На мой вопросительный взгляд Дейман кивнул на стоящий на столе артефакт – стихийная сфера с заключенным внутри магическим огнем тихо рассеивала свет и тепло. Но то, что артефакторика снова разрешена – сферу явно никто не прятал – еще не значит, что это именно время Яна!

Ян от услышанной новости даже бросил борьбу с настырной девицей и, вскочив, подошел к нам, стоящим в дверном проходе в кладовке.

– И что? – нахмурившись, спросил Ян. – Я думал, вы мою статую перед окном увидели или портрет в полный рост на стене…

– Не так очевидно, господин оборотень, но если пораскинуть мозгами, можно сложить два и два, – терпеливо разъяснил Дейман, уже явно привыкший к нашим перемещениям во времени.

Я усиленно «раскидывала мозгами», не желая перед лицом Деймана упасть в грязь и лихорадочно шарила взглядом по обстановке, пытаясь вычислить, какая деталь могла с такой точностью указать на время этой действительности.

– Портрет герцогини на стене, – наконец сообразила я. – Это тот самый популярный портрет Энжи дель Йенс, которого не было в том времени, где мы были только что. А если здесь он существует, значит, она осталась жива!

– Его рисовали еще до того дня, как я исчез, – нахмурился Ян. – Это еще не доказывает того, что она осталась жива и после этого всего! Я должен был украсть эти проклятые часы времени, чтобы они не успели достаться врагам и…

– Эти самые часы? – невинно уточнил женский голос позади.

Айла! Я про неё чуть не забыла! Зато Ян нет – он одним движением вырвал из рук Айлы наш драгоценный артефакт и засунул за пазуху, оттопырив своё пальто.

– Даже не вздумай прикасаться, – прорычал он тихо. – Это тебя не касается!

– Теперь уже коснулось! – бросила в сердцах Айла.

– Нечего было пытаться нас пр-редать, – рыкнул Ян, хватая ее за руку.

Глаза Айлы яростно сверкнули.

– Я пыталась их остановить. В дом профессора вломились, кто-то заметил ваши неумелые действия в городе, ясно, оборотень?! Я ещё пыталась вас предупредить, потому что достанется именно Эшвингу – тому, кто так заботливо пригрел вас у себя!

– Но до этого ты пыталась нас сдать!

– А ты пытался меня укусить!

– Было за что!

– Я сейчас вас в разные углы поставлю, – строго гаркнул Дейман этим своим командным голосом, который у него изредка прорезался. Я еле сдержала смех, глядя, как Ян вздрогнул, а Айла отшатнулась в полумраке – с инстинктами не поспоришь!

– На выход! – кивнул Дейман всем нам и услужливо придержал передо мной дверь в кладовку. – Там разберемся, лучше уж, чем в пыли тут торчать.

– Да, учитель, – издевательски буркнул Ян, пропустил перед собой Айлу и, пригнувшись в проеме, выбрался последним.

Я тем временем дошла до портрета герцогини дель Йенс и внимательно вгляделась в достаточно крупный герб Маравийского герцогства, отпечатанный в правом нижнем углу.

– Это же старая версия…

– Да, всё верно, – подтвердил Дейман, остановившись рядом со мной, – это и натолкнуло меня на мысль, что мы в нужном времени. Такой герб существовал до Оборотнической войны, позже был изменен с добавлением с вплетением узора, напоминающего голову волка и отпечатком лапы, возможно, даже нашего знакомого Фаэртонского героя.

– А в той действительности, в которой мы были только что, герб и вовсе выглядел иначе, – вспомнила поспешно я, анализируя картинку кабинета профессора Эшвинга. – Там уже ни оборотней, ни деталей механизма, как отсылок к артефакторике. Он вообще стал очень мрачным, даже кровавым.

– Восхищен вашей наблюдательностью, Эвенвуд, – внезапно тепло улыбнулся декан, и я чуть растерялась, а к щекам прилил жар.

– Значит… значит, мы действительно еще можем повлиять на то, чтобы события выстроились прежним, настоящим образом, – прошептала я, оглядываясь на Деймана.

– Самое сложное при этом, – нахмурился тот, – не внести новых непоправимых изменений в эту реальность. Если Ян оказался слишком весомым параметром в уравнении вселенского масштаба, то что мы знаем про эту новую… неизвестную величину? – кивнул Дейман на Айлу, которая снова о чем-то горячо спорила с Яном.

– Надо постараться вернуть нашего оборотня в нужное место и при этом не привлечь к себе лишнего внимания. А эту неизвестную величину придется утащить обратно за нами – пусть сама потом решает, как будет выкручиваться в новых обстоятельствах.

Дейман согласно кивнул, но всё наше степенное околонаучное обсуждение вселенского масштаба закончилось вмешательством истошного вопля с улицы:

– Помогите! В дом пробрались грабители! Стража! Стража!

Глава 22.2

– Твою же мать, – рявкнул Дейман на спорящих оборотней, – вам стоило вести себя потише! Теперь надо делать отсюда ноги и побыстрее, пока не нажили новых неприятностей. А то ягги знает что мы сотворим с нашим новым миром!

Мы вчетвером переглянулись, Ян замер у двери с артефактом наперевес так, словно собирался ударять им по головам тех, кто рискнет ворваться в этот дом.

Дейман требовательно протянул руку и после мгновенного столкновения взглядами с нашим кошачьим фаэртонским героем забрал сумку с часами к себе.

Ян молча развел руками, мол, и что теперь?

– Можно забаррикадироваться и отбиваться стульями, – предложила Айла. – Но едва ли это входит в требование «не взаимодействовать с миром лишний раз». Кажется, об этом предупреждал Эшвинг…

Я сощурилась. Эта Айла противоречит сама себе или проговорилась раньше времени. Как минимум она подслушивала нас в кабинете профессора и, похоже, прекрасно представляет, с каким именно артефактом мы все имеем дело!

Но выводить ее на чистую воду прямо сейчас я не стала. Сначала разберемся со стражей! Явно всё пошло не так, как планировала эта иинайка, и теперь не в ее власти диктовать условия – только мы сможем помочь ей вернуться.

Это даже иронично. Нечего лезть туда, о чем понятия не имеешь!

– Не дать себя убить – тоже взаимодействие, – мрачно буркнул Ян.

– Вообще требование «невзаимодействия» довольно расплывчатое, – вклинился в обсуждение Дейман, поправляя ремень сумки на плече и роясь за пазухой, наверное, в