– Нет, если они не дадут мне повода. Дрю был «головой змеи»,и мы ее отрубили. Таким образом, я закончил многолетнее дело и выполнил своеобязательство перед вами, полковник.

– О, вы его завершили великолепно! – отозвался Харден. – Ноостался один важный вопрос.

– Какой?

– Что, черт побери, в том свертке, который мы вытащили изямы?

– Ха! – сказал Холмс. – Я так усиленно поздравлял себя сустранением последнего обломка вредоносной империи Мориарти, что совсем забылоб этой маленькой тайне. Как вы думаете, джентльмены, что там?

– Понятия не имею, – сказал полковник. – Я чуть не спятил,гадая, что могло заставить людей вроде Мориарти и Дрю проявить такое упорство,но ответа не нашел.

– Если все так, как я думаю, – ответил Холмс, – тогда лучшеотложить проблему на завтра.

Он встал и потянулся.

– «Нерегулярное войско» должно идти к себе в лагерь, а мы –немного отдохнуть. Предоставьте мне заняться нашим трофеем, и завтра мыпосмотрим, что обрели.

На следующее утро я проснулся скорее поздно, чем рано, когдавода в кувшине для бритья уже начала остывать, а из кухни доносился запахготового завтрака. С пробуждением сразу нахлынуло и любопытство, я быстропривел себя в порядок и спустился в столовую, чтобы услышать, как Холмсраскроет нам последнюю тайну наших необыкновенных приключений.

Хардены, отец и сын, уже сидели за столом.

– Доброе утро, – приветствовал я их, – а что, Холмс еще невставал?

– Миссис Уильямс говорит, что мистер Холмс в саду и просилнам передать, чтобы мы присоединились к нему после завтрака, – ответил Джей,передавая мне корзинку с тостами.

– Вообще-то он не любит рано вставать, – заметил я.

– Неужели? – удивился Джей. – Два дня назад он приходил кнам в лагерь еще до рассвета – удостовериться, что все готово.

Я смущенно рассмеялся, вспомнив, что именно тогда Холмсуверял нас с полковником в полезности утренних прогулок. Харден тоже хохотнул.

– Да, доктор, – сказал полковник, – компаньон у васнеобыкновенный. Как только вы с ним уживаетесь?

– Наверное, – ответил я, – по той причине, что нашимыслительные процессы протекают совершенно в разных направлениях, и я емуникогда ни в чем не мешаю.

– Вы слишком несправедливы к себе, доктор, – заметилполковник. – Совершенно очевидно, что Шерлок Холмс ценит ваше сотрудничество, апосле наших приключений в Уормлоу я, пожалуй, понимаю почему.

Мне было приятно это слышать, а он продолжал:

– По правде говоря, доктор, я рад перекинуться с вамисловечком наедине. Теперь, когда дело приближается к концу, возникает вопрос огонораре мистера Холмса. Как вы думаете, какая сумма достойна его усилий?

– О, я не имею никакого голоса в его чисто профессиональныхделах. Он уже сказал вам в Винчестере, что его ставки всегда одинаковы, заисключением тех случаев, когда он вообще отказывается от гонораров, и я считаю,что это правильно.

Харден покачал головой:

– Он спас жизнь моего сына и дважды мою собственную. Инаконец, он дал мне возможность пережить самые волнующие приключения с техсамых пор, как я подписал мирное соглашение в Аппоматоксе. И думаю, это стоитмногого.

Мы выпили кофе и неспешно отправились в сад. Было чудесноелетнее утро, в воздухе стоял аромат цветов. Вдалеке виднелись склоны холмов,зеленевшие под ярким солнцем, и трудно было представить, что они хранят древниемрачные тайны. До нас доносился запах дыма, и я сначала подумал, что это открепкого голландского табака, который курит Холмс, однако это был дым отмаленького костра, догоравшего между цветочным бордюром и простым деревяннымстолом, за которым сидел Холмс. Перед ним стоял кофейник с горячим кофе.

Холмс поднял в знак приветствия руку и пригласил нас сестьна скамейку напротив него. По его бледному лицу и кругам под глазами можно былопредположить, что он провел бессонную ночь.

– Вы не ложились спать! – упрекнул я его.

– Верно, Ватсон, – подтвердил он и указал на стоявший настоле ящик. – Я всю ночь потратил, определяя, что же мы нашли.

Ящик был из потемневшего дерева, примерно два фута наполтора и восемь-девять дюймов высотой. На нем не было никаких украшений,только петли и замки были серебряные, по-видимому, очень старинной работы.

– Что же там внутри? – спросил я.

– Бывая в Британском музее, я составил себе об этомнекоторое представление, – ответил Холмс. – В записях посланцев короля ГенрихаВосьмого сохранились ссылки на то, что они называли «черной мессой», а один разэто было названо «трактатом». Наверное, мы найдем один из средневековыхсборников ритуальных текстов по черной магии. Они в большой чести у такихзлодеев, как Дрю, а также у любознательных, но легковерных людей, и стоят оченьдорого. В Венеции в свое время было широко налажено изготовление поддельныхритуальных текстов для дельцов из Рима, Парижа и Лондона. Я решил, что мысможем обогатить наше национальное собрание древних манускриптов этим редким иподлинным экземпляром. И все же я не совсем понимал, почему Мориарти и Дрю, ужене говоря о короле Генрихе Восьмом, так стремились завладеть этим текстом.

Он помолчал, снова налил себе кофе.

– Думаю, что вы еще кое-что нашли, – заметил полковник.

– Да, нашел, – ответил Холмс. – Нечто настолько уникальное,что я бы никогда не догадался о его существовании, и такое извращенное ипреступное, что лучше бы мне об этом не знать.

Он открыл серебряные запоры и поднял крышку. Внутри лежалпрямоугольный предмет, завернутый в белую кожу. Холмс вынул его, развернул иположил на стол.

Когда на него упал солнечный луч, предмет засверкалразноцветными переливающимися огоньками. Еще не зная, что это, мы едва незадохнулись от волнения, глядя на эту сверкающую красоту. Через мгновение японял, что перед нами книга в богато украшенном переплете. Древниефантастические узоры были выложены драгоценными камнями. Хотя эта книганесколько веков пролежала в тайнике, краски были необыкновенно живы и ярки.

Джей вскрикнул от волнения, а я раскрыл рот. Восхищенныйполковник глухо проворчал:

– Какой замечательный предмет. Что это, мистер Холмс?