Путешествие в регионы Солнца

Регионы короны Солнца.

Наше пребывание на Меркурии было очень коротким. Меркурианцы были разумом, явно превосходящим нас в управлении силами природы. Вскоре мы покинули их удивительный и прекрасный маленький мир. Эразиэль очень не хотел оставаться на Меркурии, и они с Алнорионом решительно высказались за то, чтобы мы осуществили наш главный проект и отправились в царство немыслимых чудес – то есть в славные края Солнца. Я не мог возражать против этого мнения. Цель нашего путешествия заключалась главным образом в созерцании чудес Солнца. Поэтому, сфотографировав то, что мы могли видеть на Меркурии, и собрав несколько интересных вещиц, которые я, возможно, опишу в одном из будущих писем, мы решили ослабить антигравитационные силы и направиться к центральному светилу нашей системы.

Все дальше и дальше мы летели от гор Меркурия к великому королю Солнечной системы, могучему Солнцу. Все ярче и ярче разгоралась картина. Меркурий медленно исчезал во тьме, его высокие цепи кольцевых гор, чьи блестящие вершины освещались солнечными лучами и отражали их, его двойные атмосферы – оболочки вокруг его шара из белого и фиолетового цветов – исчезали вдали, они казались все меньше и меньше, пока в конце концов он не превратился в большую сверкающую сферу во внешней тьме. Но мы все дальше и дальше уходили в царство вечного света.

Наша скорость под мощным притяжением Солнца, как только мы оторвались от Меркурия, составляла около ста миль в секунду, но даже это было едва ощутимо в течение долгого времени, так как ничто не препятствовало нашему движению вперед к огромной солнечной сфере сквозь эфир, пока (когда мы уже удалились от Меркурия примерно на миллион миль, и он казался в пространстве размером с вашу Луну) внезапно наша машина не встретилась с потрясающей бомбардировкой метеоров, принадлежащих системе, в которую мы влетели под прямым углом во время ее вращения вокруг Солнца. Если бы машина была сделана из любого земного материала, она бы разлетелась на атомы, но так как её сделали мы, метеоры просто громыхали по ее бокам, разбивая свои выступающие части, которые давали искры от внезапного трения, или же скользили по ее гладкой поверхности.

Мы мчались все дальше и дальше. По мере нашего продвижения метеоры, похожие на облака в космосе или, когда мы приближались, на рои мошек, сверкающих в солнечном свете, становились все более многочисленными и, как бы, уменьшали ощущение пустоты в окружающей нас безбрежности.

Солнечное сияние становилось все ярче и ярче по мере того, как мы продвигались вперед. За нами в космической тьме оставались далекие планеты, каждая из которых выглядела в своем истинном свете, кроме Марса, который в это время был потерян из виду в своем вращении среди солнечных лучей. Оглянувшись назад, мы почувствовали, что находимся недалеко от центра Солнечной системы, и каждый мир – Меркурий, Венера, Земля, Юпитер, Сатурн, Уран, Нептун – предстал в своем истинном положении в черной космической тьме. Мы с интересом смотрели на них в наши телескопы, заслоненные от солнечного сияния, а также на далекие, сверкающие точки звезд. Но наблюдать становилось все труднее и труднее, потому что мы вступали в область Вечного Дня, свет был настолько интенсивным, что вскоре нам пришлось затемнить переднее стекло нашей машины толстым затемняющим кристаллом, который препятствовал прохождению яркого света.

Мы мчались дальше – становилось все ярче и ярче, все жарче и жарче, пока не были вынуждены использовать недавно открытый изолятор тепла, который был придуман, чтобы сдержать яростный огонь могучего Солнца.

Его шар вырос в небесах – огромное поле света. Но это не была спокойная сфера, как планеты. Колоссальные силы, действующие на его поверхности, уже проявлялись в своих аспектах. Огромные изменения внезапно появлялись и затем исчезали в кипящих массах света и горящих металлических паров. Шар не был инертной сферой материи, но почти (если уподобить бесконечно малое бесконечно великому) как живое тело в полной активности бодрствующей жизни. Казалось, что на его огромной поверхности действуют все силы природы. Свет, тепло ужасающей интенсивности, мощнейшее электричество, невообразимо быстрая и мощная динамическая сила – все это действовало в огромных масштабах. Пятна, такие же большие, как столь восхваляемая Российская империя или кругосветные колонии Британии, внезапно открывались в солнечные глубины, как огромные пропасти глубиной в миллионы миль, а затем закрывались, иногда мостами, иногда полуостровами света, которые, быстро расширяясь, стирали их, и они навсегда терялись в этом бурлящем пламени.

Вдоль его диска то и дело появлялись гигантские "розовые облака" в тысячах гротескных или прекрасных форм, похожие на огромные фонтаны яркого огня. Они чем-то напоминали извержения лавы вулканов, только увеличенные в десять тысяч раз – арки света, по форме иногда похожие на аркады готических соборов, иногда на сталактиты пещер, но все из пылающего пара, сильно нагретого и ярко освещенного. Никакие слова земного языка не могут передать эту потрясающую сцену.

Позади и вокруг огромного пылающего шара, покрывавшего сейчас небеса авророй света, находилась великолепная Корона. Она поднималась на миллионы и десятки миллионов миль в космос, одно из самых славных и прекрасных творений великого Творца.

Мы по-прежнему летели вперед к пылающему шару, но чем ближе мы подлетали, тем больше кружащих линий метеоров встречалось нам, как рои мошек (только каждый метеор был сам по себе крошечным миром). Системы за системами мы проходили – над, под, по обе стороны. Каждый метеор сиял в солнечном свете с той стороны, которая была повернута к Солнцу.

Перед нами открылось огромное пятно, в которое могла бы провалиться вся Земля. Мы направили свой курс к нему, надеясь, что таким образом сможем подойти ближе, чем через фотосферу. Уже были разорваны облака раскаленных металлов, которые, казалось бы, дают на Земле белый свет. Красные, зеленые, синие, желтые, как великолепный фейерверк, они появились, как красивейшие фейерверки, которые когда-либо знала Земля, но и они никогда не смогли бы, даже все вместе взятые, приблизиться к ним. Словно километры сапфиров, рубинов, изумрудов, эти великолепные облака металлического тумана пылали во всех направлениях.

– Может ли быть, – сказал Эразиэль, – что эта огромная сфера, в которой так потрясающе действуют все силы природы, лишена жизни… всего лишь мертвая масса материи, движимая силой? Неужели она предназначена только для того, чтобы согревать населенные планеты и обеспечивать существование жизни, но сама по себе лишена жизни – просто игра низших сил в их самом грандиозном проявлении? До сих пор мы находили жизнь в меньших сферах,