- И вам – белочек во сне! – сердито сказала я ему вслед, потому что все мои благородные порывы пропали зря.

Он даже не оглянулся, и я, состроив гримаску, тоже развернулась и тоже пошла в свою комнату. Закрыв двери, я вспомнила про шапку маркграфа, которая осталась валяться в коридоре. Ведь маркиз Людоед, наверняка, про неё совсем позабыл. До шапок ли тут, когда тискаешь в коридорах честных девиц и получаешь в ответ проповедь. А я ведь – мадемуазель Добряк, верно?

Философски пожав плечами, я приоткрыла дверь и переступила порог, но тут же остановилась, а потом дала задний ход, юркнув в комнату и оставив только щёлочку между косяком и дверью.

Маркграф стоял возле своего кабинета, зажмурившись и уперевшись лбом в косяк, и раз за разом ударял кулаком в каменную стену – с размаху, сильно, так что я вздрагивала при каждом ударе.

Но я не смогла заставить себя подойти к Огресту, пусть он и разбил костяшки в кровь. Что-то подсказало мне, что сейчас не надо вмешиваться.

Он замер, и я тихонько прикрыла двери, постаравшись остаться незамеченной.

Постояв задумчиво, я разделась, вымыла руки и лицо, расчесала волосы, а потом достала из чемодана кулинарную книгу.

- Ну что, бабушка, - сказала я ей, погладив переплёт. – Ударим завтра «Винартертой» по людской чёрствости?

Книга мне не ответила, разумеется. Но я легла спать, полная решимости завтра же начать атаку на госпожу Броссар, а заодно и на весь этот дом, где слишком много ледяной тоски, и так мало веселья.

Планы у меня были триумфальные, но всё пошло не так, как планировалось. Я хотела проснуться пораньше, чтобы ещё до уроков с Марлен занять кухню и приготовить великолепную «Винартерту» - знаменитый сладкий пирог с кремом из протёртого чернослива, но проснулась гораздо раньше.

На ночь я погасила все свечи и светильники, и поэтому вскочила в полной темноте, чувствуя, как мурашки по все коже.

В замке стояла гробовая тишина, но я была уверена, что мне не приснилось – я проснулась от чьих-то стонов. Кто-то горестно и на разные лады звал Марлен. Какая-то женщина…

Спустив ноги с постели, я лихорадочно нащупала на столике кресало и кремень и зажгла свечу. Руки у меня дрожали, по вискам поползли противные капельки пота, я торопливо обулась и подошла к двери.

Мне не могло показаться… Я ведь не сумасшедшая. Волшебная книга – она не в счёт. Это так… странное недоразумение. А вот стоны…

Открыв дверь, я выглянула в коридор. Там было пусто, темно и тихо, но я всё равно вышла из комнаты, дошла до лестницы и посмотрела вниз. На первом этаже тоже было темно, но со стороны кухни лился неровный свет. Я собралась уже спуститься, чтобы проверить, в чём дело, но тут свет стал ярче и в холле появился милорд Огрест со свечкой в одной руке и с корзинкой провианта – в другой. Он сгрёб туда всё, что осталось от обеда и ужина – ветчину, варёные яйца, хлеб и закрытый пирог с грушевым вареньем.

Я не стала ждать, когда Огрест заметит меня – сбежала на цыпочках и спряталась в своей комнате, плотно закрыв дверь и даже привалившись к ней спиной, хотя вряд ли месье Людоед собирался заглянуть ко мне на пикник. Да и людоедом он точно не был – предпочитал ветчину и сладкие пирожки. А врал, что не сластёна…

Прошла минута, вторая, а я всё не слышала шагов милорда. Почему он не поднимается к себе? Решил слопать всё на пороге?

Любопытство пересилило, и я снова высунула нос в коридор. Милорда Огреста нигде не было, и я, осмелев, опять прошла к перилам и посмотрела вниз. Я ожидала увидеть Огреста, жадно поедающего грушевый пирог, но не увидела – холл был пуст. Поколебавшись, я спустилась и заглянула в кухню, в столовую, но милорда Огреста нигде не обнаружила.

И куда он делся, скажите на милость? Понёс корзинку со вкусностями местным беднякам?

На всякий случай я проверила входную дверь, но она оказалась заперта изнутри.

Неужели, он так тихо поднялся к себе, что я не услышала? Или, как и моя книга, тоже обладает волшебными способностями? Например, проходить сквозь стены или летать по воздуху. Или становиться невидимым. Но к чему такие тайны только для того, чтобы поесть в собственном доме?

Вернувшись к себе, я рухнула в холодную постель и только тогда вспомнила, что так ничего не разузнала про ночные стоны. Но в замке было тихо, и я готова была поверить, что мне приснились и призраки, зовущие Марлен, и маркграф, объедающийся по ночам и… а дальше я уже сладко и крепко спала.

Несмотря на вечерние волнения и ночные похождения, наутро я проснулась отдохнувшей и бодрой. Умывшись и одевшись, я схватила под мышку поваренную книгу и отправилась в кухню.

«Винартерта» - не колдовское заклинание, но потрудиться, чтобы всё получилось, придётся. Главный секрет – прохладная кухня. Поэтому я и хотела захватить её, пока Лоис не начала готовить завтрак, и пока печь не раскалилась до температуры кузнечного горнила.

Засучив рукава, я растопила печку, подвязала волосы косынкой и первым делом отправила вариться чернослив вместе с косточками, а потом занялась тестом. Перетерев сливочное масло с сахаром, я добавила молоко и яйца, муку и растёртый в пыль кардамон. Пряность я насыпала щедро – чайную ложку. Чтобы все, кто попробует мой торт, сразу понял, почему кардамон называют царём специй. Аромат и вкус кардамона невозможно перебить никакой другой пряностью, а попробовав выпечку с кардамоном, кажется, что во рту задул освежающий южный ветерок с лимонным, эвкалиптовым и имбирным привкусом.

Замесив тесто, я отправила его в холодную кладовку, чтобы масло не вытопилось, и занялась черносливом.

Достав косточки, я перетёрла мякоть в ступке, а потом – через сито. Добавила достаточно сахара, чтобы было сладко, но не приторно, кисло, но приятно, а не до оскомины.

Потом я раскатала двенадцать тонких коржей и испекла их, зорко следя, чтобы они не зарумянились. В этом весь секрет «Винартерты» - белое рассыпчатое тесто, чёрная начинка. Из-за этого торт называют «Полосатая дама» - забавное, но такое подходящее название. И третья хитрость – торт должен простоять шесть часов как минимум, чтобы достигнуть настоящего вкуса. Я как раз посыпала верхний слой сахарной пудрой через ситечко, когда в кухню зашла Лоис – подвязывая фартук и позёвывая в кулак.

- Вы – ранняя пташка, барышня, - удивилась она. – Уже и состряпали что-то…

- Секретное оружие против тоски и скуки, - сострила я.

Торт был отправлен на холод, а Лоис приступила к приготовлению завтрака. Я немного поболтала с ней, и отправилась наверх, чтобы начать занятия с Марлен.

Я хотела работать по составленному плану, чтобы показать Огресту, что у меня всё чётко и по расписанию, но вместо этого мы с Марлен целый час рисовали полёт милорда Огреста на саночках с горки и хихикали, как девчонки. Собственно, одна из нас и была девчонкой, но я не смогла отказать ни себе, ни своей ученице в удовольствии посмеяться над тем, что нас пугало.