Харден быстро начал фотографировать, ловя лучи заходящегосолнца, а мы с Холмсом расстелили скатерть и достали провизию. Как толькополковник закончил съемку, он присоединился к нам, и мы сели отдохнуть иподкрепиться. Вечерело, и солнце все ниже опускалось в серовато-желтом небе,удлинялись тени. Но вот облако закрыло солнце, и быстро спустились сумерки. Мыуложили поклажу в повозку и двинулись в путь среди холмов, которые приобреликакой-то призрачно-загадочный вид, как в день нашего приезда. Однако на Холмсамрачные сумерки, по-видимому, нисколько не влияли, и мы с Харденом заметили,что его настороженность исчезла.

Уже почти совсем стемнело, когда Холмс снова остановилповозку. Мы оказались на склоне холма, дорога тянулась вниз среди беспорядочнойроссыпи гравия и зарослей вереска. Холмс спрыгнул с повозки и поднял повышезажженный фонарь. Мы с Харденом вглядывались в темноту, пытаясь понять, чтопривлекает его внимание. Постепенно мы стали различать, что отдельные камни какбы складываются в определенном порядке, и наконец поняли, что стоим около двухкаменных колец, напоминающих то, что мы заметили у Горе Фор.

– Еще кольца! – воскликнул Харден. – Но сейчас уже совсемтемно и нельзя фотографировать, мистер Холмс.

Холмс улыбнулся.

– Но я привез вас сюда совсем не для этого, – сказал он. – Яобещал вам, что мы разгадаем сегодня тайну клада. Посмотрите туда. – И,приподняв фонарь еще выше, указал на пространство за кольцами.

– Три кольца! – одновременно воскликнули мы с Харденом, когдаувидели еще одно кольцо.

Холмс рассмеялся.

– Не совсем, – ответил он, – потому что третье кольцочастично разрушено, но когда-то их было три, и, клянусь, что их было именностолько, когда зарывали клад, который мы ищем.

Харден отошел и находился сейчас в круге слева от нас. Накраю освещенного фонарем пространства он нагнулся и крикнул:

– Могила! Здесь могила!

Я повернулся к Холмсу.

– Разве это возможно?.. – начал я.

– Разумеется, – ответил мой друг, – это та самая «вересковаямогила», которая упоминается в тексте.

– Вы уверены? – спросил Харден, подойдя к нам.

– Это несомненно, – ответил Холмс, – ибо валлийское названиеэтого места «хизбед», что соответствует английскому «gorse grave», то есть«вересковая могила».

Он резко повернулся и опять высоко поднял фонарь.

– Смотрите, – скомандовал он и указал на круг справа, гдежелтый луч фонаря высветил водоем на самой его середине.

Мы с Харденом перевели взгляд с темной возвышенности всередине одного кольца на водное пространство, сверкавшее в середине другого.

– Три кольца, – тихо произнес полковник, – «вересковаямогила» и окольцованный родник. Теперь нам осталось отыскать могилу сынаАртура.

Холмс вытащил бинокль из кармана пальто, поднес к глазам истал его настраивать. Через минуту он передал бинокль Хардену.

– Смотрите вон туда, – сказал он и указал в направлениихолмов.

Харден посмотрел в бинокль, затем передал его мне. Япригляделся и увидел желтый свет, мигавший на вершине гряды.

– Ваш запасной… фонарь! – воскликнул я. – Это веха?

– Совершенно верно, – ответил Холмс и взял бинокль.

Подойдя к центру левого круга, он встал на верх округлой«вересковой могилы».

– Полковник Харден, – сказал он, – вы повыше ростом, поэтомуокажите любезность, встаньте посередине между мной и тем далеким фонарем иподнимите руку.

Затем Холмс попросил Хардена подвинуться сначала влево,потом вправо, пока не удостоверился, что Харден стоит точно посередине.

– Ватсон, – позвал Холмс, – пожалуйста, точно отмерьтеместо, где стоит полковник, положите камешки возле каждой ноги.

Я поспешил выполнить просьбу, и Холмс опустил бинокль.

– А теперь, – сказал он, – найти наш клад проще простого. –И достал из повозки кирку и лопату.

Пока он вымерял шагами расстояние между кольцами, я снялпальто, приготовившись к раскопкам. Холмс определил место и повернулся ко мне.

– Давайте сюда инструменты, Ватсон, – сказал он, тоже снимаяпальто.

Харден взял фонарь, и мы направились к месту, указанномуХолмсом.

Можно было подумать, что тяжелая физическая работа изгналапосторонние мысли из моей головы. Наоборот, меня не покидало неприятноеощущение. Стук кирки и лопаты отдавался эхом в холмах, а древние камни вселялив меня трепет.

Свет фонаря выхватывал из темноты растрескавшиеся валуны ипричудливо искривленные ветром кусты. У меня появилось четкое ощущение, что подлевым кругом простирается ряд могил с останками похороненных когда-то людей. Яготов был поклясться, что вижу какие-то темные тени, скользящие между древнимигробницами, но я вытирал со лба все время пот и снова усердно занимался делом.

Земля была очень жесткая. Ее уже много-много лет никто нетревожил. И наша задача была не из легких. Постепенно совместными усилиями мывырыли довольно большую яму. Через некоторое время Холмс взял у полковникафонарь и поставил на дно ямы.

– Смотрите внимательно, – сказал он, – нет ли следов того,что копали до нас? Если Дрю здесь еще не был, то лишь потому, что мы егоопередили. Ведь это явно то самое место, где что-то зарыто.

Мы продолжали орудовать киркой и лопатой, пот струилсяручьями, потому что ночь была очень теплая. Несмотря на оптимизм Холмса, насердце у меня было тяжело, я все время мысленно видел черную массу,возвышавшуюся в близлежащем круге, каменные гробницы, притаившиеся на темномсклоне, и далекую точку света, отмечавшую другую могилу. Я не мог не думать отех варварских ритуальных действах, что некогда происходили здесь, и о том, чтомы можем обнаружить при следующем ударе киркой.

Тем не менее наша работа продвигалась. Мы с Холмсом стояли вяме уже почти по грудь. Холмс перестал копать и измерил на глаз глубину.

– «Это лежит на глубине двух локтей», – процитировал он. –Если клад здесь, мы уже стоим на нем.