Мурашу и Нагибу переглянулись. Нагибу попытался уточниться:

– Может семьсот?

   Ашшурбанапал тут же громко рассмеялся:

– Вы это серьезно?! Вы так дёшево оцениваете моё покровительство?

– Государь, ну назови уж тогда сам свою цифру… – переспросил дрогнувшим голосом Мурашу.

   Мурашу и Нагибу опасались за цифру, которую назовёт Великий царь, но он озвучил та-а-акую…

– В двадцать пять раз больше!

– И…и-и-и… и что, э-это…это золотом?

– Ну, конечно же, золотом. А чем же ещё?!

И оба старца ещё не успели прийти в себя, как Ашшурбанапал ещё больше их огорошил:

– И добавите ещё к золоту тридцать тысяч талантов серебром. Ну, что?

   Мурашу и Нагибу смертельно побледнели и у них от волнения задрожали губы. Наконец, они переглянулись и, не сдержавшись, одновременно тяжело вздохнули. Это скорее всего было их открытое ограбление. Названная сумма была не просто огромная, а неслыханная, невообразимая, но делать нечего. На этот раз они находились в положении, когда нельзя было торговаться. И они, ещё раз тяжело вздохнув, подтвердили, что оба пожертвуют названную сумму Великому царю. А сумма эта, если уж на то пошло, составляла едва-ли не третью часть всего их состояния.

   Ашшурбанапал внешне был спокоен и равнодушен. Он отпил вина из кубка и заметил:

– Когда эти суммы передадут? Надеюсь с этим вы не будете затягивать?

   И Мурашу, и Нагибу подтвердили, что в течении недели Великий царь всё получит.

Тогда удовлетворённый этим ответом Ашшурбанапал произнёс:

– Ну, хорошо… А я вам кое-что сделаю взамен… – Ашшурбанапал действительно к концу беседы подобрел по отношению к вавилонским финансовым олигархам, добившись от них всего, чего он хотел, и полностью перетянув их на свою сторону. Он решил и им кое-что сделать, и многозначительно продолжил: – Все понимают уже, что ни сегодня завтра Вавилон падёт, и мне понадобится надёжный человек, который встанет во главе этого города и будет им управлять в дальнейшем… Так вот, я готов согласовать с вами его кандидатуру…Предлагайте.

   Мурашу и Нагибу переглянулись. Оба они явно не ожидали такого широкого жеста со стороны Великого царя в этом очень важном вопросе, ну а тот переспросил:

– Так что? Говорите, кого поставить во главе Вавилона, после того как он, наконец-то, вернётся в лоно империи?

   Оба финансиста не стали тянуть с ответом и назвали имя того человека, которого, по их мнению, можно было поставить на это ключевое место.

– Здесь нужен кто-то опытный, да ещё и преданный тебе, государь… – произнёс Мурашу.

   А Нагибу тут же от себя добавил:

– Мы думаем, что таким человеком может быть… – оба финансиста переглянулись, и одновременно не сговариваясь озвучили имя, – Кандалану…

   -Да, да Кандалану…

– Кандалану? – переспросил Ашшурбанапал. – Я уже слышал как-то это имя. Ка-а-андалану… Да, слышал, напомните мне только, кто это?

– Кандалану – опытный администратор и финансист, – подтвердил Мурашу. – Он уже третий год является управляющим моего отделения здесь, в Ниневии, а до этого он жил в Вавилоне и возглавлял там проассирийскую партию. Он не побоялся в открытую выступить против Шамаша и его тестя, и за это пострадал. Его чуть не убили, и его самого и всю его семью изгнали из города. Но он до сих пор один из самых уважаемых выходцев из столицы Вавилонии. А ещё он теперь отстаивает повсюду ассирийские интересы, особенно среди тех вавилонян, которые переселились в Ассирию, и он полностью предан тебе, государь. Ты можешь быть в нём уверен!

   Нагибу поддакнул напарнику.

– Хорошо, завтра вас втроём я жду, – произнёс Ашшурбанапал и, не попрощавшись, он встал с кресла и удалился из Золотого зала.

Два телохранителя закрыли за Великим царём двери.

Глава девятнадцатая

   В Ассирии в правление Великого царя Ашшурбанапала выходцев из Вавилонии было предостаточно. Однако Кандалану ещё являлся и одним из руководителей проимперских сил, организовавшихся среди тех вавилонян, кто после восстания поспешно бежал с родины. Особенно много таковых встречалось в южно-ассирийских городах. И среди них немало имелось зажиточных людей. И купцов, и ювелиров, и врачей, и даже таких, как Мурашу и Нагибу, ростовщиков, которые предпочитали называть себя громко и благозвучно финансистами.

   Кандалану был средних лет и полностью соответствовал своему имени (переводилось оно с арамейского, как «Косолапый», – прим. авт.). При этом он ничем не выделялся и только сильно прихрамывал. Однако по заверениям обоих вавилонских олигархов, он был очень полезным человеком и в некоторых вопросах являлся незаменимым. В двух словах ещё скажу, что на последнем этапе существования Ассирийской державы он сыграет очень важную роль.

   Ашшурбанапал сразу его вспомнил, как только Кандалану перед ним появился. Ашшурбанапал видел его в составе вавилонской делегации, которая его поздравляла в Северном дворце с днём Рождения перед самым восстанием сводного брата. Именно Кандалану поручено было выступить с поздравительной речью от имени вавилонян. Речь тогда Ашшурбанапалу понравилась. И до этого и после они встречались, причём по разным случаям и неоднократно. Только имени Кандалану Ашшурбанапал почему-то не запомнил.

   На этот раз их в Золотом зале было пятеро.

   Помимо самого Великого царя, Мурашу, Нагибу и Ишмидагана, теперь при их разговоре присутствовал и этот самый Кандалану. Разговор начался с обсуждения, что же делать с Вавилоном, после того, как столица Мира перейдёт в руки Великого царя.

   Первым осмелился взять слово Кандалану. Он поклонился Великому царю, и вкрадчиво и достаточно уверенно заговорил:

– Государь, – обратился он прежде всего к сидевшему на возвышенности Ашшурбанапалу, как будто других присутствующих здесь и вовсе не наблюдалось, – Вавилон тебе и всей империи необходим! Причём необходим жизненно! Его ни в коем случае нельзя полностью разрушать… как это когда-то сделал твой предок (тут прозвучал более чем призрачный намёк на Великого царя Синаххериба, деда Ашшурбанапала). Его потом всё равно пришлось восстанавливать. Но для этого потребовалась вводить новые налоги и понести огромные затраты….

   Ашшурбанапал сидел в кресле и неторопливо пил на этот раз не вино, а охлаждённый сок. Все остальные только смиренно слушали.

– Почему его пришлось восстанавливать? – задал вопрос Ашшурбанапал, хотя в принципе он был согласен с мнением говорившего, да и ответ, впрочем, тоже не хуже выступавшего знал. Но ему интересно было выяснить, как всё-таки это попробует объяснить вавилонский эмигрант. И на чём он сделает при этом акценты.

   Кандалану немного запнулся, но тут же нашёлся что сказать и вполне уверено продолжил:

– Я объясню, почему этот город так важен… Важен он не только для Месопотамии, а и для всей империи. Вавилон стягивает к себе все торговые пути. И с востока, и с запада, и