. – Она взглянула на молодого человека. – Давай же, Саймон, говори.

– Прямо сейчас? – спросил лорд Солуик.

– Да, сейчас! – ответила графиня. – Потому что сейчас – самое время! – Она снова покосилась на Джека.

– Но я хотел сделать это не так, потому что… – Саймон со вздохом пожал плечами.

– Ой, перестань, – проворчала леди Солуик. – Говори же!..

– Мама, я тебя предупреждаю, ты заходишь слишком далеко, – проговорила Тедди, помрачнев.

Графиня проигнорировала слова дочери и приказала:

– Давай же, Саймон, говори!

– Ладно, хорошо, – проворчал молодой граф. Он посмотрел кузине прямо в глаза. – Теодоусия Уинслоу, окажешь ли ты мне великую честь, согласишься ли стать моей женой?

– Превосходно! – с улыбкой воскликнула леди Солуик.

Теодоусия молча таращилась на кузена. На несколько бесконечных мгновений в прихожей воцарилось тягостное молчание.

Джек знал Тедди совсем недолго, но уже понимал: она не захочет ранить чувства этого мужчины. Однако он точно знал: ничто не заставит эту женщину согласиться на брак, которого она не хотела. И все же мать поставила ее в очень неловкое положение. И было совершенно очевидно: сейчас следовало что-нибудь предпринять… Но что именно? И как бы поступил в подобной ситуации его, Джека, отец?

Тут Теодоусия сделала глубокий вдох, собираясь дать свой ответ – и в тот же миг Джек понял, как поступил бы сейчас его отец. Теодоусии Уинслоу нужен герой, рыцарь, примчавшийся, чтобы спасти ее? Что ж, если она хочет героя, – Господь свидетель, она его получит!

– Видите ли, Саймон, – начала Теодоусия, – я не думаю…