то усиливается, то стихает, и прохладный воздух проникает во все щели.

Наконец-то тебя оставляет ощущение, будто ты одна и тонешь в болоте.

43

Гималаи, год неизвестен

Все мы сестры под луной, говорит старшая сестра и мажет вам лоб какой-то мазью с резким запахом.

Опять чертова луна, еле слышно шепчешь ты Бемби, но та, как и остальные девочки, уже поднимает голову к небу и смотрит на луну. Ты не понимаешь, почему девочки, которых тоже, как и тебя, похитили, вырвали из привычной жизни и куда-то привезли, кажутся совершенно спокойными. Может, таков результат плача: в отличие от тебя они не чувствуют себя взаперти и не переживают из-за того, что будет дальше. А может, считают, худшее уже позади и жизнь в монастыре – не самое страшное в жизни.

Старшие сестры полагают, что луна, особенно полная, исцеляет все, и, если постоять под ней, можно ощутить ее благотворную силу. Но ты не веришь в луну. Ты подозреваешь, старшие сестры хотят таким образом синхронизировать ваши месячные, чтобы кипятить тряпки всего неделю в месяц.

Ты не хочешь думать про луну и про месячные. Ты хочешь найти способ бежать, а еще уговорить Бемби сделать это вместе.

Когда старшие сестры узнали, что слез от тебя не дождешься, ты, желая взять на себя какую-то работу, вызвалась кормить собак. Тебе хотелось войти к ним в доверие, чтобы они привыкли, и когда ты окажешься на той стороне ворот, не подняли шум, выдав тебя. Но сестры не позволили, сказав: Они слишком возбудимы.

Тогда ты решила колоть дрова, поскольку это единственная работа, которая, в твоем представлении, могла бы помочь тебе бежать – сделать сильнее. Ведь после высохшего озера и гор для выживания понадобятся все твои силы, и даже больше.

Колоть дрова старшие сестры разрешили. Предстояли холода.

И каждое утро, пока девочки плакали в миски, ты колола дрова и разносила по комнатам корзины с растопкой и поленьями, а заодно рассматривала стенопись в надежде понять, как оказались здесь эти женщины, какими дорогами ходили.

Пока девочки смотрят на луну, ты чувствуешь на себе чей-то взгляд. Поднимаешь голову и видишь в окне женщину с седыми волосами. Вы встречаетесь взглядами, но она свой не отводит. Она хочет, чтобы ты знала: она наблюдает за тобой, всегда.

Раздается собачий лай, и все взгляды устремляются к воротам.

Две старшие сестры быстро выходят из освещенного луной круга и, прихватив фонари, отправляются на разведку.

Эти собаки лают на все, что движется, говорит одна старшая сестра, заверяя вас: беспокоиться не о чем, вы в безопасности.

Лай, однако, нешуточный.

Ты вспоминаешь ваш приезд. Шесть девочек в трясущейся телеге, стук колес по булыжникам, женские голоса.

Почему тогда ты не слышала собак?

44

Дарвин, наши дни

Раннее утро. Уже духота, дышать нечем. В нос бьет застоялая после потопа вонь, ее поднял ливень. Гнилостный запах, который не заглушить никакой хлоркой, никакими дезодорантами, видимо, поднимается из сливного отверстия.

Утренней сирены еще не было. Ты сидишь на краю кровати и думаешь, как девочкам удалось выбраться той ночью из камер? Открывая краны, они знали об угрозе пожара? И все равно устроили потоп? Стало быть, не сомневались, что двери откроют?

Ты до сих пор во вчерашней грязи. Чешешься. Укусы на руках и ногах кровоточат. Пытаясь убить жужжащих у лица комаров, ты всю ночь хлестала себя по щекам, и теперь все щиплет.

Звучит сирена, и ты слышишь, как тюрьма возвращается к жизни, – если это, конечно, жизнь. Звук поднимающихся ворот, крики девочек, топот тяжелых ботинок охраны по цементу.

А с восходом солнца усиливается вонь. Ты снимаешь потную майку и затыкаешь ею сливное отверстие. Заслышав шаги охранника по коридору, прежде чем загремят дверью, натягиваешь чистую футболку.

Проснись и пой, Птаха-распеваха. Голос мужской. Голос, от которого коченеет сердце.

Но разве такое возможно?

Перед тобой в форме цвета хаки стоит Джером. Он сияет от достигнутого успеха и широко улыбается тебе, маленькой птичке, опять залетевшей в открытое окно и угодившей в его клетку.

У тебя начинают трястись руки, и ты сжимаешь их в кулаки. А когда Джером обходит тебя, цокая языком, сжимаешься вся. Покачав головой, он вытаскивает из раковины майку и подносит тебе под нос: Что это, моя маленькая пташка? Сдается мне, ты меня избегаешь.

Что ты здесь делаешь?

Работаю в исправительном учреждении.

И давно?

С тех пор, когда мы с тобой еще не были знакомы.

А Мия знает?

Разумеется.

Она мне не говорила.

Мы решили, тебе не понравится.

Так и есть.

Она не вернулась со своей йоги. Но мне у вас нравится. Возможно, ретрит был лишь предлогом, и Мия, последовав твоему примеру, вылетела из клетки. Яблоко от яблони, как говорится. Джером осматривает камеру.

Охранники уже не раз проверяли у тебя унитаз, ворошили простыни, заглядывали под кровать, но сейчас ты воспринимаешь досмотр как прямое насилие.

Все посмотрел? – спрашиваешь ты.

На сегодня да.

В душевой ты стараешься не оказаться последней в очереди и не попасть в ту злосчастную кабинку. Ты заканчиваешь мыться еще до отключения воды. При построении становишься второй. В любой ситуации тебе необходимо знать, что между тобой и Джеромом кто-то есть.

Джером ведет вас на завтрак. Опустив голову, ты всю дорогу смотришь себе на ноги. Очень хочется поговорить с Бемби.

Она сидит на обычном месте. Другие девочки еще стоят в очереди, у тебя несколько секунд.

Тебе будто привидение явилось, пугается она.

Я бы мечтала, чтобы он оказался приведением. Ты подсаживаешься к ней поближе. Как зовут охранника, с которым спала Джеки?

Мы называем его Хером, на самом деле он Джером. Не волнуйся, он все понял. После потопа не возникал.

Хотя в желудке пусто, тебя начинает сильно тошнить.

В чем дело? – спрашивает Бемби.

Не смотри туда. Но Джером стоит у входа и наблюдает за нами.

Бемби смотрит.

Значит, старый педофил вернулся.

Бемби, он бойфренд моей матери. Практически живет у нас.

Что?!

Я его ненавижу, Бемби. Как же я его ненавижу.

Мы все его ненавидим, Птаха. Кроме Джеки. В этом-то и проблема.

Остальные девочки подсаживаются к вам с Бемби.

Где твой поднос? – спрашивает Кей.

Есть ты не можешь. А теперь, как выясняется, и говорить. У тебя пересохло во рту. Ты трясешь головой и отпиваешь немного воды из стакана Бемби.

Да что с вами? – спрашивает Дев.

Можно я им скажу? – спрашивает Бемби. Ты киваешь.