Один из этих томов сейчас держал в руках Оуэн. Через мгновение к нам присоединился и Тристан. «Свет во тьме» – гласило название книги, выбитое на обложке причудливым шрифтом.

Оуэн положил том на боковой столик, который слегка покачнулся под такой тяжестью.

– Что это за книга? – спросила я, пытаясь разобрать, что в ней написано. Но страницы были густо залиты чернилами.

Оуэн медленно провел ладонью по пожелтевшей бумаге.

– С тех пор как выковали три кольца, моя семья собирала информацию обо всем, что с ними связано. О виталинариуме, об Амулете смерти, о светоносце и его намерениях. Обо всем.

– И вся эта информация содержится здесь? – я указала на книгу.

Оуэн кивнул, но при этом чуть отодвинул книгу от меня.

– Мы все архивировали, – пояснил он, заметив, как Бастиан и Тристан недоуменно переглянулись. – В воспоминаниях людей можно найти много интересной информации, которая могла бы просто исчезнуть, если бы мои предки это не выяснили и не записали, чтобы это увековечить, – голос его звучал так, будто он читает проповедь во время церковной службы. При этом понимала я очень мало, хотя он четко выговаривал все слова. Тут он пренебрежительно глянул на меня. – Я знаю эту книгу наизусть, и здесь нет ни слова о золотых плетениях, – он посмотрел на Бастиана и протянул к нему руку. – Полагаю, она не разрешит мне читать ее воспоминания, поэтому, может, ты дашь мне посмотреть, что там произошло, когда это чудо впервые проявилось? Мне нужно это видеть, чтобы делать дальнейшие выводы. Иначе никак.

– Боюсь, в моих воспоминаниях ты ничего не найдешь, – сказал Бастиан и оглянулся на меня. – Эбби – ключ ко всем ответам, что мы ищем.

От этих слов у меня невольно сжалось горло. Я ключ. Звучало как-то знакомо. Я начала нервно мять край своей рубашки. «Я ключ», – далеким эхом отзывалось в моих мыслях. Ключ ко всему. Мне вдруг стало смешно, и я опустилась на мягкий стул. Я чувствовала, как вибрировал телефон в кармане брюк. Он не прекращал звонить еще с того момента, как полиция села нам на хвост, но только сейчас я окончательно это поняла. Я знала, кто пытался до меня дозвониться. Конечно, это Флоренс. А еще стало понятно, что Моран может заново нас выследить, пока мой телефон включен. Впрочем, сейчас это казалось мне не таким важным. Я не могла допустить, чтобы что-то случилось с Флоренс. Она была моей семьей, и я нуждалась в ней. Я не желала ее терять, хотя в моем случае, наверное, лучше бы оставить ее. Так захотелось вернуться в ее ателье или в маленький домик на окраине города. Вернуться к ее коту, который всегда так громко мурлыкал, что было слышно в соседней комнате, вернуться к созданию цветных шляпок, благодаря чему я чувствовала, что я еще не самое безумное, что случалось в жизни Флоренс. Но для того, чтобы я смогла вернуться, вначале я должна разобраться, что именно со мной произошло.

– Подождите, – пробормотала я.

Все устремили взгляд на меня. Я еще раз шумно перевела дыхание и наконец приняла решение.

Все равно долго оставаться в неведении я не смогу. И бояться глупо. Значит, нужно рискнуть – ради Флоренс.

Хранители колец смотрели на меня с удивлением, но я понимала, что не сама их так заинтересовала, а мои плетения. Уже в который раз.

– Что это такое? – пробормотал Тристан, хмурясь.

– А что? – видимо, опять плетения вели себя как-то необычно. Но я-то этого не вижу! А они говорят о них как о чем-то само собой разумеющемся. Мне это не нравилось. – Что не так?

Бастиан тоже задумчиво нахмурился.

– Сердечные плетения сейчас почти все стали темно-красными, – пояснил он, пытливо глядя мне в глаза. – О ком ты сейчас думаешь? – поинтересовался парень, и его голос прозвучал так же обнадеживающе и доверительно, как и тогда, на занятии по антиагрессии, где он старался пробиться сквозь мою защиту.

Мне нравилось, как звучит его голос. Хотелось думать, что рядом с ним я в безопасности, хотя в тот раз он пытался меня обмануть.

Так могла ли я сейчас доверять ему? Его голосу?..

– Эбби, о ком ты думаешь? – спросил и Тристан.

– О Флоренс, – тихо ответила я, чувствуя, как сердце колотится все быстрее от страха потерять ее. – А еще о ее коте. Я… Я же их потеряю, да?

– Нет, что ты… Конечно, нет, – заверил меня Бастиан. Но я ему не поверила. Никому в этой комнате нельзя было доверять. Только себе. Может, самое время довериться своим чувствам? Только себе я и могла помочь. Я кузнец своей судьбы и своего счастья.

– Я готова, – при одной только мысли о том, что произойдет дальше, по телу пробежала дрожь. – Пусть Оуэн прочитает мои воспоминания, но знайте – я делаю это только потому, что… – я откинула волосы назад и посмотрела на тенеходцев. – Потому что мне самой нужно знать ответы. Вы не представляете, как это угнетает. Столько вопросов, столько загадок… Я хочу все понять, как и вы.

– Точно уверена в этом? – спросил Бастиан и шагнул ко мне, но тут Оуэн оттолкнул его в сторону и предостерегающе сверкнул глазами.

– Ты сам все слышал! Она приняла решение! Так что оставь ее, – он кивнул мне и деловито оглядел меня с головы до ног, затем засучил рукава своей рубашки и почесал бороду. – Не будем же терять время.

Я даже обрадовалась, что Оуэн так спешит, – из-за страха передумать в последний момент. С каждой секундой я все больше сомневалась, разумно ли сейчас поступаю. Бастиан, судя по его выражению, был тоже далеко не в восторге от того, что сейчас произойдет, хотя сам же меня уговаривал на это.

– Так что?.. – я с сомнением посмотрела на Оуэна, потому что понятия не имела, что делать дальше. – Что теперь?

К щекам резко прилила кровь, и я старательно прятала глаза от братьев Тремблэев. Они забрали частичку моих плетений, когда целовали меня. Это, конечно, не было необходимостью, да и слава богу… Оуэна мне целовать совсем не хотелось…

– Просто дай руки, – сказал он. – Если хочешь, присядем.

Я кивнула и снова села на стул, потерла о джинсы вспотевшие ладони, прежде чем нерешительно протянула их Оуэну. Внутри все сжалось, и я крепко поджала губы, чтобы хоть как-то скрыть дрожь. Мне это все очень не нравилось – но другого выхода просто не осталось.

Оуэн пристально всматривался в меня, и мне казалось, что стены начали сдвигаться. Я попыталась вдохнуть – и не смогла. Страх сдавил мою грудь, я отчаянно цеплялась за реальность. Лишь бы не потерять сознание…

– Ты должна мне открыться, – потребовал Оуэн и придвинулся ближе. Появилось ощущение, что в соборе остались только он и я. Потому что, кроме него, я больше никого не видела. Синие полосы на его коже стали плотнее. – Когда человек не знает, что мы проникаем в его сердце, в душу, в воспоминания, он раскрепощен. И тогда достаточно одного прикосновения, одной эмоции, которую вызывает разговор по душам. А ты не подпускаешь меня к себе, так как знаешь, что сейчас произойдет.