вся жизнь, но пролетели каскадом мысли. От внезапной боли в правом глазу я аж присел. Мне будто раскалённый штырь туда воткнули.

Но даже в таком состоянии я боялся потерять из виду маньяка-монаха. Ещё на что-то надеялся.

И о, чудо! Из груди Хидана, рядом с сердцем, показалось лезвие катаны. Со своей траектории сместилась коса, благодаря чему я смог перевести удар в скользящий и отвести жуткое оружие в сторону мечом Второго. Но кости всё равно гудели, как от хорошего пинка, принятого на скрещенные руки.

Я жив!

Впрочем, рано радовался. Электричеством джашиниста опять не ударило, а вернувшаяся к Хидану коса, как живая обвилась вокруг него и срубила голову тому самураю, который его атаковал. После чего одним взмахом располовинил недоуменно уставившихся на это самураев, явно ждавших того, что он откинет копыта от меча в сердце. Но Хидан все так же весело и бодро светился голубоватым свечением со странным кровавым оттенком по краям, чтобы эти глюки не значили.

Я поспешно схватил с трупа чей-то меч и начал пятиться назад. Тем временем Хидан снова обратил на меня внимание.

— Ну куда? — ухмыльнулся Хидан, будто с забавным зверьком заговорив. — Куда ты, зеленопатлый говнюк? Боишься за свою смазливую рожу? Или за жопу?

Закончив говорить, безумец заржал от своей же плоской шутки и занёс косу.

Опять свист, и красные лезвия, объятые каким-то голубым свечением, заставляют меня отпрянуть назад, одновременно ставя блок. Оступившись, я не удержал равновесия на какой-то кочке, то ли чьей-то лысой башке. Нелепо взмахнув руками, плюхнулся на задницу. Сел прямо на живот мертвеца, отчего тот брызнул кровью из шеи с противным хлюпающим звуком. Будто кто-то страдающий поносом громко испоганил воздух.

Монах-маньяк гаденько загыгыгал, потешаясь надо мной, а потом и вовсе заржал, загибаясь от хохота. Он даже косу в землю воткнул, чтоб на неё опираться!

От такого паскудства хотелось под землю провалиться.

— Ну ты клоун! Аха-ха! — гоготал запрокинув голову псих.

И пока тот не смотрел, я решил по-тихому свалить. Но… хрен там плавал!

Маньяка снова проткнули катаной, отвлекая от веселья.

Вы не могли сделать это хотя бы на пару секунд позже, когда он перестанет ржать?! Судя по одежде и оружию — один из командующих отрядами. Хидан резко захлопнул пасть и оскалился, как зверь.

Я поймал себя на мысли, что сам бы придушил идиота, который решил, что ему-то точно удастся убить бессмертного. Я ведь им сказал — «рубите ему ноги»!

— Я не знаю кто ты и что ты здесь делаешь… — начал было вояка-без-мозгов, но замолк, недоуменно глядя на торчащее из грудины короткое копье, пробившее его насквозь. Кто-то третий с отчаянным воплем и с большой скоростью проткнул изогнутым стальным пером и Хидана и мертвеца! Будто на шампур куски мяса нанизав их на нагинату.

Да что вы творите, идиоты?! Я бы схватился за голову, если бы в тот момент не шарил по карманам и подсумкам.

Награда нашла героя — копейщик получил на шею петлю из кабеля косы. С тихим влажным хрустом позвонков его настигла смерть.

Я наконец нашел, что искал, и метнув россыпь моппанов* себе под ноги. Все вокруг заволокло дымом, но вокруг было достаточно шумов, чтобы я мог вслепую умотать отсюда! Но прежде, чем все затянуло перцовым дымом, я успел заметить, как вытянулось лицо Эски-психа, пока всю поляну не заволокло дымом. Уж не знаю, что его так изумило. В тот момент в мозгу у меня билась лишь одна мысль «Бежать!»

Я втопил так, что казалось мог бы обогнать гепарда на допинге, а мне вслед неслось:

— Ты куда, тварь?!

И столько возмущения и обиды было в этом вопросе, что, если бы не очки-маска, то мои вытаращенные с перепугу глаза посекло бы ветром. На ходу созданные дубли должны были жахнуть Порывом, чтобы хотя бы на жалкие секунды отвлечь психа с косой, я же сбросил надоевшее хенге, пока рядом никого не было, и меня не было видно, так что у меня появился шанс смыться, пока маньяк ищет зеленоволосого шиноби.

Я бежал по воде без водяного шага, не проваливаясь только благодаря скорости и дури со страхом, что гнали меня вперёд, словно очумелого зайца.

Почти у кромки на другой стороне я опомнился, крылья расправил и взмыл вверх, расколов замшелый булыжник отдачей.

Вовремя!

C той стороны озера в меня полетели стрелы, клоны пару секунд как закончились.

Один из дублей всё-таки сумел техникой отбросить Хидана обратно в тучу перца и дыма, созданного моппанами, но был развеян ударом в спину.

Краем глаза успел заметить, как заговорщики увлеченно убивали своих ничего не понимающих коллег.

Зубами я перестал стучать, только поднявшись над кронами. Было страшно, но я все-таки пересилил себя и сделал еще один круг. Да, поджилки тряслись даже под относительной невидимостью хенге и на высоте в сотню с лишним метров! Даже тогда, когда мой основной противник был занят внизу расчленением всего и всех!

Видок был такой, словно я смотрю на ожившую картину с холста Якумо, пока у неё гостил демон: долина с тёмной зеленью и полноводным от крови ручьём, заваленная расчленёнными трупами, лежащими вповалку. И слышен только весёлый присвист косы и заливистый хохот маньяка. Одет он был, кстати, не в плащик с красными облачками, а в что-то напоминающее косуху с капюшоном, белую майку и джинсы. Хидан вполне органично смотрелся бы на каком-нибудь рок-концерте среди мужиков лет тридцати-сорока, если бы не покрашенный алым белый мех на капюшоне и изгвазданные в кровавой грязи до самых колен штаны. На белую майку кто-то успел накашлять перед смертью, сделав ее белой в красный горошек.

Из обычной амуниции шиноби у Хидана были только ботинки без носка, да два подсумка на пояснице, которые прикрывала расстёгнутая косуха.

К счастью, его напарника нигде не было видно.

Может, пронесло, и псих здесь один? А может, он вообще еще не в акацуках?

Даже мелькнула неадекватная мысля послать клона — поговорить.

Но я отмел её, посмотрев на то, как Хидан располовинил каких-то мужиков с задорным гиканьем и матюками. Кроме того, он там не один сражался. У него уже были союзники.

Так что ну его нахер! Мой клон «мяу» не успеет сказать, прежде чем его обнулят.

Не знаю, что здесь за шабаш