– …здесь проживал генерал-губернатор Москвы граф Ростопчин Федор Васильевич, главный виновник и зачинщик знаменитого пожара тысяча восемьсот двенадцатого года. Чтобы не дать Наполеону захватить Москву, он предпочел сжечь весь город, для чего вывез все свое огромное имущество и поджег свою усадьбу, пламя с которой перекинулось на остальные строения…

Скрипнув зубами, Феликс развернулся к группе и произнес на чистейшем итальянском языке:

– Что за чушь вы несете? Ростопчин оставил свою усадьбу вместе со всем имуществом на разграбление французам! Из города он вывез часть казенных денег и ничтожно мало собственных средств! Своего особняка он, разумеется, не поджигал и никогда не заявлял себя инициатором московского пожара, мало того – отрицал это!

– О! – воскликнул экскурсовод, подскакивая к Феликсу. – Коллега? Тоже гид?

– Еще чего! – отрезал Феликс. – Полистайте справочники, не вводите людей в заблуждение!

– А вы с Сицилии? – пропустил это мимо ушей итальянец. – У вас характерный сицилийский акцент, я его ни с чем не перепутаю. Моя мама из Палермо!

Феликс собирался что-то ответить, но в этот момент подошел невысокий приятный молодой человек в светлом костюме с кожаной папкой-портфелем и принялся извиняться за опоздание. Феликс мигом потерял интерес и к гиду, и к туристам, отворачиваясь от них. Парень представился Евгением. Феликс назвал себя, и они с Герой направились вслед за риелтором вдоль дороги.

– Думаю, вам должно понравиться, – на ходу стал рассказывать Евгений, – здание современное, отлично оборудованное. Ваш офис на пятом этаже. Четыре кабинета, все окна выходят на солнечную сторону…

– Стоп! – перебил Феликс. – Сколько в здании всего этажей?

Молодой человек замедлил шаг, обернулся и в некотором замешательстве посмотрел на него.

– Девять, а что?

– И все девять этажей – офисы?

– Э-э-э… да. А что?

– Сколько их там всего?

– Точно не знаю, но если хотите, могу уточнить.

– Не надо, нам это не подходит.

Они остановились посередь дороги, и Герман поинтересовался:

– Почему не подходит?

– Слишком много людей! – досадливо отмахнулся Феликс.

– Но… – малость растерялся Евгений, – чем они вам помешают? У вашего офиса отдельный коридор, закрывается дверью со стороны лифтовой, вам не обязательно пересекаться, контактировать с остальными арендаторами, сотрудниками…

– Да, но я же буду знать, что они все там есть, за этой дверью! – с непонятным раздражением ответил Феликс. – Другие варианты имеются?

– Надо подумать, – держа под мышкой папку-портфель, Евгений взялся мять пальцами кожаный край. – А вы что именно хотите?

– Чтобы в здании был только наш офис и никого, кроме моих сотрудников!

– А удаленность-приближенность к центру?

– Без разницы, желателен тихий двор.

Евгений в озадаченности посмотрел на новехонькие туфли Феликса, затем взгляд скользнул по костюму, словно только что из магазина, и остановился на руке с массивным золотым перстнем на безымянном пальце.

– Минутку, мне надо сделать пару звонков.

Вынув из кармана мобильник, парень отошел в сторону.

– Честно скажу, не понял проблемы, – сказал Гера. – Я работал в этом здании. Там отличные офисы и реально адекватная аренда, а сейчас Женя наверняка подыщет что-нибудь за баснословные деньги.

На бледных губах Феликса возникла кривая ухмылка.

– Понимаю, в курсе, что денег предостаточно, но все равно, зачем просто так швыряться? В лучшем случае наше агентство хоть какую-то существенную прибыль начнет через пару лет приносить при наличии рекламы, да и то если мы сразу, с ходу не облажаемся. Пока научимся, пока какой-то опыт наработаем, на это время лучше снять что-то попроще, а потом переехать, когда дела нормально пойдут.

– Спасибо за науку, – ровным голосом произнес Феликс. – Но в следующий раз воздержись от желания давать мне советы.

И Гере показалось, что его снова щелкнули по носу, и на этот раз весьма ощутимо. Тут вернулся Евгений и сообщил, что вроде бы есть один подходящий вариант.

– Только надо пройти немного вперед, у меня машина в паркинге…

– Моя ближе, – сказал Феликс, развернулся и пошел в обратную сторону. Герману с Женей ничего не оставалось, как последовать за ним.

Сидя на переднем сиденье, Евгений показывал дорогу. Феликс изредка косился на него, благо этого не было заметно за черными очками. Ему казалось довольно странным, что кто-то, кроме Паблито или крысы, сидит на этом месте.

– Теперь прямо до перекрестка, направо и через два дома налево.

Машина въехала во двор и остановилась у небольшого одноэтажного старого особняка, выкрашенного в светлый бежевый цвет.

– Как хотите: подождать в салоне или выйдем вместе? – спросил Евгений. – Борис Семенович вот-вот подъедет. У него ключи, он занимается этим домом.

– В салоне подождем.

Выключив зажигание, Феликс положил руки на руль и так замер неподвижно. Молодые люди попытались о чем-то непринужденно говорить, но разговор не заладился. Повисла неловкая тишина. Сквозь разрывы туч неуверенно проглянуло солнце, и черные очки Феликса хоть ненадолго стали уместны. Вскоре во двор влетела серая «Мазда», с визгом покрышек затормозила у ограды особняка, и из салона выскочил невысокий полный гражданин – буквально брат-близнец гида-итальянца.

– Это он, – сказал Евгений, открывая дверь.

Выйдя из машины, они представились друг другу. Отдуваясь, словно он бегом бежал, а не ехал, Борис Семенович загремел связкой ключей, открывая невысокие ворота ограды, и, толком не отдышавшись, с ходу начал презентацию:

– Особняк хоть и старый, но недавно проводилась реставрация. Сами видите, какой прекрасный фасад, все коммуникации тоже новые. Возможно, внутри понадобится небольшой косметический ремонт, но это по желанию. Сами понимаете, каждый хозяин все равно под себя все переделывает, перекрашивает. Расположение чудесное, сами видите – центр, а место тихое, спокойное, ни машин, ни вони, народ толпами не ходит.

Они зашли за ограду. По обе стороны асфальтированной дорожки зеленели газоны, окруженные низким стриженым кустарником, высилась пара старых кленов.

– Территория небольшая, – продолжал Борис Семенович, – но офису она и ни к чему, вам же тут огороды не сажать! Правильно я говорю? – и рассыпался дребезжащим смешком.

Открыв входную дверь, он какое-то время возился с распределительным щитком. Наконец вспыхнул свет.

– Прошу, проходите!

Ноздри Феликса брезгливо дрогнули от спертого воздуха. Здание, очевидно, очень давно не проветривалось, но сырости не ощущалось, что было уже хорошим знаком. Перешагнув порог, он осмотрелся. Видимо, когда-то это помещение являлось вестибюлем, после его перестроили в проходную комнату. По правую и левую стороны в стенах, выкрашенных в голубой цвет, виднелось по двери, прямо – арочный проход, ведущий к остальным помещениям.