– Извини. Просто в мединституте очень сильная команда, нам трудно будет с ней бороться, а без подготовки так вообще нереально.

Костя посмотрел Наде в глаза:

– Слушай, Надь, а для тебя разве так важно победить?

– Нет, но, раз нас посылают, надо оправдать доверие.

Кивнув, он отставил чашку, чтобы как следует осознать Надины слова. Вот, оказывается, в чем смысл победы. Не в том, чтобы стать первым и лучше всех, а оправдать доверие людей, которые на тебя понадеялись. Когда ты один и за тобой никто не стоит, как бы ты ни выкладывался ради победы, у нее будет горький вкус бессмысленности и разочарования.

Смысл ведь не в том, кто твой враг, а в том, за что ты борешься. Если только за свое превосходство над людьми, то стоит ли оно того?

– Хорошо, убедила, – протяжным вздохом Костя продемонстрировал, как тяжело ему дается это решение, – будем бегать каждый вечер, когда не на дежурстве.

– А когда кто-то один на дежурстве, второй все равно бегает.

– Само собой. И Володьку с сосудистой заставим, пусть тоже тренируется, – злорадно ухмыльнулся Костя, – будет знать, как лидеров обходить на самом финише. Сегодня уже поздно, а завтра я за тобой зайду.

– Так ты вместе хочешь бегать?

– Конечно! А как иначе? Если порознь, то мы с тобой вообще видеться не будем.

Надя замялась, вздохнула и принялась пить кофе с преувеличенным усердием.

– Да что не так-то? – не утерпел Костя.

– Мы обычно с папой бегаем. Я боюсь, он обидится, если я одна начну.

Костя тоже схватился за чашку, но тут же отставил, всего лишь на секунду притормозив перед этим важным рубиконом:

– А мне нельзя разве присоединиться к вам с папой?

– Можно, конечно, но я думала, ты не хочешь, чтобы кто-то знал, что мы встречаемся, особенно моя семья.

– Хочу, Надя.

Костя взял ее за руку. Хотел сказать, что не нужно никаких тайн и недомолвок и он должен смело смотреть в глаза ее отцу, но прозвучало бы это напыщенно и старомодно, а главное, и без всяких слов было ясно.

* * *

Соня захотела торжественную регистрацию брака во дворце на улице Красного Флота, ибо там женились все ее предки с незапамятных времен, а семейные традиции надо чтить.

Яну на эти тонкости было, в общем, наплевать, но он понимал, что даже таким умным и серьезным девушкам, как Соня, хочется отпраздновать свое замужество с максимальной помпой. Финансовые дела у него обстояли неплохо, вместе с подработками он получал столько, что мог позволить себе не только любые кольца по Сониному выбору, но и всякую пошлятину вроде черной «волги» с куклой на капоте. Банкет тоже пугал Яна не слишком сильно, ибо за годы работы он вылечил заведующую, повара, сына повара и даже мужика, который официально в буфете не работал, но за кое-какую мзду носил поварам домой сэкономленные продукты. Благодаря таким заслугам Ян твердо рассчитывал на большую скидку, а если подключится еще папа Бахтияров и его собственные родители внесут малую толику от радости, что сын наконец остепенился, то можно будет закатить пир на весь мир.

Единственная неприятность состояла в том, что ждать бракосочетания придется не месяц, как в районном загсе, а три, но по законам диалектики в этом минусе тоже были плюсы. Простая арифметика подсказывает, что за три месяца можно накопить больше денег, чем за месяц, значит, не придется начинать семейную жизнь с долгов. Платье невесты, то есть, собственно, то, ради чего и затевается вся церемония, тоже требует времени.

Ожидание придает серьезности всему мероприятию, официально превращает его из спонтанного события в ответственный и серьезный шаг серьезных людей, которые, готовясь начать семейную жизнь, обстоятельно спланируют быт молодой четы, сделают легкий ремонт здесь или найдут отдельную квартиру в хорошем состоянии.

А вообще время летит быстро, оглянуться не успеют, как будут праздновать годовщину свадьбы, так что три месяца вполне можно потерпеть.

Чтобы не скучать в ожидании, Ян нахватал столько дежурств, сколько позволял линейный ход времени, и Соня тоже взяла побольше. Она хотела накопить на нормальную кровать, в которой человек способен высыпаться, а не только заниматься любовью как безумный.

Ян был счастлив так, что ему не портили настроения даже не очень хорошие новости, приходящие с бахтияровской стороны.

Как и собиралась, Соня переехала обратно домой, где ее намерение выйти замуж в целом и кандидатура Яна Колдунова в частности не встретили горячего одобрения.

Мать постоянно твердила, что нужно сначала защитить диссертацию, а потом уже думать о замужестве, а когда этот аргумент не производил впечатления, разговор естественным образом переходил на личность жениха, то есть Яна Колдунова, и тут будущая теща не сдерживала полет своей творческой мысли, выдавая такие версии, что Яну делалось даже немного лестно.

В плане разврата он чуть-чуть недотянул до Нерона и Калигулы, зато подлостью далеко перещеголял Урию Гипа. Чуть ли не половина профессоров академии вынуждены были оставить свои кресла из-за черных интриг аспиранта Колдунова, а когда Соня просила конкретики, мама делала загадочное лицо и говорила, что многие бы рады вывести Колдунова на чистую воду, но боятся связываться.

Однако при такой сверхъестественной силе он оставался «человеком не нашего круга», парвеню, выскочкой и ничтожеством, которого в прежние, нормальные времена не пустили бы дальше людской.

Имея такие известия из дома невесты, Ян не ждал ничего хорошего, когда его вызвал к себе Сонин отец, профессор Бахтияров, но внезапно они поговорили откровенно и достаточно тепло.

Бахтияров сказал, что если молодые люди приняли ответственное решение, то старикам остается только покориться. Сам он готов принять Яна в семью, а супруга пока находится во власти естественных материнских чувств, но со временем смягчится.

Ян не назвал бы перманентную истерику естественными материнскими чувствами, но, в конце концов, это дело вкуса. Он не собирается жить в доме Бахтияровых, значит, нечего и вникать в тамошние порядки.

Напомнив Соне, что она обещала переехать к нему до свадьбы, если родители начнут возражать против кандидатуры жениха слишком активно, он снова получил отказ. Соня сказала, что хочет выйти замуж как приличная девочка, из отчего дома.

Мамины скандалы выматывают, это правда, но если не воспринимаешь их всерьез, то не трудно и потерпеть, особенно когда рядом есть близкий человек, который подтвердит, что бред – это бред, а не суровая реальность.

Понадеявшись, что мама быстрее смягчится, если познакомится с Яном поближе, Соня организовала торжественный ужин с представлением жениха.

Ян сильно сомневался в своей способности растопить материнское сердце, но покорно отпарил