Уже почти рассвело, когда мой «Фольксваген» затормозил возле панельной пятиэтажки на окраине. Вера своим ключом открыла дверь. Марьяна мирно спала на диване. Никаких следов Сидорова в квартире не было.

Я зажгла электрический свет, подошла и тронула спящую за плечо. Марьяна распахнула глаза и рывком села, прижав к груди одеяло.

– Женя?! Откуда ты здесь взялась?

Криминальная принцесса спросонок таращилась на меня.

– Я приехала за тобой. Одевайся, поедем. Твой отец тебя ждет.

Но Марьяна повела себя странно. Вместо того, чтобы броситься на шею своей спасительнице, то есть мне, девушка еще сильнее замоталась в одеяло, словно защищаясь.

– Никуда я с вами не поеду! – решительно тряхнув густыми волосами, наконец сказала Шарова. – Особенно с ней!

И она ткнула пальцем в замершую за моей спиной Аляску.

– Что-то я не пойму, – обратилась я к Шаровой, – так тебя похитили или ты находишься в этой квартире добровольно?

– Похитили! – глаза Марьяны наполнились слезами. – Вот она, эта дылда белобрысая, заставила меня сесть в машину. Потом в другую. И привезла в конце концов сюда. Я так испугалась!

– Ой, девочка, вот только врать не надо! – с нескрываемым презрением сказала Аляска. – Я тебя сразу предупредила, что тебя ждет Хамстер. И в машину ты села по доброй воле. Кстати, ты здесь уже три дня, и если бы на самом деле хотела убежать, давно бы свалила. Замок тут никакой.

– Марьяна, это правда? – строго спросила я криминальную принцессу. Толстушка залилась слезами.

– Да-а, я приехала, а Хамстер мне и говорит: «Я тебя люблю, жить без тебя не могу. Вот, видишь, даже на преступление ради тебя пошел. Теперь, если ты меня сдашь, мне светит пожизненное. Ты этого хочешь?!» И что мне после этого оставалось делать?

– Ну конечно, прыгнуть с ним в койку! – с глубоким презрением проговорила Вера.

Я села на край дивана. Марьяна поджала ноги и снова подтянула к себе одеяло.

– Марьяна, – тоном старшей сестры, который и мне самой был противен, сказала я, – ты понимаешь, что твой отец с ума сходит от страха за твою драгоценную жизнь? И все его люди рыщут день и ночь по городу в поисках твоего бездыханного тела? И я, кстати, тоже. Почему ты не сообщила домой, что с тобой все в порядке?

Марьяна молчала. Ее глаза раненой газели смотрели в потолок. Вместо нее ответила Аляска:

– Девочка была слишком занята, чтобы помнить о таких мелочах. Думаю, она все три дня не вылезала из постели, открывая для себя радости здорового секса…

– Это не твое дело! – взвилась Марьяна. – Ты вообще молчи, подстилка! Мне Славик про тебя кое-что рассказал!

Я едва успела перехватить руку Аляски с ножом – тот рыбкой блеснул в свете люстры.

– Эй, девушки! Спокойно, не надо ссориться! – я встала между Аляской и диваном, на котором скорчилась растрепанная Марьяна.

– Держите эту тварь от меня подальше, – ровным голосом произнесла Аляска, и нож скрылся у нее под майкой на спине, за ремнем. Надо же, как ловко бывшая модель его припрятала! Я даже не заподозрила, что она вооружена.

Ну что же, зато теперь я вижу, что Аляска на моей стороне. Если бы она хотела сбежать, напала бы на меня по дороге…

– Вставай, собирайся и поехали! – приказным тоном сказала я Шаровой.

– Не хочу! – надула губы девушка. – Я уже взрослая! Мне надоела эта постоянная опека!

– Вот все это ты и изложишь своему папе, – ласково проговорила я, стягивая одеяло с пышных форм Марьяны. – Кстати, ты похудела! Как тебе удалось?

Марьяна вскочила с дивана и принялась обеспокоенно разглядывать себя в зеркале платяного шкафа. Аляска закатила глаза.

– Точно похудела? Ты меня не обманываешь?

– Жить на одну стипендию – вот тебе рецепт стройности от меня лично, – фыркнула Аляска и принялась заталкивать в косметичку Шаровой ее помаду, тушь и прочее. Швырнула на диван одежду, подвинула поближе туфли… Аляске явно не терпелось поскорее избавиться от криминальной принцессы и поставить точку в этой истории.

Марьяна неторопливо одевалась. Но мне гораздо интереснее было узнать, куда подевался наш великий комбинатор.

– Марьяна, а где твой похититель?

– Я сама не могу понять, куда он подевался! – вскинула на меня огромные глаза девушка. – Он ушел среди ночи, сказал, что за сигаретами…

Аляска как-то странно покосилась на меня.

– Вообще-то на Хомяка это не похоже – вот так исчезать. У него пожилые родители, и он привык всегда отчитываться, куда поехал и когда вернется. И всегда звонит, даже когда его об этом не просят. Я сто раз ему говорила: «Да мне плевать, где тебя носит и когда вернешься! Хоть совсем не возвращайся!» Нет, все равно звонит, как мама приучила!

Интересно, куда подевался тот, кто заварил всю эту кашу? По-хорошему, надо бы устроить в квартире засаду и подождать, когда Хомяк в нее попадет. И только потом ехать к Шарову, демонстрируя не только спасенную «дочу», но и ее обольстителя. И пусть Шар делает с ним что захочет! Жестоко, да. Но ведь справедливо?

Но мне хотелось как можно скорее сбыть с рук спасенную принцессу. Поэтому мы вышли из квартиры, Вера заперла дверь ключом, мы уселись в «Фольксваген» и уже через полчаса я остановила машину перед особняком Шарова.

– Михаил Семенович, встречайте! Я привезла Марьяну, с ней все хорошо! – позвонила я бывшему бандиту из машины. А то его еще на радостях удар хватит…

Шаров ждал нас в гостиной своего дома. Видимо, пока мы ехали, он успел немного успокоиться. Мама и братик в комнате отсутствовали. Разнос любимой дочке Шар решил провести без лишних свидетелей. Стоило нам переступить порог, как Михаил Семенович начал воспитательную акцию.

– Ты что себе позволяешь? Почему моя дочь ведет себя как подзаборная шалава?! – разорялся бывший бандит.

Я поморщилась. Ну разве можно так с молодежью? Сразу видно, что Марьяна слишком задержалась в своем детстве, была инфантильной и послушной и не устраивала папочке подростковых закидонов… Зато теперь мадемуазель Шарова решила отыграться сполна.

Марьяна уперла руки в бока, как Кармен в одноименной опере, когда она собирается запеть, и напустилась на несчастного родителя:

– Папа, ты не забыл, что мне двадцать один год? Я совершенно взрослая, между прочим! Я вполне могу уйти из дома и жить самостоятельно! Особенно если ты будешь так орать на меня при посторонних…

Шаров побагровел, потом побелел, разинул рот… И молча захлопнул его. Вот вам укрощение строптивого! Случилось прямо на наших глазах и заняло ровно десять секунд. Женщины – они такие, они жестокие. Бьют в самое уязвимое место. Разве допустит Шар, чтобы его обожаемая дочурка ушла из дома? Да ни за что!

Так что первый раунд Марьяна выиграла всухую.