Андрей обернулся. Оказывается, остальные скелеты тоже успели выбраться из своего укрытия и теперь топтались у него за спиной, стараясь всем своим видом выразить готовность служить до последней капли… одним словом, служить.

— Действительно, идите… — Он задумался, потом скомандовал: — Идите на кухню! Должна же здесь где-нибудь быть кухня. Да, кстати, там у дверей мешок с гремлинами валяется. Вы их заберите… не знаю, тоже накормите, что ли, а то нам только скелетов гремлинов тут не хватало… И присмотрите, чтобы не хулиганили!

Скелеты дружно отсалютовали и, словно по команде, повернувшись кругом, помаршировали прочь.

— Бр-р-р, — выразительно прокомментировала это зрелище Аленка.

— Тоже мне, хозяин Башни! Волшебник-недоучка! — раздался довольно злобный голос с пола. — Я освобожусь, я тебе еще покажу!

— Ах, да, спасибо, что напомнили, — ласково улыбнулся Андрей и, вынув из колбы пробку, присел над спеленатым волшебником.

— Ты… ты… не смей! — Кажется, тот по-настоящему испугался. — Не смей, говорю, убери руки, хулиган!

— Спокойно, дяденька, не дергайся, а то уроню, не приведи господь, или поломаю там что, ручки-ножки всякие… — негромко бормотал Андрей, не обращая внимания на становившиеся все громче вопли волшебника.

Зрители зачарованно следили за тем, как он несколько раз провел над лежащим руками, резко хлопнул в ладоши и… волшебник исчез. Андрей осторожно взял двумя пальцами крохотную козявку и опустил ее в широкое горлышко колбы. Затем он плотно закрыл крышку, показал остальным:

— Тюрьма. Походная, я имею в виду.

И отдал колбу Редьярду. Принц с удовольствием поглядел на нее и сунул в глубокий карман.

— Можно двигаться обратно?

— Это опять через Лес? — застонала Аленка. — Опять нас все эти зверюги гонять будут? Давайте хоть отдохнем немного!

Пушок с лепреконом переглянулись.

— Женщины, — вздохнул Пушок.

— Ничего не понимают, — поддержал его Калоша.

— Просто она не привыкла, — заступился за Аленку Принц и повернулся к девочке: — Раз теперь Андрей владелец Башни…

— Перестаньте вы на меня эту Башню вешать, — нервно перебил его Андрей. — Какой я вам волшебник?

— Талантливый, — серьезно ответил ему Редьярд. — А при том, что ты никогда не учился, все только на интуиции, то, я бы даже сказал, очень могущественный. Можешь мне поверить, я в этом кое-что понимаю.

— Но я не хочу! — Андрей сам почувствовал, насколько нелепо это прозвучало.

— Я не понял, — ехидно спросил Пушок, — а что же ты, сударь Андрей, когда перед Крейгом стоял, не объяснил ему, что ты не волшебник вовсе? И вообще, чего вперед вылез? Чего тут молниями швырялся? Скелетами командуешь, признанных волшебников в бутылки запечатываешь? Ты же ничего этого не умеешь?

— Так я… это же… а ну вас!

— Ничего, Андрюша, пусть волшебник, ничего страшного, привыкнешь, не слишком ловко попробовала утешить брата Аленка. Только я не поняла, тебе что — теперь здесь за хозяина сидеть надо? Мы не можем оставаться!

— Нет, конечно. — Принц положил руку на плечо начавшему потихоньку зеленеть Андрею. — Башня прекрасно обходится без хозяина. Просто она будет ждать именно Андрея, пока он не вернется, и никого другого не примет. Я все это к чему говорю — Лес тоже теперь принадлежит ему и будет его во всем слушаться… ну вот как скелеты. Так что обратно мы пойдем по широкой дороге, без всяких приключений.

— О господи, теперь еще и Лес… — простонал Андрей.

— А я считаю, что все равно, с приключениями нам через Лес или без приключений, а отдохнуть сначала нужно, — высказал свое авторитетное мнение Сергей.

— И поесть, — добавил Сашка.

— Поесть? М-м… — поднял глаза к потолку Пушок. Потом посмотрел на лепрекона и решительно сказал: — Поесть можно. Пончиков. А то Калоша еще не пробовал.

Встреча в лагере было торжественной, хотя и несколько суматошной. Решили переночевать и завтра с утра ехать во дворец. А чего теперь торчать в чистом поле, к коронации нужно готовиться.

Калоша, хотя его и звали, отказался ехать со всеми.

Не слушая уговоров, он разворчался, что дел у него немерено и некогда ему всякой ерундой заниматься. Потом пообещал, правда, заглянуть на коронацию.

— А то знаю я вас, опять строчка криво пойдет, — попыхивая трубочкой, туманно высказался он. — Опять же пряжку с парадного камзола вашего высочества не забыть забрать… — и, помахав всем на прощание башмачком, скрылся в густой траве.

Вечер прошел весело. Все сидели у костра и, перебивая друг друга, рассказывали Регенту о своих приключениях: не всегда внятные репортажи Аленки его вовсе не удовлетворили, хотелось знать все и как можно подробней. Сашка умудрялся, непрерывно участвуя в разговоре, с бешеной скоростью заполнять путевой дневник. Аленка время от времени заглядывала ему через плечо и заставляла исправлять орфографические ошибки. Когда, наконец, отправились спать, была уже глубокая ночь.

Утром невыспавшиеся Рыцари, зевая и потягиваясь, погрузились на лошадей. Теперь ребята уже не болтали, а потихоньку дремали в седлах. К обеду понемногу проснулись, а после короткого дневного отдыха снова разговорились.

Андрей углубился в беседу с Регентом, а братья заинтересованно обсуждали, как бы получше подкатиться к суровому Бергеру, чтобы он провел пару занятий с Сашкой по здешнему варианту рукопашного боя. Взамен Сашка согласен был научить капрала некоторым каратистским штучкам.

Девчонки болтали с Редьярдом, расспрашивая его о местных национальных торжествах и традициях их празднования. Рассказав о параде и общегосударственном фейерверке на День Рождения Короля, каковой в последние десять лет праздновался как День Рождения Наследника Престола, его высочества Принца, о ночных кострах и фейерверках праздника Начала Года, который, по вычислениям девчонок, приходился на середину августа, о фейерверке и большом театрализованном представлении в День Объединения и Установления Монархии, Принц совершенно некстати вспомнил странный воинственный клич, который услышал во время драки со скелетами. И вместо того, чтобы поподробнее рассказать о балах, сопровождающих все эти фейерверки, он заинтересовался, а что, собственно, этот вопль про «Спартак» должен был означать?

— Ой, — засмеялась Оля, — они же у нас фанатеют по малой.

Принц озадаченно уставился на нее.

— Ну, они с детства болеют, — пояснила она, — за «Спартак». У Сашки даже шарф есть, красно-белый.

По лицу Редьярда было видно, как он пытается найти связь между красно-белым шарфом, болезнями мальчишек и неведомым «Спартаком».

— Э-э… не уверен, что я все правильно понял, — сказал он наконец. — Попробуй еще раз объяснить.

— Эти цвета — символика. Красно-белый значит спартаковец, — послушно попробовала она еще раз, но недоумения во взгляде Редьярда не стало меньше.