- Просто спрашиваю на всякий случай, - пожал плечами Сергей.

- А следующий вопрос будет, не знаю ли я, где сидел Михеев?Да, последние четыре года заключения он отбывал именно там, в"Наркозе". И что из этого следует? - генерал говорил отрывисто и зло,если бы у него хватало сил, он бы сейчас кричал, орал на Сергея, как набестолкового мальчишку. - Пистолет, которым был убит Гоша, подкинули вквартиру, где ночевал Стас той ночью, добавил он уже спокойнее, - шофера убилиисключительно для того, чтобы напугать и подставить Стаса. ИТК"Наркоз" и покойный Михеев тут совершенно ни при чем.

- Я читал материалы дела. Некоторые свидетели утверждали,будто Стас ухаживал за Машей и Михеев приревновал ее именно к нему,- мягко заметилСергей.

- Бред! - хрипло рявкнул генерал и стукнул кулаком поподлокотнику. - Ты сам понимаешь, что это полнейшая чушь. Тот, кто травитСтаса, слишком сильный и умный, чтобы хлопотать из-за ерунды. Мстить засобственную ревность пятнадцатилетней давности может только больной, маньяк. Ноу маньяка не бывает таких широких возможностей и таких умных сообщников. Все, яустал. - Он откинулся на спинку кресла, руки его упали с подлокотников ибезжизненно повисли, глаза ввалились, нос опять заострился.

- Владимир Марленович,-- окликнул его Сергей, - вам плохо?Позвать Наталью Марковну?

- Нет, погоди... передохну и продолжим... самое важное ятебе еще не сказал. Слушай внимательно и не перебивай. Если тебе повезет, еслиты возьмешь Исмаилова и выживешь, не оставляй моего засранца. Не оставляй дотех пор, пока его будут травить. Раскопай, кто. Найди. Помру к этому времени,Наташа заплатит, сколько пожелаешь. Найди. Выясни все и устрани опасность.Считай, что слышишь сейчас последнюю волю умирающего. Что бы ни приказал тебеМишка потом, когда все кончится, сделай это, майор, если, конечно, самвыживешь.

- Я постараюсь, Владимир Марленович.

- Да. Постарайся. Все, не могу больше. Зови Наташу. Нет,стой, тебя правда зовут Сергеем? Это твое настоящее имя?

- Да.

- Когда вы сидели на кухне, Наташа спрашивала, как тебязовут?

- Да. Очень настойчиво.

- И что ты ответил?

- Я назвался Станиславом, как вы просили.

- А она?

- Не поверила.

Генерал уронил голову на грудь, закрыл глаза, и Сергеюпоказалось, что старик уснул или потерял сознание. Он встал и уже собралсязвать генеральшу, но услышал хриплое, неясное бормотание и вернулся к креслу.

- Ну ладно, скажи ей правду, она вроде бы уже успокоилась, -тяжело, на выдохе простонал Владимир Марленович, - черт, никогда не верил всудьбу. Впрочем, какая тут судьба? Просто совпадение. У Стаса был брат,близнец, родился первым и почти сразу умер. Наташа все не может его забыть, досих пор любит, как живого. А младенец и часа не прожил. Мы успели толькоподержать на руках и дать имя. Знаешь, как назвали? - Он с мучительным усилиемподнял голову. - Сережей!

Николай вернулся на виллу только в половине третьего. В доместояла тишина. Оксану он нашел на балконе второго этажа. Она дремала в шезлонгепод открытыми лучами солнца. На ней был яркий купальник. На полу валялсякакой-то глянцевый женский журнал.

- Подъем! - Николай положил руку на ее раскаленное плечо. -Вставай, красавица, сгоришь.

- Ой, Коленька, привет, - она открыла глаза.- как ты быстро!Покажи зубик.

- Пока рано. Еще придется раза три съездить. Врач хорошийпопался, но любопытный до ужаса. Привязался ко мне, мол, кто же вас такразукрасил? Обратился ли я в полицию? Фарфоровая коронка стоит недешево ивиновные должны компенсировать убытки.

- Вот уж это верно, - Оксана многозначительно поджала губы,- и что ты сказал врачу?

- Ну, стал ему песни петь, будто нырнул и налетел наподводную скалу.

- Поверил?

- Не знаю. Ну как ты здесь? Все спокойно? Я, когда уехал,вспомнил, что надо было ему укол сделать, но уж не стал возвращаться. Не буянилон больше?

- Не-а, - помотала головой Оксана, - вроде тихо.

- Что значит - вроде? Ты к нему хоть раз зашла?

- Ну зашла, зашла, - Оксана обхватила его руками за шею ипритянула к себе, - он спит, - прошептала она и по-кошачьи зажмурилась.

- Погоди, он что, вообще не вставал? - Николай тревожновзглянул на часы.

- Может, и вставал, в туалет например, - Оксана поцеловалаего в краешек рта, - Коленька, я щи сварила, с говяжьей косточкой, как тылюбишь. Ну его к лешему, давай с тобой пообедаем.

- Ты разбудить его пыталась, - Николай расцепил ее руки, -подходила к нему хоть раз за это время?

- Ну что ты так разволновался, - Оксана лениво поднялась,потянулась. - Я же сказала, в комнату заглядывала. Зачем мне к нему подходить?Как говорила моя бабушка, не буди лихо, пока оно тихо.

Но Николай ее уже не слышал, он тяжело затопал по лестницена первый этаж. Оксана, накинув халат, вяло поплелась за ним.

Когда она вошла, Николай стоял у скомканной постели, широкорасставив ноги, и держал в руках легкое вязаное покрывало. На постели былинавалены подушки. На полу валялось теплое запасное одеяло.

- Ой, батюшки! - Оксана прижала ладонь ко рту. - Коленька,миленький, я... Прости меня, я честно ничего не слышала, - она опустилась настул и горько заплакала.

- Ладно, все, кончай реветь,- рявкнул Николай, - если бы тыслышала, могло быть еще хуже.

- Что? Почему?

- Да потому, что они бы тебя либо грохнули, либо с собойзабрали.

От этих его слов Оксана задрожала, чуть не упала со стула,но удержалась и запричитала тонким голосом:

- Что ты такое говоришь, Коленька? Зачем ты меня пугаешь?Мне и так страшно, ой, мамочки, я боюсь, я не могу!

Но он как будто не услышал ее, принялся осматривать комнату,бормоча себе под нос:

- Блин, как они могли попасть на виллу? Я же все запер. Окноисключается, там пропасть. Если только по канату... Но тогда все равно надовыходить через дом, через ворота. Не потащат же они его, связанного, по канатупрямо в открытое море? А может, у них была лодка? Нет, ерунда! Окно на высотепятидесяти метров. Скала совершенно отвесная. Профессионал может подняться испуститься, но стащить здорового мужика, связанного или без сознания - это врядли. Значит, все-таки через дом? Но они не открыли бы ворота никакой отмычкой.Или у них дубликаты ключей? Как же удалось сделать слепки? Когда? Пульт отгаража я взял с собой. Через забор невозможно, сработает сигнализация, полицияздесь будет через десять минут. За десять минут не успели бы. Да замолчи тынаконец! - он резко развернулся к Оксане.