На этом я заканчиваю и отправляю сообщение. Моя рука дрожит, когда я убираю смартфон. Костяшками пальцев я тру уголки глаз и снова тянусь за кофе. В последний раз, когда мы разговаривали друг с другом, мы обе были на взводе и жутко ссорились. Прошло уже три месяца. Но несмотря на то что это больно, несмотря на то что сейчас я скучаю по ней даже больше, чем до отправки сообщения, я чувствую странное облегчение. Теперь мне спокойнее. Будто под ногами снова есть твердая почва, там, где раньше была пустота. Даже на расстоянии, даже если мы не разговариваем друг с другом, моя сестра рядом со мной. И эта мысль заставляет меня улыбнуться, независимо от того, насколько велика моя тоска. Потому что за все эти недели я ни разу не скучала по своей комнате в колледже или дому, где выросла, а всегда только по одному конкретному человеку: Кэти. Она мой дом, и неважно, где сестра находится. А через пятнадцать дней мы снова увидимся. Через пятнадцать дней я вернусь в прошлую жизнь.

С Чейзом я не разговаривала с тех пор, как мы вместе были у Харрингтонов. Я высказала ему все, что у меня на уме, и теперь очень жалею. Но мне было так больно, так тяжело осознавать, как он поступил с Джаспером, хотя мог бы помочь ему. Он бросил его в беде, в тот момент, когда лучший друг нуждался в нем. Точно так же, как сделала и я. Но откуда я должна была узнать? Джаспер никогда не говорил мне правду о своем состоянии. Возможно, я могла бы догадаться. Возможно, его редкие туманные высказывания могли натолкнуть меня на это. Он так часто говорил о том, что своим романом хочет поставить точку, оставить что-то после себя в этом мире, если в один день его не станет. Я не догадывалась, насколько близок этот день на самом деле. Или я… я просто недостаточно хорошо слушала.

Сейчас мой взгляд падает на закрытый ноутбук, который лежит передо мной на столе. Клэйтон принес комп вчера после того, как взломал пароль, но до сих пор я так и не удосужилась его включить. Теперь я смотрю на темно-серый аппарат. На поверхности видны несколько царапин, а на боку – небольшая вмятина, потому что однажды Джаспер его уронил. Вспоминая это, я невольно усмехаюсь. Посреди голосового сообщения вдруг раздался глухой грохот. Ни разу до этого случая я не слышала, чтобы Джаспер так ругался. Тогда я безумно смеялась над этим, хотя и понимала его беспокойство. Если бы мой ноутбук сломался, я бы, скорее всего, тоже вышла из себя.

С тех пор как мы познакомились, Джаспер много рассказывал мне о книге, которую хотел написать: мальчик, который отправился спасать мир. Он описывал мне каждое приключение, каждую встречу с самыми разными людьми, которые будут у мальчика, пока я не почувствовала, что сама являюсь частью этой истории. И все же сегодня я не чувствую себя готовой. Когда я хотела узнать, смог ли Джаспер закончить свой рассказ, я не представляла, сколько мужества мне потребуется, чтобы сдержать свое обещание и прочитать эту историю. И теперь у меня нет никаких оправданий. Мне просто нужно включить компьютер, найти и открыть нужный файл. Два, может, три клика, не больше. Но все же мои руки дрожат, когда я придвигаю ноутбук поближе.

Корпус под моими пальцами кажется холодным и чужим. На экране видны пыль и несколько отпечатков пальцев, а некоторые буквы на клавиатуре едва различимы, потому что их слишком часто использовали. За этим ноутбуком Джаспер провел столько свободного времени. Здесь он работал над своей рукописью, постил для меня мемы и смешные картинки, часами залипал в сериалы на Netflix и в видео на YouTube, которые мы потом обсуждали или иногда даже смотрели вместе, прижимая телефон к уху. Именно с него он общался со мной, заставлял смеяться, волновал меня и дискутировал со мной об истории Эмико. Как может столько воспоминаний быть связано с одним предметом, если человека, создавшего их, больше нет?

Я делаю глубокий вдох. Раз. Второй. А потом еще третий, прежде чем нажать кнопку питания. Гудя, ноутбук оживает. Поначалу экран черный, но через мгновение загорается. Пароля больше нет. Я не имею ни малейшего понятия, как Клэйтону это удалось, но через секунду появляется рабочий стол. Батарея заряжена на восемьдесят один процент. Достаточно времени, чтобы найти все, что я хотела.

Я пытаюсь игнорировать тот факт, что рука, лежащая на тачпаде, дрожит. На рабочем столе настоящий хаос из картинок, текстовых документов, видео и папок. Хммм. Меня это даже не удивляет. Одну за другой я просматриваю их все, пытаясь не обращать внимание на неприятное чувство в животе, ведь я вторгаюсь в частную жизнь Джаспера. Но как долго и тщательно я бы не искала, все равно не нахожу никакой рукописи. Я проверяю корзину, использую поиск, еще раз медленно смотрю папки и последние открытые документы.

Ничего. Истории Джаспера тут нет.

Нахмурившись, я откидываюсь назад и сердито таращусь на устройство, которое обещало дать мне ответы на все вопросы, но в конце концов не дало ни одного.

Все зря?

Нет, черт возьми. Я отказываюсь так просто сдаваться. Я обещала Джасперу! Но тогда почему он не дает мне просто выполнить это обещание? Что случилось с его рукописью? Он ее удалил? После всех сил, что в нее вложил? Этого просто не может быть. Сколько я знала Джаспера, он всегда был одержим идеей закончить свою историю. Он хотел оставить частичку себя в этом мире – и после всего, что я выяснила о нем, я очень хорошо понимаю это желание. Он бы ни за что на свете не удалил свою рукопись. Только… где же она?

Я сжимаю руки в кулаки и концентрируюсь на однойединственной точке на столе. Все для того, чтобы побороть слезы и нарастающую боль. Но я не уверена, что смогу. Хотя я чувствую себя в этом месте лучше, чем когда-либо думала, я вдруг осознаю себя чертовски одинокой. Мой лучший друг мертв, и он не оставил мне ни малейшего намека на то, как выполнить его последнее желание. Моя сестра вне зоны досягаемости. Моих родителей не волнует, что я здесь делаю, независимо от того, сколько открыток я им отправила из мест, где успела побывать. Они связались со мной только однажды, через неделю после того, как я уехала, будто бы только заметили, что меня нет. И даже если бы сейчас позвонили – они за тысячу миль отсюда. Я просто не знаю, что мне еще делать.

– Все в порядке?

Услышав знакомый голос, я поднимаю голову. Шарлотта неуверенно мне улыбается.

– Моя смена закончилась. Можно? – спрашивает она, указывая на свободное место.

Я только киваю, не доверяю своему голосу.

– Спасибо. – Она садится напротив и разглаживает юбку. Когда же ее взгляд падает на ноутбук, улыбка исчезает с лица Шарлотты. – Он принадлежал Джасперу, – утверждение, а не вопрос.

– Его родители разрешили нам взять компьютер, – говорю я, вдруг чувствуя внезапную потребность оправдаться. Я не хочу, чтобы Шарлотта думала, что я просто копаюсь в личных вещах Джаспера. Как доказательство я закрываю ноутбук.

Шарлотта на мгновение пялится на компьютер, потом отводит от него взгляд. Ее взгляд так быстро пробегает по кафе, будто она боится, что нас кто-то подслушает. Когда же он снова возвращается ко мне, я вижу в ее глазах столько боли, что невольно задерживаю дыхание.

– Есть кое-что, что ты должна знать. О Джаспере.