Росс оглянулся в коридор, затем посмотрел на Пейтона, который все еще стоял в дверях, мешая ему войти. Потом попытался заглянуть мне в глаза, не обращая внимания на Пейтона.

– У меня здесь кое-что для Саманты, она оставила это лежать в повозке, и… я имею в виду, я хотел это ей… она захочет вернуть это, – объяснил он и поднял сверток.

Я узнала в бежевом свертке свое платье, и, хотя момент не мог быть более неблагоприятным, я была благодарна за его заботу. Пройдя мимо Пейтона, я вышла в коридор к Россу.

– Спасибо, Росс. Очень мило с твоей стороны вернуть его мне.

Я улыбнулась ему, но он почти не обращал на меня внимания. Его взгляд сверлил грудь Пейтона, а сжатые кулаки выдавали его гнев.

– Я и не знал, что ты не одна. Он ведь не приставал к тебе, правда? – громко спросил он.

Ответом Пейтона было невнятное фырканье.

– Нет, Росс. У меня все хорошо. Спасибо за платье. И не беспокойся обо мне. Лорд дал мне свою защиту. Со мной здесь ничего не случится.

– Ах так… тогда… я не хотел мешать, просто хотел отдать сверток.

Он положил платье мне в руки и сделал шаг назад.

– Slan leat, Росс! – попрощался Пейтон с молодым человеком и отошел в сторону, чтобы я могла вернуться в комнату.

Но Росс не позволил так легко прогнать себя.

– Сэм? Тебе разрешено обедать в зале?

Я не поняла и вопросительно посмотрела на Пейтона. Он неохотно кивнул, и я увидела, как дернулся мускул на его челюсти. Я часто замечала такое за ним, когда он был раздражен. Росс тоже кивнул и изобразил победную ухмылку.

– Тогда увидимся там. Я с нетерпением жду твоего общества, потому что ты, конечно, тоже будешь сидеть с прислугой.

Он вежливо поклонился и развернулся на каблуках. Еще до того, как я успела обменяться хоть словом с Пейтоном, по коридору прошли две горничные. Они принесли все необходимое, чтобы – как распорядился Фингаль – смыть дорожную пыль. Они вихрем ворвались в мою комнату и вытолкали Пейтона в коридор. Я побежала за ним и схватила его за руку.

– Пейтон? Не уходи. Сначала скажи, веришь ли ты мне, – тихо попросила я.

Он посмотрел мимо меня, куда-то в коридор.

– Не знаю, – нерешительно признался он. – Я влюбился в тебя. Я хотел бы верить тебе, даже если твои слова пугают меня. Такое не услышишь каждый день, а? – подмигнул он мне. – Я хочу тебе верить. С другой стороны… ты Кэмерон… поэтому мне, пожалуй, лучше этого не делать. – Он вытер грязь с моей щеки и не смог сдержать кривую усмешку. – Иди умойся. Мне нужно подумать об этом, Сэм. К ужину я зайду за тобой.

После этого он оставил меня моим помощницам, которые, по-видимому, тоже имели поручение присматривать за мной, потому что я могла слышать, как они весело сплетничают за моей дверью, в то время как я умывалась.

Час спустя я взволнованно ходила туда-сюда по своей комнате. Я была чистой, переодетой, и одна из девушек причесала мне волосы и заплетала их вокруг головы в виде короны. Темно-коричневое платье было приталено и доходило почти до пола. Кремовый арисайд, как назвали его горничные – своего рода накидка на плечо, прикрывал широкий квадратный вырез, обнажая тонкую легкую льняную рубашку.

Хотя я все еще не привыкла к своему виду, я поняла, что в моем распоряжении оказалась благородная одежда.

Горничная, которая принесла одежду, выразила благодарность лорда за мои хлопоты о его здоровье. Видимо, это была тонкая грань между недоверием, требовавшим постоянной слежки, и благодарностью, которую внушало мне это хорошее одеяние.

Каково было бы появиться вот так в зале? Как будто я была одной из них?

Энергичный стук в дверь прервал мои размышления. Я нервно убрала с лица прядь, которую горничная до этого красиво вытаскивала, чтобы придать прическе нежность. Я открыла дверь и оказалась лицом к лицу с Пейтоном, который от изумления раскрыл рот.

– Сэм, ты… ты выглядишь потрясающе. Возможно, дамам придет в голову идея устроить войну, потому что ты, без сомнения, будешь самой красивой в зале.

От этого нелепого комплимента кровь прилила к щекам, и я попыталась сделать реверанс, прежде чем закрыть за собой дверь.

– Неужели ты не будешь защищать меня в этом случае?

Пейтон посмотрел на меня серьезно, так, словно действительно размышлял, не поднять ли ему оружие против собственных людей ради Кэмерона. Потом он подмигнул мне и, схватив единственную прядь, упавшую мне на лоб, заправил ее за ухо.

– Не беспокойся. Со мной тебе не грозит никакая опасность. Самое худшее, что может с тобой случиться, вот оно.

Он наклонил голову и быстро поцеловал меня. Это был нежный поцелуй, почти прикосновение.

– Я думала, мы не можем быть вместе? – удивленно спросила я, когда его большой палец ласково погладил мою ладонь.

Его улыбка была дерзкой, когда он посмотрел на меня.

– О, мы, конечно, не должны быть вместе. И все же я хочу этого. – Он положил мою руку на свою и улыбнулся мне.

– Готова? – спросил он перед тем, как проводить меня к залу.

– Значит, ты передумал? – с надеждой прошептала я, как только мы прошли по коридору и шаги приглушили наш разговор. – Теперь ты веришь мне? У нас почти вышло время, – взывала я к нему.

– Чем больше времени я провожу рядом с тобой, тем легче мне верить тебе. Но давай поговорим об этом завтра. Есть еще одна важная вещь, о которой мне нужно позаботиться. После этого мое внимание полностью будет принадлежать тебе, обещаю.

У меня не оставалось времени возразить ему, потому что мы как раз вошли в большой зал. Украшенные коврами стены и высокие балочные перекрытия выглядели так же, как и в мое время, однако в остальном комната была неузнаваема. Поросенок висел над огнем в большом камине, и его поворачивали два молодых вспотевших парня. За длинным столом сидело бесчисленное множество людей, как мужчин в полном облачении горцев, так и простых крестьян в рабочей одежде.

Я узнала толстого кузнеца и его тщедушного помощника за дальним концом стола. Некоторые женщины были в одежде, похожей на ту, которую сейчас носила я, но встречались также и простые служанки, чей ранг выдавала грубая шерсть и блеклые землистые цвета. Одна из них поставила на стол кувшин, и ее враждебный взгляд устремился на меня, когда она проходила мимо.

Собаки бегали по залу, и одна из них устремилась прямо ко мне. Барра, полная радости от воссоединения, подскочила ко мне. Громкий свист в последний момент помешал ей в желании повалить меня на пол.

Во внезапной тишине, последовавшей за свистом, несколько любопытных глаз устремилось в мою сторону. Некоторые прямо уставились на меня, другие перешептывались, склонив головы. Третьи сплевывали, когда фамилия «Кэмерон» переходила из уст в уста.

Мне стало плохо, когда я увидела откровенную неприязнь, которую проявляли ко мне. Только моя рука на руке Пейтона давала мне уверенность. Его взгляд оставался твердым. Он уставился через зал на Росса, который выглядел удивленным и не особо радостным.