где помимо знаний нужна еще чисто физическая сила. По крайней мере, Костя, побывав во множестве медицинских учреждений, нигде не видел медбрата старше двадцати пяти.

Впрочем, быстро пришлось признать, что если бы Женя избрал стезю спортивного тренера, то продвинулся бы по ней далеко. Первые три дня Костя еле дышал, так болели мышцы от нагрузок, но через неделю занятий почувствовал, как тело буквально расцветает, возрождается из спячки, как старый костюм, который вытащили из сундука, отряхнули и повесили проветриться на солнышке, или как железный дровосек, которого основательно смазали маслом.

– Учтите только, что спорт отупляет, – смеялся Женя, заставляя его складываться пополам наподобие перочинного ножа, – мышцы забирают всю энергию и мозгу не хватает, чтоб подумать. Нам-то с Надей не страшно, нам мозг нужен только указания врачей выполнять, а вы, Константин Петрович, имейте в виду.

Костя засмеялся, но тут же поежился. Как ни крути, а ненормально, если тесть Женя, а зять Константин Петрович.

Но все это было так, досадные мелочи. Главное – Надя, и неважно, кто у нее отец. Используя каждый свободный час для подготовки к соревнованиям, они теперь виделись только в парке, темными и промозглыми вечерами, среди облетающих деревьев и кустов шиповника, подстриженных ровными брусками. Костя не любил осень, но рядом с Надей все обретало смысл, и узкий серп месяца в тусклом антрацитовом небе, и лужи на гравийных дорожках, и собаки на выгуле с кожаными мокрыми носами и скорбными глазами, подбегавшие к ним кто напугать, кто попросить чего-то вкусненького.

И даже то, что они с Надей, забросив романтику, так стараются ради ничего не значащей победы в ничего не значащих соревнованиях, тоже казалось правильным.

Костя поймал себя на том, что поет под душем, чего раньше никогда за собой не замечал, а теперь вдруг взял привычку, смывая пот после тренировки, горланить те немногие строки из песен, которые приходили ему на ум. Кстати об уме, папа Женя не соврал, если с лечебной работой он еще как-то справлялся, то научный процесс основательно застопорился. Честно просиживая за монографиями, аспирант Коршунов видел перед собой набор букв и только титаническим усилием складывал их в слова и предложения, смысла которых все равно не понимал. Может, и правда тренировки забирали энергию, а может, Надя все застила.

Стыдно сказать, он даже не сильно переживал из-за своего отупения, принимал как данность, ведь, в конце концов, удел счастливого дурака не самый плохой из всех возможных.

Счастье закончилось в одну секунду, будто выключили лампочку.

Натянув на еще влажное тело треники и футболку, Костя вышел из душа, энергично вытирая голову своим любимым стареньким полотенцем, которое прошло с ним армию и академию и определенно приносило удачу.

Предвкушая вкусный ужин, Костя направился в кухню, где Ян Колдунов уже взгрел чайник и нарезал вареной колбасы. По дороге он напевал «потолок ледяной, дверь скрипучая», хоть до зимы и морозов было еще далеко.

– Не мое, конечно, дело, но доносятся слухи, что у вас с Надюшкой роман, – сказал Ян, кидая в кружки чайные пакетики.

Не прекращая вытирать голову, Костя подтвердил, что есть такое дело.

– А как же Оля? – спросил Ян.

Вот и все. Убирал полотенце от лица он уже прежним, сломленным человеком.

– А что Оля? – спросил он глухо.

– Ну я вроде как слышал, что вы с ней собираетесь жениться.

Костя сел за стол и уставился в окно. Как так могло получиться, что с Надей он совершенно забыл о своем обещании? Абсолютно, напрочь забыл. Может быть, потому, что трудно было принимать всерьез это архаическое сватовство, и раз все мероприятие относилось к сфере разума и расчета, то он бессознательно определил, что любви оно помешать не может. Да и весна когда еще наступит…

Но когда-то наступит, и придется отвечать по взятым на себя обязательствам. Оля – это не беспечное дурачество, какое было у них с Соней, нет, тут серьезные договоренности семей, и папа костьми ляжет, а потащит сына в загс. Есть еще серьезный нюанс – Сонины родители по статусу примерно равны его отцу, а Олины – гораздо, гораздо выше, поэтому папа очень дорожит дружбой с ними, завязавшейся со студенческих времен.

Если брак с Соней был бы просто желательным союзом двух людей одного круга, то женитьба на Оле для него – большая удача и пропуск в мир сильных и влиятельных людей.

Если он не воспользуется этим шансом… Точнее, нет, не так, не воспользоваться шансом он мог три месяца назад, когда тема сватовства только родилась в папиной голове, а сейчас это будет уже срыв утвержденных планов. Саботаж, короче говоря.

Простит его отец после этого? Вопрос риторический.

Папа наказывал его за малейшее непослушание, а тут он не просто пойдет против отцовской воли, но доставит оскорбленному родителю кучу проблем. Славины не простят такого унижения и будут, в сущности, правы. Сам Костя бы точно не простил, будь у него на выданье красавица-дочка, поэтому надо отдавать себе отчет, что его отказ жениться рассорит папу со старыми друзьями, отношениями с которыми он очень дорожит. Это как минимум, а в реальности месть еще никто не отменял, и у Олиного отца возможностей для нее предостаточно.

Костя тщательно размешал сахар в чае и положил на хлеб розовый кусок колбасы, надеясь, что Ян примет молчание за знак согласия, но тот тему менять не собирался, строго смотрел на товарища.

– Я не знаю, – наконец нарушил молчание Костя.

– Я не просто так спрашиваю, – Ян нахмурился, – а только потому, что сам был в похожей ситуации и на собственной шкуре испытал, какое это дурное дело.

– Я и не говорю, что хорошее.

– Тут не получится так сделать, чтобы все остались счастливыми, а вы – порядочным человеком. Только если быстро решить, то страдать будет кто-то один, а если затянуть, то все трое.

– Это очевидно, – процедил Костя, – и раз уж вы затеяли этот разговор, то я хотел бы получить от вас более информативный совет, чем трюизмы в духе «вода мокрая».

Ян пожал плечами:

– Так а какой тут может быть совет? Как я могу лучше вашего знать, кого вы любите? Лично мне нравятся обе девушки.

– Мне тоже, – соврал Костя, чтобы не посвящать Яна в подробности и не выглядеть в его глазах конченым подлецом.

– Тогда откажитесь от обеих хотя бы до тех пор, пока вам не станет ясно, с кем вы хотите провести жизнь.

Костя встал подогреть чайник:

– Строго все у вас.

– А как вы хотели? Были