расплачиваться за три тысячи фишек, которые онапроиграла, и молит бога,

чтобы счастье улыбнулось ей. А я - я стою вот тут -господи боже мой! - и

путь мне преграждает нефть..."

Размышления его были внезапно прерваны появлением начальника полиции,

Торреса и жандармов. Френсис мгновенно выстрелил, и стольже мгновенно они

исчезли из виду. Он даже не мог сказать, задела ликого-нибудь его пуля, или

преследователи просто отступили. Они, как видно, несобирались атаковать в

лоб, а решили продвигаться вперед, прячась за деревьями.  Френсис и пеон

последовали их примеру и спрятались за скалами в кустарнике,часто перебегая

с места на место.

По истечении часа в ружье у Френсиса остался всегоодин патрон. В

пистолете у пеона благодаря наставлениям и угрозамФренсиса было еще два

патрона. Но час они все-таки выиграли для Леонсии и длятех, кто был с ней;

к тому же Френсиса поддерживало сознание, что он влюбую минуту может

перейти вброд через нефтяную реку и скрыться. Дело обстояло не так уж

скверно, и все бы обошлось благополучно, если бы наверху не показался еще

один отряд всадников, которые немедля стали спускаться посклону, стреляя на

ходу из-за деревьев. Это были плантатор и его друзья, искавшие беглого

пеона, но Френсис подумал, что еще какой-то полицейский отряд послан в

погоню за ним; к тому же огонь, который открыливсадники, казалось,

подтверждал его предположение.

Пеон подполз к Френсису и отдал ему пистолет, показав, что в нем

осталось всего два патрона, а взамен попросил коробкуспичек. Затем он

жестом велел Френсису перейти через ущелье и взобраться напротивоположный

склон. Смутно догадываясь о намерении пеона, Френсисповиновался и со своей

новой, более выгодной  позиции выпустил последнюю  пулю из  ружья в

приближавшийся отряд и заставил его отступить назад вущелье.

В следующую минуту нефтяная река, в которую пеонбросил заложенную

спичку, превратилась в огненную реку. Еще через минуту из нефтяной скважины

на горе в воздух взвился столб вспыхнувшего газа высотою всто футов. А еще

через минуту огненный поток понесся вниз по ущелью,прямо на Торреса и

жандармов.

Изнемогая от жара пылающей нефти, Френсис и пеонвзобрались на самый

верх склона, сделали круг, обошли горящую нефть и, снова выйдя на тропу,

побежали вперед.

Пока Френсис и пеон благополучно бежали дальше, ущелье,по дну которого

текла нефть, уже превратилось в ложе огненной реки, такчто начальнику

полиции, Торресу и жандармам не оставалось ничего другого,как карабкаться

вверх по отвесному склону. Плантатор и его друзьятоже вынуждены были

повернуть назад и подняться вверх, чтобы избежатьбушевавшего в ущелье

пламени.

Пеон то и дело оглядывался через плечо и, наконец, срадостным криком

указал на второй столб черного дыма, взвившийся в воздухпозади того места,

где горела первая скважина.

- Еще! - радовался он. - Там есть еще скважины!И все они будут

гореть. Так и надо всей их породе! Они у меня заплатят запобои, которые я

от них терпел. Знаете, там подальше есть целое озеронефти, даже море,

величиной с Хучитан.

Френсис вспомнил, что  плантатор говорил ему  о нефтяном озере,

содержавшем по меньшей мере пять миллионов баррелей нефти, которую до сих

пор не было возможности перегнать к морю для погрузки насуда; нефть эта

хранилась прямо под открытым небом в естественнойкотловине, огражденной

земляной дамбой.

- Сколько ты стоишь? - задал он пеону вопрос,казалось бы, не имевший

никакого отношения к делу.

Тот не понял.

- Сколько стоит твоя одежда - все, что на тебе есть?

- Половина песо... нет, даже половина половины песо, - уныло

признался пеон, оглядывая то, что осталось от его лохмотьев.

- А что у тебя еще есть? Бедняга развел руками взнак своей полной

нищеты и горестно ответил:

- У меня нет ничего, кроме долга. А должен я две сотни и пятьдесят

песо. Я до самой смерти с этим долгом не разделаюсь: как больному не

избавиться от рака, так и мне от него. Вот почему я врабстве у плантатора.

- Хм! - Френсис не мог удержаться от улыбки. - Тыстоишь, значит,

двести пятьдесят песо - все равно что ничего; это даже не цифра, а

абстрактная отрицательная величина, существующая лишь в  представлении

математика. И вот этот-то нуль сжигает сейчас на миллионы песо нефти. Ведь

если почва здесь рыхлая, легко размываемая и нефтепроводподтекает, то может

загореться все нефтяное поле, а это уже миллиард долларовубытку. Знаешь ли,

ты не абстрактная величина в двести пятьдесят долларов- ты настоящий

hombre!

Из всей этой речи пеон не понял ничего, кроме слова"hombre".

- Я человек, - горделиво сказал он, выпячивая грудьи  поднимая свою

окровавленную голову. - Да, я hombre, я - майя.

- Разве ты индеец из племени майя? - усомнилсяФренсис.

- Наполовину, - нехотя признался пеон. - Мой отец- тот настоящий

майя. Он жил в Кордильерах, но женщины майя не нравилисьему. И вот он

влюбился в метиску из tierra canente [15]. От нее родилсяя; но потом она

ушла от отца к негру из Барбадоса, а мой отец вернулся вКордильеры. Мне

тоже, как и отцу, суждено было влюбиться в метиску изtierra caliente. Она

требовала денег, а я так любил ее, что совсем потерялголову и продал себя