пришлось поспорить, прежде чем кузнец понял, что общается с мастером. И согласился подправить пластины. С первой работали вместе, Орель объяснил суть проблемы и то, как должен выглядеть финальный результат.

Провозились пару часов. Сначала дождались, пока разгорится горн. Нагрели пластину, потом осматривали после каждого удара молотом, и вскоре добились требуемой глубины. На прощание горбун пообещал поправить оставшиеся пять пластин и следующие ковать сразу нужной формы.

К моменту, когда механик вышел из мастерской, в Наяхафене закончился торговый день. Рядом с кузнечным кварталом находилась торговая же площадь, с которой во все стороны потянулись люди и повозки. Крестьяне ехали в деревни и хутора, торговцы собирали товары с прилавков, припозднившиеся покупатели возвращались домой, рыбаки кричали им в спины и предлагали вчерашний улов за полцены.

В поток горожан влился и Орель. Он отвык от такого числа людей вокруг. Что сейчас, когда все больше работал в кукольной лавке, что в последние годы прошлой жизни, прожитых в тесной келье под присмотром орденских медиков.

Вскоре Лехтман вышел на самый знакомый во всем городе маршрут — от кузнечного квартала до дома Виглеров. За прошедшее время Орель узнал, где можно срезать дорогу, пусть и через переулки и чужие задние дворы.

По пути пытался рассчитать, сколько осталось до полного завершения работы. Если не случится ничего непредвиденного, то через полторы недели все будет готово. Глубоко погрузился в мысли и слишком поздно заметил опасность.

Сзади послышались быстрые шаги. Механик расслышал окрик, но как только обернулся, сразу же получил кулаком по лицу. С трудом удержался на ногах, отшатнулся. Увидел перед собой троих мужчин. Ближний на него и напал, двое остальных стояли чуть поодаль.

От следующего удара увернулся. Орель перешел в контратаку. Замахнулся кулаком и одновременно с этим пнул носком сапога в колено. От руки мужчина защитился, но вот нижний удар пропустил. С заметным трудом удержался на ногах. Механик понял, что нужно наседать. Нанес пять-шесть быстрых и бестолковых ударов, метя в голову. Старался ошеломить нападавшего и не дать им воспользоваться численным преимуществам.

Пару раз смог достать кулаком до челюсти противника. После чего отступил, разорвал дистанцию. Заметил, что третий нападавший пробежал дальше по проулку и перекрыл путь к бегству. Орель прижался спиной к забору.

Выхватил висевший на поясе короткий нож, который ему посоветовал носить с собой Изаак. Направил лезвие на ближайшего нападавшего. Смог рассмотреть мужчин. Все трое загорелые, с грубой обветренной кожей. В простой одежде, судя по цвету, сшитой из парусины. Моряки.

Оружия у них не было.

Механик затравленно оглянулся и по возможности спокойно предложил:

— Дело уже не закончится кулачной дракой. Кто рискнет напасть — лицо порежу.

Моряки переглянулись. Никто не захотел нападать на вооруженного первым. Но и отступать они не стали. Лехтман продолжил говорить:

— Не знаю, какие у вас ко мне претензии. Серебра у меня почти нет. Но даже оно обойдется вам слишком дорого, — механик перевел острие ножа с одного напавшего на следующего. — Давайте расстанемся миром.

Мужчины молчали, только посматривали друг на друга. Словно пытались сообразить, что делать дальше, после провала изначального плана. Пауза затянулась. Орель услышал голоса хозяев дома по ту сторону забора. Женщина отчитывала ребенка за опрокинутый таз с водой, в котором она стирала одежду для этого же мальчишки.

Ситуация выглядела все абсурднее. Наконец, ударивший механика мужчина заговорил:

— Ты это. Завязывай с тем, что делаешь. Иначе мы тебя снова подкараулим. Или кто другой выследит и до полусмерти изобьет.

— Ты о чем? — искренне удивился Орель.

— Суши весла, тебе говорят! — вступился второй моряк. — Серьезные люди тобой недовольны.

Наконец, механик понял, почему на него напали. Похоже, Хаган Нульгман пообещал за это награду. Значит, у мужчин к нему не было личных претензий.

— У вас очевидно не получилось застать меня врасплох. Теперь думайте, что важнее — таллеры или жизнь.

Моряки вполголоса переговорили. И оценили здоровье выше серебра. Не сводя с Ореля глаз, собрались вместе и медленно, пятясь, отошли по направлению к кузнечному кварталу. На прощание прокричали, чтобы механик ходил и оглядывался по сторонам.

Лехтман спрятал клинок в ножны и скорым шагом направился к дому близнецов.

В первые дни после случившегося Орель решил, что не станет в одиночку отдаляться от лавки дальше ста шагов. Но потом осознал бессмысленность и вредность чрезмерной осторожности. Просто стоило всегда ходить при шпаге. С точки зрения горожан это было странно, но не слишком выбивалось из принятого этикета.

По сути, те моряки сами не до конца понимали, почему механика нужно избить. И просто пытались заслужить награду. Орель через первого помощника передал Куно о случившемся. Что Нульгман, что сам Изаак высказали крайнее недовольство и пообещали разобраться. Их больше возмутил не факт нападения. Скорее тот факт, что кто-то решил заслужить награду, не побоявшись испортить отношение с командой «Благочестия святого Михаила».

Лехтман погрузился в заказ, благо, оставалась едва ли десятая часть работы. Все внутренние системы были готовы, защитные элементы подогнаны и плотно закреплены. Чтобы проверить автоматы в деле и заранее выявить проблемы, Лехтман по одному отправлял механизмы с чердака на первый этаж и обратно. В идеал нужно было командовать сразу терцией, но побоялся, что тогда могли не выдержать доски пола.

Орель помнил, как все знакомые отзывались о Куно. И решил дополнительно обезопаситься. Большая часть команд, которым подчинялись автоматы, звучала на языке этого мира. Однако в качестве страховки механик заставил веркштейн запомнить слова из его родного мира. И этих команд терции должны были слушаться в первую очередь.

Наконец, Лехтман послал весть, что партия готова. Куно требовал закончить за две недели. В итоге механик выбился из срока всего на пару дней.

Глава 18

Куно и Изаак вечером пришли в лавку, чтобы принять работу. Контрабандисты были уверены в результате и следом за ними к дому Виглеров подъехала пара крытых повозок.

Соседи наверняка узнают и расскажут, что Куно Нульгман забирал у кукольников какой-то большой заказ. И это скорее не в лучшую сторону повлияет на репутацию близнецов. Но для горожан останется тайной, что именно получил контрабандист.

Нульгман облокотился на стойку, подмигнул вышедшей из мастерской Агнессе.

— Привет, Агни. Готова уже избавиться от железных постояльцев?

Девушка покосилась на Изаака. Первый помощник ей не нравился. И в его присутствии она не стала поддерживать игривый тон.

— Куно, мы не одни. Соблюдай приличия. Механизмы уже в мастерской.

— Как жаль.