– Ты что – с ума сошел? – непритворно рассердиласьЛизочек. – Да я за это могу с работы слететь!

– Так никто же не узнает! – заныл Леня. – А мнеочень нужно. Всего и делов-то – в компьютере посмотреть, кто владелец счета...это же минутное дело!

– И не проси!

– Дорогая! – Леня тут же сменил тактику. – Такдела не делаются! Мы же с тобой всегда были хорошими друзьями. Вышла замужтайком от всех, даже с женихом не познакомила! Я уж не говорю, чтобы на свадьбупозвать!

– Ты шутишь? – удивилась Лизочек.

– Ничуть! А может, он несерьезный тип, и тебе будет с нимплохо! – распалился Маркиз. – Я должен на него посмотреть! Так чтовечером подъеду к банку, жди!

Лизочек была девушка не то чтобы умная, но догадливая. Такчто сейчас она совершенно правильно поняла Ленины недвусмысленные намеки илегкий шантаж, поэтому тяжело вздохнула и продиктовала ему координаты владельцасчета. Им оказался некий Котов Василий Павлович, проживающий на проспектеАвантюристов, дом 14, квартира 22.

Представительный мужчина с седыми висками допил чай ивыглянул в окно. На рекламном щите красовался все тот же постер – небритый типс подбитым глазом криво улыбался, демонстрируя прохожим беззубый рот, нижекрасовалось поздравление от братвы с условно-досрочным освобождением.

От этого постера представительный мужчина ждалнеприятностей.

Однако прошло уже несколько дней, а пока все былопо-старому, и он уже начал успокаиваться.

Внезапно в дверь его квартиры позвонили.

Поставив чашку на стол, хозяин квартиры поднялся и пошел кдверям.

Сердце его тревожно забилось.

Оно как будто выстукивало два коротких слова: вот оно! вотоно! вот оно!

Подойдя к двери, мужчина перевел дыхание, откинул пластинкуглазка и спросил, по возможности спокойно:

– Кто здесь? Это вы, Марья Ивановна?

– Открывайте, Котов! – донесся из-за двери чрезвычайнонеприятный голос. Голос явно не принадлежал соседке Марье Ивановне: он былопределенно мужской.

Как и лицо, маячившее перед глазком, искаженное линзой, онобыло, несомненно, мужским.

– Что значит – открывайте? – испуганно переспросилхозяин квартиры.

Сердце забилось еще тревожнее, и самое неприятное – дыханиеучастилось, стало резким и свистящим. Как всегда при волнении у него начиналсяприступ астмы.

Котов вытащил из кармана домашней куртки ингалятор, поспешноподнес ко рту, нажал. Дышать стало легче, и тогда он повторил более увереннымтоном:

– Что значит – открывайте? Кто вы такой?

– Открывайте – значит, поверните головку замка против часовойстрелки и потяните дверь за ручку! – донеслось из-за двери совершенноиздевательское. – И советую сделать это как можно скорее, пока все вашисоседи не прилипли к своим глазкам! Вы ведь не хотите, чтобы все они узнали овашей двойной жизни?!

«Вот оно!» – простучало на этот раз в голове Котова.

– Да кто же вы такой? – повторил он без прежнейуверенности.

Вместо ответа к глазку поднесли красную книжечкуудостоверения.

Прочитать текст через глазок не получалось, но Котов и такпонимал, кто пришел по его душу.

– Вот оно! – проговорил он вслух и неохотно открылдверь.

В квартиру тотчас проскользнул мужчина лет тридцати пяти ваккуратно отглаженном темном костюме, с приятным, но совершенно незапоминающимся лицом.

Именно такого человека видел Котов в своих самых страшныхснах.

Он сунул под нос Котову свое удостоверение.

Буквы расползались перед глазами, никак не хотелискладываться в слова. Но Котов и так все понял.

– Что же вы, Василий Павлович? – проговорил страшныйпосетитель с мягким укором. – Приличный человек, а такими вещамизанимаетесь... нехорошо!

– Я вас не понимаю, – ответил Котов, медленно отступаяиз прихожей. – Не понимаю, о чем вы...

– Все вы отлично понимаете! – сухим, скрипучим голосомотозвался страшный гость. – Коляна, значит, с условно-досрочнымосвобождением поздравляют? Вам условно-досрочное не грозит. По вашей статье ононе разрешено... и амнистия на эту статью не распространяется...

– По какой статье? – едва слышно выдохнул Котов,продолжая пятиться.

– А как вы думаете? – проскрипел гость. – Выдумаете, это детские игры, невинные шалости?

– Да... – Василий Павлович виновато потупился. –Вначале мы так и подумали... подумали, что это – совершенно невинное занятие...небольшая прибавка к пенсии...

– Мы? – быстро переспросил гость, выловив из фразыКотова главное слово. – Кто это «мы»?

– Простите... – Котов поднял глаза. – Но им... имничего не будет? Я не хочу никого подвести...

– Не прикидывайтесь ребенком, Котов! – сурово произнесгость. – По такой статье не бывает полного оправдания! Меру пресечения,конечно, определит суд... и если вы будете сотрудничать со следствием, это,конечно, примут во внимание. Короче, раньше нужно было думать. Но и теперь всезависит от вас. Если вы будете откровенны со следствием... если всерасскажете... правду, и ничего кроме правды!

– Правду... – как эхо, повторил Котов и вытащил изкармана ингалятор – его дыхание снова стало неровным и свистящим.

– У вас астма? – сочувственно осведомился гость.

– Да... – Василий Павлович кивнул, – с нее все иначалось... простите, как вас зовут? Мне нужно как-то к вам обращаться...

– Называйте меня... называйте меня Михаил Юрьевич. Ипереходите наконец к делу!

– Да-да, конечно... – Котов нажал на кнопку ингалятора,перевел дыхание и приступил к рассказу.

Василий Павлович проработал много лет в одном серьезномнаучном институте, где он занимался различными кодами и шифрами. Работа емунравилась, поскольку он с детства любил разгадывать ребусы, загадки иголоволомки.

Работа ему настолько нравилась, что он не нашел временисоздать семью. Впрочем, семейная жизнь не слишком его привлекала – все этитряпки, пеленки, скандалы... гораздо больше интересовали Котова циклические испиральные коды, переменные шифры и декодирующие устройства. Иногда он такувлекался очередной головоломкой, что не замечал окончания рабочего дня иначальник буквально силой выпроваживал его домой.

Однако научно-технический прогресс шел семимильными шагами,и вскоре появились компьютеры, которые гораздо быстрее и успешнее Котоваразгадывали все эти коды и шифры. Василий Павлович попытался освоитьсовременную технику, но тут институт наводнили молодые ребята, которые кудалучше его управлялись с компьютерами. А у него, ко всему прочему, неожиданноначалась астма.