– Долго еще? – рявкнул Сатти.

– Пока работаем, – ответила эксперт. – Но до серийных номеров сегодня дело не дойдет, если вы об этом.

Сатти испустил нескончаемо долгий выдох, потом заговорил спокойно, почти разумно, будто чего-то испугался:

– Учитывая, что и вы, и мы упустили крайне важные улики, предлагаю всем пошевеливаться.

– Полностью согласна. Я делаю свою работу. Оттого что вы будете стоять у меня над душой, процесс не ускорится.

К моему удивлению, Сатти поджал губы и кивнул, проглотив обиду.

– Кольер, – бросил он и, мрачнее тучи, направился к машине.

Я последовал за ним на расстоянии.

– У меня хорошая новость. – Сатти захлопнул дверь допросной и привалился к косяку.

Я сел за стол напротив Кольера.

Тот улыбнулся:

– Я свободен и могу идти?

– Погодите, ручки мои драчливые, – сказал Сатти. – Новость касается расследования, а не прорыва в медицине. Ты так и останешься ходячим галитозом.

– Это что?

– Это когда вонью изо рта двери сносит. Попробуй, может хоть так отсюда выйдешь.

Кольер уставился на стол.

– Хотя вряд ли, – продолжал Сатти. – Наметился прогресс в расследовании смерти в отеле. Если кратко, в деле замешаны деньги. У меня несколько версий. Одна из них: тщательно спланированное преступление. Дело принимает гораздо более серьезный оборот, а ты еще глубже погружаешься в дерьмо. Объясни, как твоя магнитная карточка оказалась рядом с покойником в пятьсот тринадцатом номере.

– Что? – Кольер посмотрел на Сатти, потом на меня. – Я оставлял ее на конторке внизу.

Сатти пристально посмотрел на него:

– А эта шлюшка? Черри…

– Не знаю я ее настоящего имени, – ответил Кольер. – Честно.

– Как вы познакомились?

– После смены в бар зашел, напротив отеля. Рок-клуб там.

– «Гранд-Централ»? – спросил я.

– Ага.

Сатти оторвался от двери:

– Она что, рокерша, Маркус?

– Ну, не рокерша, так, косит под альтернативщицу или гота. Сама со мной заговорила. Я понял, что она шалавит, и предложил сделку. Сказал, что работаю в пустующем отеле. И что могу пустить ее в один из номеров.

– Процент брал? – спросил я.

Кольер не ответил.

– Неужели бесплатно удружил? – хохотнул Сатти. – В четыреста пятом номере кое-что интересное нашли. Она ведь в нем промышляла? На кровати обнаружена ДНК – твоя и еще шестнадцати человек.

– А что такого? Девушка симпатичная, – сказал Кольер. – Яркая…

– Боюсь, уже не очень.

Кольер недоуменно взглянул на Сатти.

– По нашей версии, девчонка приперла чем-то дверь пожарного выхода и вернулась в отель после того, как ты сдал смену. В ту же ночь твоего напарника вырубили ударом по голове, а в номере на верхнем этаже откуда-то взялся покойник. Черри кого-то видела, или кто-то видел ее. Мы наведались к ней домой, но она исчезла. По словам соседа, ее выволокли из дома полицейские. Но знаешь, в чем странность? В полиции про это никто не слыхал.

Кольер обливался потом.

Я наклонился к нему:

– Подумай как следует. Девушку мы бы не стали задерживать, просто попросили бы помочь. Нет причин отказываться от сотрудничества. – Я взглянул на Сатти.

– Тебе в зачет пойдет, – кивнул тот. – Перепихон в отеле не тянет на преступление века. А вот мертвый чувак может. Помоги нам разобраться, и мы замолвим за тебя словечко.

Кольер посмотрел на меня.

– Ладно, согласен, – сказал он. – Только пусть он уйдет.

Сатти пожал плечами. Открыл дверь и вышел. Кольер облегченно вздохнул.

Вид у него был жалкий.

– Я правда не знаю настоящего имени Черри.

– Но должно же быть хоть что-то. Может, она упоминала постоянных клиентов, сутенеров…

– Я не знаю его настоящего имени. – Кольер многозначительно посмотрел на меня.

– Его? – переспросил я. – Черри – трансвестит? Мужчина?

Кольер кивнул, глядя на стол. Я вскочил с места и направился к двери.

Сатти повесил трубку и протер руки антисептиком.

– Про утопленника, – произнес он, глядя на меня. – Стромер говорит, парень не делал операцию по смене пола, просто красился очень ярко. Вы, молодняк, черт-те что с собой творите. У этого еще и татуировка в паху.

– Какая?

– Призовая комбинация в игровом автомате. Три вишенки. Больше нет сомнений, что наша красотка мертва.

– От чего наступила смерть?

– Перелом хрящей гортани. Стромер пришлет отчет.

Я ударил кулаком по столу:

– Мы же шли за ними по пятам.

Сатти хмыкнул:

– Черри что-то видела в «Палас-отеле». Теперь это ясно как белый день.

– И кто-то видел ее. С верхнего этажа…

– Итак, улыбающийся человек несколько дней расхаживает по Оксфорд-роуд и жжет деньги в урнах…

– Мы не знаем наверняка, что в других тоже были деньги, – возразил Сатти.

– Ладно, какие-то личные вещи. Потом зачем-то проникает в отель и поднимается на пятый этаж.

– Где он или кто-то другой вырубает сторожа.

– Черри видит, как совершается преступление, в результате которого Зубоскал умирает.

– Потом кто-то выслеживает ее, то есть его, душит и бросает тело в канал. – Сатти посмотрел на меня. – Поимев нас, в процессе.

– Если она тогда работала в отеле и была не с Маркусом, значит с другим клиентом, и он может рассказать, что произошло.

Мы переглянулись. Я вскочил и пошел искать кое-кого из патрульных. Молодую женщину, которая сможет разговорить уличных проституток и будет действовать оперативно.

Этим требованиям полностью отвечала констебль Наоми Блэк.

Я нашел ее в столовой. Моя симпатия к ней еще больше возросла оттого, что она сидела одна, читала и ела принесенный из дома ланч, а значит, сознательно продлевала себе жизнь.

Я несколько раз видел ее на работе, но ни разу с ней не разговаривал. Она пришла в полицию совсем недавно и уже зарекомендовала себя как дисциплинированный сотрудник, чьи рапорты всегда кратки и точны, а личная жизнь – тайна за семью печатями.

– Констебль Блэк. – Я сел за столик напротив нее. – Есть небольшая подработка.

Она посмотрела на меня с сомнением, потом улыбнулась: