Так как Шотландия грозила войной, а на море предстояла борьба с Голландией, то войско должно было поскорее покончить с Ирландией. О. Кромвель и его солдаты жаждали мести: ужасы ирландского восстания были еще живы в сердцах всех англичан, и новый мятеж считался продолжением прежнего. «Мы пришли, — сказал О. Кромвель при высадке, — потребовать отчета за пролитую невинную кровь и попытаемся привлечь к ответу всех тех, кто, явившись вооруженным, подаст для этого основания». Вылазка из Дублина уже заставила Ормонда снять со столицы осаду. Чувствуя себя не в силах сопротивляться новому войску, маркиз поставил свои лучшие силы, 3 тысячи англичан под командой сэра Артура Эстона, гарнизоном в Дрогеду. Взятие ее О. Кромвелем (сентябрь 1649 года) было первым в ряду ужасных избиений. Гарнизон храбро отбивался и отразил первое нападение, но второе заставило Эстона и его отряд отступить к Миллмаунту.

«Когда наши солдаты взбирались на него, — гласила грозная депеша О. Кромвеля, — я приказал им предавать всех смерти; а в пылу боя я запретил им щадить в городе вооруженных людей. Я думаю, в эту ночь они предали смерти около 2 тысяч человек». Немногие бежали в церковь святого Петра, «почему я и приказал зажечь колокольню, и слышно было, как один из них кричал в пламени: «Бог осуждает меня, я горю, я горю». «В самой церкви мечу было предано около тысячи человек. Я думаю, вместе с ними были перебиты все их монахи, кроме двух»; но это было единственное исключение из правила умерщвлять только солдат. Тогда О. Кромвель требовал от своих противников указать со времени его прибытия в Ирландию хотя бы один случай умерщвления, разорения или изгнания безоружного человека; но для солдат, отказывавшихся сдаться, пощады не было. Когда наконец голод принудил уцелевших к сдаче, «их офицеры были перебиты, из солдат казнен каждый десятый, а прочие сосланы на Барбадос». «Я убежден, — говорил он, — что это праведный суд Божий над безбожными злодеями, обагрившими свои руки кровью невинных, и думаю, что это предупредит пролитие крови в будущем».

Для освобождения Дерри и успокоения Ольстера достаточно было одного отряда, а затем О. Кромвель обратился к югу, где упорная оборона Уэксфорда вызвала столь же страшное кровопролитие. Новый успех при Россе привел его к Уотерфорду, но город оказал упорное сопротивление; армия таяла от болезней, не пощадивших почти ни одного офицера; пострадал от них и сам генерал. Наконец сильная непогода заставила его, не закончив дел, занять в Корке зимние квартиры. Зима прошла крайне тревожно. Парламент выказывал все меньше охоты к роспуску и отвечал на рост недовольства более строгой цензурой печати и бесплодным преследованием Джона Лильборна. Английская торговля терпела большой ущерб от нападений флота Рупрехта, стоявшего на якоре у Кинсэла для поддержки восстания роялистов в Ирландии. Правда, Вэн уже создал новый флот, эскадры которого были посланы в Британские моря, в Средиземное море и Левант; во главе флота, отогнавшего Рупрехта от берега Ирландии и, наконец, запершего его в устье Тахо, был поставлен полковник Блэк, отличившийся во время войны геройской защитой Таунтона. Но опасность со стороны шотландцев сломила даже энергию Вэна. «Я должен идти и умереть там — воскликнул молодой король при вести о поражении Ормонда под Дублином! — Жить в другом месте — для меня позор».

Но по мере того как О. Кромвель шел от победы к победе, стремление Карла II к походу в Ирландию остывало, и с острова Джерси, который из всех его южных владений только и сохранил ему верность, он возобновил переговоры с Шотландией, прерванные было его надеждами на Ирландию. На время их приостановило предложение Монтроза напасть на правительство, с которым его государь вел переговоры; но неудача и смерть маркиза весной 1650 года вынудила Карла II принять условия пресвитериан. Известия об этих переговорах испугали правителей Англии: Шотландия набирала войско, а Ферфакс был согласен защищать Англию от нашествия шотландцев, но не решался первым вторгаться в Шотландию. Тогда Совет вызвал О. Кромвеля из Ирландии, но он рассудил, что времени для подчинения запада хватит. В течение зимы он деятельно готовится к новому походу, и только после взятия Клонмела и поражения ирландцев под командой Гюга О’Нейла отплыл назад в Англию.

О. Кромвель вступил в Лондон при криках огромной толпы, и через месяц после высадки Карла I на берегах Шотландии английская армия двинулась на север. В составе 15 тысяч человек она перешла Твид; но ее вождь своей жестокостью в Ирландии возбудил ужас, страна по мере его продвижения пустела, и он вынужден был обращаться за припасами к флоту, плывшему вдоль берега. Давид Лесли, несмотря на превосходство своих сил, отказывался от сражения и упорно оставался на своих позициях, между Эдинбургом и Литом. У склонов Пентленда английская армия обошла его позицию, но это только заставило шотландцев переменить фронт; а когда обманутый О. Кромвель стал отступать к Денбару, Лесли расположился на высотах над городом и, захватив Кокбернспэт, преградил англичанам отступление вдоль берега. Его позиция была почти неприступной, а солдаты О. Кромвеля страдали от болезней и голода; генерал уже думал посадить свои войска на суда, когда 3 сентября в утреннем сумраке он заметил признаки движения в лагере шотландцев. Пыл проповедников, наконец, взял верх над осторожностью Лесли, и его армия стала спускаться на равнину между холмом, на котором стояла лагерем, и небольшим ручьем, прикрывавшим фронт англичан.

Конница Лесли далеко опередила главные силы и едва спустилась на равнину, как О. Кромвель в густом сумраке двинул на нее все свои силы. «Бегут, право, бегут!» — воскликнул он, когда после отчаянного сопротивления шотландская конница подалась и привела в смятение спешившую к ней на помощь пехоту. Затем, когда над утренними облаками поднялось солнце, он произнес более высокие слова: «Да восстанет Бог и рассеются враги его! Как исчезает мрак, так прогонишь Ты их!» Менее чем за час была одержана полная победа. Пораженные пустились в бегство; в плен было взято 10 тысяч человек с обозом и артиллерией, было убито 3 тысячи воинов, тогда как победители почти не понесли потерь. Лесли вернулся в Эдинбург полководцем без армии. Победа при Денбаре тотчас сказалась на отношениях материковых держав. Испания поспешила признать республику, Голландия предложила ей союз. Но Кромвель с тревогой следил за рос том недовольства в стране. Требуемые Айретоном общая амнистия и закон о роспуске парламента все еще не были приняты; реформа судов, на которой настаивала армия, была задержана возражениями, выставленными против нее юристами Палаты общин. «Помогите угнетенным, —