- Я  требую десять песо сверх того, что мнепричитается, - снова

донесся голос Гиллермо.

- Обожди, мы тебе устроим крещение! - крикнул емукто-то.

И все загалдели:

- Уж ты у нас сегодня вдосталь водички нахлебаешься!

- Мы вот сейчас отпустим веревку!

- Перережем ее - и все тут!

- Одним будет меньше при дележе!

- Вода уж больно противная, - снова донесся из темнойглубины колодца

голос Гиллермо, точно голос призрака. - Тут какие-тосонные ящерицы и

дохлая птица, от которой здорово воняет. Может, здесь даже и змеи есть.

Право же, десять лишних песо не слишком большая цена затакую работу.

- Вот мы утопим тебя сейчас! - крикнул Рафаэль.

- Я пристрелю тебя! - рявкнул начальник полиции.

- Пристрелите или утопите, - долетел до них голосГиллермо, - толку

вам от этого никакого не будет: деньги-то все равноостанутся в колодце!

Наступило молчание: те, кто находился наверху, взглядами спрашивали

друг друга, что же теперь делать.

- А гринго скачут все дальше и дальше, - взорвался Торрес. -

Хорошенькая дисциплина у вас, сеньор Мариано Веркара-и-Ихос!Нечего сказать,

умеете держать в руках своих жандармов!

- Это вам не Сан-Антонио, - огрызнулся начальникполиции. - Здесь

дебри Хучитана. Мои псы верно служат мне, пока они вСан-Антонио, а в этих

дебрях с ними надо быть поосторожнее, не то взбесятся - итогда что будет с

нами?

- А все это проклятое золото, - сдаваясь, грустнопроизнес Торрес. -

Тут,  право, можно стать социалистом: подумать только, какой-то гринго

связывает руки правосудия золотыми путами.

- Серебряными, - поправил его начальник полиции.

- Пошли вы к черту! - сказал Торрес. - Высовершенно правильно

изволили заметить, что это не Сан-Антонио, а дебри Хучитана,и здесь я смело

могу послать вас к черту. Ну кто виноват, что у васвспыльчивый характер?

Зачем нам из-за этого ссориться, когда все наше благополучие зависит от

того, чтобы держаться вместе?

    - Эй вы, слышите? - долетел до них голос Гиллермо.- Вода-то здесь

всего два фута глубиной. Так что вам не удастся утопитьменя. Я только что

добрался до дна и уже держу в руке четыре кругленьких серебряных песо. Они

покрывают все дно, точно ковер. Так как же, отпуститеверевку? Или я получу

десять лишних песо за эту грязную работу? Вода здесьсмердит, как разрытая

могила.

- Да! Да! - закричали жандармы, перегибаясь черезкрай колодца.

- Что да? Отпустите веревку? Или дадите еще десятьмонет?

- Дадим! - хором ответили ему.

- Ох, ради всего святого, да поторапливайся ты! Поторапливайся! -

завопил начальник полиции.

Из глубины колодца послышались всплеск и проклятья, и по тому, как

ослабла риата, жандармы поняли, что Гиллермо вылез из бадьи и собирает

монеты.

- Клади их в бадью, милый Гиллермо, - крикнул емуРафаэль.

- Я кладу их к себе в карманы, - был ответ. -Если я положу их в

бадью, вы еще вытянете ее, а про меня и забудете.

   - Но риата может лопнуть от такой тяжести, -предупредил его Рафаэль.

- Риата-то, может, и не выдержит, зато воля моявыдержит, потому что

тут уж я не сдамся, - заявил Гиллермо.

- А если риата лопнет?.. - снова начал было Рафаэль.

- Ну что же, есть выход, - сказал Гиллермо. - Спускайся ты вниз.

Тогда первым поднимут меня. Потом в бадье поднимут деньги,а уж: в третью и

последнюю очередь - тебя. Вот это будет справедливо!

Рафаэль оторопел, у него даже челюсть отвисла, и онне мог произнести

ни звука.

- Ну, так как же, Рафаэль, ты спустишься?

- Нет, - ответил он. - Клади все серебро в карманыи вылезай вместе

с ним.

- А, чтоб черт побрал это отродье и меня заодно! -теряя терпение,

воскликнул начальник полиции.

- Я уже давно это говорю, - сказал Торрес.

- Эй, подымайте! - закричал Гиллермо. - Я забралвсе, что тут было,

кроме вони. И я задыхаюсь. Поднимайте, и побыстрее, не тоя тут пропаду, а

вместе со мной и все триста песо. Да что я: тут гораздобольше трехсот.

Должно быть, этот гринго вывалил весь свой мешок сюда.

А в это время беглецы - они ушли уже довольно далековперед, - чтобы

дать роздых некормленым, тяжело дышавшим лошадям,остановились там, где

тропинка начинала подниматься в гору; тут-то их и нагналФренсис.

- Теперь уж никогда не стану путешествовать без звонкой монеты, -

заявил он и принялся описывать, что он видел, спрятавшись на заброшенной

плантации. - Знаешь, Генри, когда я умру и отправлюсь на небо, я и туда

прихвачу с собой мешок монет, да поувесистей. Даже и там онпригодится: ведь

одному богу известно, какие могут ждать там неприятности.Слушайте! Жандармы

устроили такую драку у колодца, точно кошки с собаками. Друг другу не

доверяли, своего же парня не пускали в колодец, пока он неоставил им все,

что подобрал раньше. Жандармы совсем вышли изповиновения. Шефу пришлось

пригрозить пистолетом, чтобы заставить  самого  маленького и  щуплого

спуститься в колодец. А тот, как только добрался до дна, начал их

шантажировать. Все, конечно, надавали ему обещаний, но когда он вылез из

колодца, стали его бить. Они все еще лупили его, когда яуходил.

- Но теперь мешок твой пуст, - заметил Генри.

- Да, и это сейчас самая большая для нас беда, -согласился Френсис.

- Будь у меня достаточно денег, они бы никогда не добрались до нас.

Кажется, я чересчур расщедрился. Я не знал, что этот сбродможно так дешево