– Я думаю, не стоит, – осторожно произнесла она, и решила всю дорогу притворяться спокойной и хладнокровной. – Мы, земляне, очень эмоционально стабильные.

* * *

– Почему ты не использовал мобилизатор?

Дьён пожал плечами. Последние полчаса он чувствовал себя импульсивным идиотом. Вопросы Ихароша вызывали слишком живую реакцию. Дьён понимал справедливость этих вопросов, и снова переживал свою беспомощность.

– Талин ограничила доступ на сутки. Я не смог. Сначала… А потом рассудил, что этого не требуется. Ибо тогда жертва была бы бессмысленной. Нельзя было гарантировать мое выживание в тех условиях.

Дьён понимал, что Ихарош его прощупывает и пытается понять, насколько профессионально он себя вел. «Хорошо, что Ихарош объективен. Если бы тут был отец…» От этой мысли Дьён поморщился.

– Ходорат соберется завтра. Я набросаю план и подготовлю заключение. Но чудес не жди. Гьёзо…

– Я понимаю.

– Потом доложишь о перспективах, продолжил Ихарош. – Где она сейчас?

– У Ладжоса.

– Хорошо. Надолго?

– Сейчас пойду забирать.

– Охрана нужна? – Дьёну даже показалось, что Ихарош шутит, но тот был предельно серьезен.

– Нет, естественно.

– Ну, как знаешь. Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь.

Дьён, уходя от Ихароша, не выглядел довольным. «По отчету комментариев не последовало. Он задал мне только вопросы, касающиеся текущей ситуации. Значит, обо всем остальном говорить придется на Ходорате». Дьён получил временную передышку, но его это не обрадовало. Ихарош любил Талин и дружил с Зилардом, и то, что он обошел в разговоре тему их гибели, означало, что версии Дьёна он не доверяет. «Если так пойдет дальше, то мне еще придется доказывать существование землян. Хорошо, что здесь есть Катя».

– Я ее запугал, – довольно сообщил ему Ладжос в медлабе.

– Зачем? – поинтересовался Дьён, которому после разговора с Ихарошем вообще мало чего хотелось.

– Она слишком нервно реагирует на упоминания о тебе. Постоянно дергается. Не знает как себя вести. А так я ей четко обозначил, кто хороший, кто плохой. И тебе она теперь доверяет!

– Непонятно только почему. – спокойно сказал Дьён, но в голосе проскользнули довольные нотки. Объединять слова «Катя» и «доверие» было приятно.

– Ситуационный иррационализм. – Ладжос повернул к нему монитор. – А теперь по существу. Кое – что я сделать успел. Сабо с Анталем, коенчно, проделали колоссальную работу. Но на «Эльщу» не было специального оборудования. Эти земляне не сильно отличаются от нас. А при разблокировке возможности мозга существенно возрастают. На нашем языке она говорит прекрасно, хотя я так и не понял, почему ты так криво урезал версию?

– Времени не было. Пришлось использовать существующие наработки.

Ладжос улыбнулся.

– А я давно говорю, что модели устарели.

– Ладно. Где она?

– Лаборатория 14, – Ладжос поднялся вслед за Дьёном. – я там все более – менее значимое замаскировал.

– И на что это теперь похоже?

– Сейчас все увидишь.

* * *

Катя сидела на кушетке, скрестив ноги, и пыталась медитировать, когда дверь открылась, и в комнату вошли Дьён и Ладжос.

– Ты превзошел себя, – сказал Дьён, оглядываясь. В комнате находился только стол, стул и кушетка. – Где вся мебель, оборудование, и самое главное, где окна?

– Да, – встрепенулась Катя, – мне тоже хотелось бы узнать, где окна. Особенно если они тут есть.

Ладжос приосанился и довольно улыбнулся.

– Раз Катю привезли в регенераторе без сознания, то я не стал брать на себя ответственность. Я ведь не знаю, позволено ли ей рассматривать нашу планету. Про землян мы так мало знаем…

– Не говори ерунды, – прервал его Дьён. – Катя, прости, что так получилось, но это было сделано для твоего же блага.

«Замечательная формулировка! С детства ненавижу!» С приходом Дьёна Катя мобилизовалась и почувствовала себя более уверенно.

– И что теперь? – спросила она.

– Пойдем домой.

– Домой? – переспросил Ладжос, хотя Катя бы и сама этот вопрос задала. Для нее вообще слово «дом» в данном контексте прозвучало странно. Дьён пожал плечами. В отличие от Ладжоса, которому ситуация, похоже, доставляла удовольствие, он был чем – то обеспокоен.

– А я в этом пойду? – Катя обратила внимание ладьёров на свою одежду.

– Да. Снаружи тепло, – подтвердил Дьён. – До корабля доберемся, а там я тебе синтезирую, что захочешь.

Катя встала с кушетки, обулась в мягкие туфли и расправила свободное длинное платье.

– А мы идем на корабль?

Ладьёры переглянулись.

– Кто куда… – загадочно ответил Ладжос. – Катя, мы сегодня же определим по предоставленным данным и взятым анализам необходимый для вашей расы биохимический набор и подберем правильные продукты питания. И возможно, тебе придется еще ответить на кое – какие вопросы…

– Эм… Спасибо, – кивнула Катя. «Какие такие вопросы? Интересно, Дьён привез образцы земной пищи? Может, они мне вместо одежды лучше кофе синтезируют?!»

* * *

По коридору шли молча. Землянка украдкой озиралась, Дьён украдкой за ней наблюдал. «Тяжело ей пришлось. Мне следовало бы поумерить энтузиазм Ладжоса. Это ж надо было превратить лабораторию в настолько убогое помещение. И ведь даже панорамные окна замаскировал» При некоторых экспериментах это было необходимо, но уж никак не в случае с Катей. Зато теперь Дьёну было интересно, как же отреагирует землянка, когда впервые увидит Ладьё… В конце коридора он провел пальцами по настенному сенсору и огромные двери разъехались в сторону. Дьён спокойно вышел на площадку и прошел к платформе, пришвартованной слева. Ступив на платформу, он оглянулся. Катя замерла в двух шагах от него с широко распахнутыми глазами. Он невольно улыбнулся.

– Нравится?

Вокруг них был простор. Вечернее солнце вызолотило облака, ветра не было, и было на удивление спокойно, только у соседней вышки суетились грузовые катера.

– Мы наверху? – спросила Катя.

Дьён невольно глянул вниз и чуть не рассмеялся.

– На Ладьё все наверху.

Он уже и забыл, что образ жизни на его планете может кому – то показаться непривычным. Обычно прилетающие инопланетяне о планете знали много, и, несмотря на восторги, воспринимали существующее положение вещей как нечто само собой разумеющееся. А Катя была шокирована.

– Иди сюда! – позвал ее Дьён.

– Я не знаю, – неуверенно произнесла она и с опаской сделала шаг к краю.

Дьён подал ей руку.