ровен час – попадут! Не смертельно, и надолго ее это не остановит. Но неприятно.

Воздух сопротивлялся, не пускал. Движения получались замедленными.

Как же так! Стрелы летят беспрепятственно, а она не может толком пошевелиться. А ведь она куда сильнее самого сильного из воинов в кочевье. Только что голыми руками опрокидывала мощных зубров наземь! Сильнее всего злило то, что Накато не могла понять – что ее удерживает.

И что заставляет врагов тратить впустую стрелы. За кажущейся бессмысленностью крылся неясный замысел. Но в чем он заключался?

Дальний край неба осветился ярко-алым, и Накато обернулась туда.

Рассвет! Неужели только наступил? Враги напали, когда небо посветлело, и до появления солнца оставалось совсем немного времени. Получается, налет начался совсем недавно. А ей показалось, что прошла уже едва ли не половина дня. И теперь должно быть позднее утро.

А солнце только показалось из-за горизонта.

Как мало времени прошло! На стоянку только напали – а ей кажется, что налетчики уже невесть сколько времени носятся среди шатров. Хотя – ей ли не помнить их стремительности? Когда солнце поднимется – оно осветит разоренное стойбище.

Шаман говорил накануне – Фарадж должен вернуться нынче! Если бы он успел – врагов удалось бы отбросить. Вот только он, похоже, не успеет.

Или успеет? Воздух по-прежнему гудел, давил, пригибая к земле. Пыль частично осела. Так, что солнечные лучи, вырывающиеся из-за края степи, не играли радужными бликами на снегу – потому как тот густо припорошило бурым.

А потом сбоку мелькнуло какое-то движение. До Накато с запозданием дошло – кто-то из налетчиков решил спешиться.

Для чего?

Согнутые фигуры смутно копошились за окраиной стоянки, перебегали вдоль нагромождения, устроенного защитниками. Пройти пытаются, что ли? Их заметили и изнутри стойбища. Кто-то кинулся в ту сторону.

Слишком медленно. Воздух давил, замедляя движения и налетчиков, и защитников.

Грохот и рев обрушились на голову внезапно. Девушка лишь тогда осознала, что до этого момента вокруг было слишком тихо. А может, это ей уши заложило разливавшимся гулом? Теперь же тот исчез. Кажется, такое произошло второй раз за утро. И воздух перестал давить неподъемной тяжестью, позволил подняться на ноги. Снова грянул гвалт, вопли, грохот оружия и вопли, рев животных. Крики и ругань людей.

Мимо девушки промчался очередной всадник на зубре, за ним – еще один и еще.

Прорвались! Видимо, у шамана закончились силы. Или закончилось время его колдовства – Накато знала, что всякие чары действуют лишь определенный срок. Чем они сильнее – тем этот срок меньше. А он создал мощнейшие чары – до сих пор Накато сталкивалась с чем-то похожим разве что в знаменитой башне колдунов в Ошакати. Причем не один раз, а дважды за короткое время! Девушка боялась представить, сколько сил шаман на это потратил.

Она встряхнулась. Враги прорвались, а она сидит под пологом пустого шатра!

Вот казалось бы – что ей за дело до того, что стойбище разгромят? Она здесь рабыня, да и вовсе – она здесь не навсегда! Она ведь решила уже, что происходящее ее не касается. Что нужно сидеть тихо и не высовываться. Быть может, этот разгром с самого начала входил в планы ее хозяина – колдуна?

Да, слишком сложно. Но расчеты Амади всегда отличались избытком сложности.

И она застыла в нерешительности. А потом, спохватившись, ринулась наперерез очередному всаднику.

Тот был не один. Она опрокинула того, что вырвался вперед, потом – следующего за ним. А третий исхитрился ударить ее древком длинного копья и отшвырнуть в сторону.

В другое время она ни за что не допустила бы подобного. Но неожиданность сыграла свою роль. Накато кувырком отлетела в сторону.

Почти сразу поднялась, ошарашено оглядываясь.

Налетчики прорвались через заслон, и теперь носились среди опустевших шатров. С середины стоянки послышались первые панические вопли. И тут же снова раздался грохот оружия. Опять затрубил мамонт – кажется, громадных животных разворачивали, направляя на носящихся по кочевью всадников.

Наездники на зубрах стали сталкиваться между собой. Среди них появились и воины на единорогах.

Это защитники стойбища оседлали оставшихся животных стада, - сообразила Накато. И теперь сделались с пришельцами на равных.

Обширная стоянка внезапно сделалась тесной и маленькой – носящиеся беспорядочно громадные животные с наездниками на спинах цеплялись боками за боковины шатров и опрокидывали их.

Теснота была защитникам на руку. Налетчики не могли в полной мере использовать свое численное превосходство.

И все-таки их было чересчур много.

Шаман ничего больше не предпринимал. Видимо, закончились силы. А может, сложно творить чародейство, требующее начертания крупных фигур на земле и раскладывания всяких ингредиентов, когда носятся среди шатров всадники с оружием? Так или иначе, ничего похожего на давешний гул и загустевший воздух, больше не было.

Раздался с середины стоянки пронзительный надрывный вопль, полный ужаса и ярости. Даже не вопль – визг. Накато обернулась в ту сторону.

Над куполами уцелевших шатров виднелись мохнатые спины мамонтов. Они плавно покачивались, словно животные перетаптывались с ноги на ногу.

Кто же кричал?

Там, рядом с мамонтами, под их защитой, сгрудились самые слабые обитатели кочевья. До них добрались налетчики? Само собой, добрались – вон они, носятся туда и обратно, точно оглашенные! Вот только мамонты ведут себя странно тихо. Только топчутся на месте – и все. Уж наверняка там есть, кому направить их на чужаков!

Накато принялась пробираться в ту сторону, напрочь позабыв о брошенной в шатре ведунье. А ведь ту почему-то не увели!

А может, и увели, - подумалось девушке. Просто она не знает об этом – ей было не до того.

Мысль мелькнула и пропала. Ну, до шхарт ли, когда стоянку практически сровняли с землей! Вот кто-то из всадников, проносясь мимо, походя сшиб древком копья одну из опор какого-то шатра, и тот завалился набок. Кажется, в стойбище и шатров целых осталось не так-то много!

Позади загрохотали копыта, и Накато, спохватившись, обернулась, прянула под ноги зубра. Опрокинув всадника, двинулась дальше.

Над стоянкой снова поднялась пыль, так что приходилось закрывать рот полой туники. И все равно в горле першило, то и дело пробивал надсадный кашель.

Когда девушка выбралась к площадке, на которую собрали обитателей кочевья, как раз один из мамонтов завалился с трубным ревом набок, колотя ногами и хоботом. Налетчики кинулись врассыпную, чтобы не попасть под мощные удары. Окруженным кольцом мамонтов обитателям кочевья было хуже – им и отступить особенно было некуда. И они просто в испуге пятились от раненого животного, разбрасывающего вокруг себя