В этот день уроки закончились пораньше, и мама-учительница прямо со школы пошла забирать меня из больницы домой.

И вот тут начинается главное, не необычное, но главное – момент протяженностью в минуту, может, чуть больше или меньше, не знаю… Но это именно то, что необходимо мне сегодняшней, когда надвигается что-то ненужное, выводящее из равновесия, посягающее на мое гармоничное состояние. Я тогда погружаюсь в тот момент – мое самое дивное дежавю, самый желанный, самый терапевтичный, самый лучший момент…

Итак, ясный осенний день, холодно, безветренно, тихо почему-то… Тлеющие кучи аккуратно собранной опавшей листвы с этим неповторимым ароматом неизбежности… Мама в красивом пальто из кожзама с моей больничной поклажей в одной руке, и я, прицепившаяся с другой стороны… Я такая счастливая и радостная от предвкушения встречи с домом, где меня все ждут, вприпрыжку, с болтовней ни о чем и с таким чувством вселенской защищенности рядом с мамой, которое бывает только тогда, когда деревья еще большие… В эту же картинку входит и мое пальто в черно-белую «елочку», с воротником, отороченным кожаной полоской, несуразный сине-красный берет с помпоном (единственная вещь, связанная собственноручно мамой)…

И вот сейчас, когда бывает сильно паршиво и разболтанно и начинает штормить, приходит на помощь моя бесценная мантра: «Я та, которую мама ведет за руку из больницы…» И сразу вихрь чудесных воспоминаний из закоулков моей памяти мчится мне на помощь, даря тот волшебный миг вселенского счастья и крепко сжатой маминой руки…

Лето. Адлер. Мне восемь лет. Мы провели чудесные каникулы в Сочи с мамой и старшим братом, возвращаемся домой в Одессу. Маленький Як40, заходят последние пассажиры, стюардесса грубовато приглашает всех занять свои места (мама говорит, что девушке не нравится тут работать, потому что она мечтает о больших лайнерах). Мы летим, мне скучно, когда делать нечего, ищу, чем бы заняться, иду гулять по самолету, смотрю – наша стюардесса спит непробудно в кресле, а пить хочется, захожу в сервировочный отдел, беру поднос, ставлю стаканчики, разливаю в них лимонад для всех и иду в салон пассажиров, каждому предлагая напитки. Все смеются, благодарят и в конце хлопают, все пассажиры: «Какая у нас маленькая стюардесса!» На шум выходит пилот, улыбается. Вижу глаза моей мамы – удивленно-веселые. Она хвалит меня взглядом, а я довольная, что и тут нашла чем заняться, и все кругом улыбаются. Я немного стесняюсь, но не подаю вида. Мы приземляемся, и я знаю, что в аэропорту нас ждет папулечка, я просто захлебываюсь от счастья, вся моя любимая семья со мной! И я абсолютно счастливый ребенок!!!

До этого был невозможный 2009 год: кризис, смерть папы и дедушки и любимый человек уехал навсегда… И вот сегодня, 13 октября 2010 года я лежу на кушетке в кабинете УЗИ и мучительно пытаюсь рассмотреть своего малыша, которому уже шесть недель, но на экране вижу только пятна. Но я улыбаюсь, потому что почувствовала, что счастлива сейчас. И всегда была – с самого детства, только не знала этого. А вот теперь знаю, и это навсегда.

Дочка родилась в день рождения папы.

2009 год. Утро 1 января. Варанаси. Я иду с друзьями по древнему удивительному городу, иду к древней реке мифов и преданий, к Гангу. На ступенях набережной я сажусь на помост к цирюльнику и проверяю себя на прочность – я стригусь налысо опасной бритвой. Вся процедура занимает пару минут. И вот я другая, стою и чувствую ветер так, как не чувствовала его раньше. Полная свобода. Абсолютное счастье.

А неделей позже я поднимаюсь в невысокие горы, в Гоа. Мне щекочит нервы мысль: «Как это – прыгнуть вниз с обрыва, в первый раз, свой страх переломить, прыгнуть в бездну Индийского океана». Нет, я счастлива, я иду с незнакомым славянским мужчиной, за спиной у которого сто прыжков, параплан и роскошная грива, и мне как-то даже легко! Прыгнули… и полетели, ветер бьет мне в лицо. Солнце, море, и рядом с нами орлы парили. Иногда вспоминаю все это словно сон. Разве может человек парить как птица?

На уроки физики мы услышали звуки сирен, предупреждающих о приближении свиты Горбачева. Большая часть класса рванула к окну. Я пыталась запрыгнуть на подоконник, но туда уже, открыв окно, забрался смелый паренек. На меня дунуло февральским морозом. Движением одной руки молодая учительница стащила паренька с подоконника. Пугаясь ее силы, я цепляюсь локтями за скользкий подоконник и, зажмурив глаза, продолжаю борьбу. Окно все-таки закрыли, а меня мягко развернули и усадили за парту. Открыв глаза, я словно впервые увидела класс. Кто-то рвал листы со звуком. Кто-то разламывал стерку, готовя ее для важных дел. В классе было тепло и уютно. Мы успокоились и больше не вспоминали о Горбачеве. Почему я запомнила этот момент и этот день 18 февраля? Только ли потому, что мне исполнилось тринадцать лет?

2007 год, мокро-снежная зима, Москва, мне двадцать пять. Еду к другу, и он встречает меня на «Новокузнецкой» на велосипеде, прямо внизу на платформе. Я возвращаюсь с работы, устала, с тяжелой сумкой, на каблуках, в деловом юбочном костюме. Садись, говорит, прокачу! Нас останавливает серьезный милиционер со словами: «Это метро, здесь нельзя ездить на велосипедах, только на поездах, вы же взрослые люди». Мы смиренно соглашаемся и выходим на улицу. Сажусь прямо на раму перед ним, перевешиваю сумки, подтягиваю юбку – едем, и я боюсь, что сильно упадем – скользко, народу полно, и тут он говорит: «Обопрись об меня!»

Я первый раз ему доверяюсь и понимаю, что да, можно опираться на ветер. Я счастлива, мы летим! Я уже не боюсь, а просто наслаждаюсь моментом, вокруг все как в кино – прохожие улыбаются, ярко горят фонари и мягко падает снег.

Мне примерно десять лет. Мы с моей сестрой и братом только что вернулись из детского летнего лагеря домой в нашу общагу. Устали, замучены дорогой и в ожидании предстоящих серых будней. Нас встречают мама и папа. Как и свойственно нашей семье, создаем много шума, чему не рады соседи. Но тут папа достает котенка, маленького, рыжего и лопоухого. Почему-то в этот момент брата с сестрой не оказывается рядом, и я беру это маленькое чудо в руки. Эмоции, которые я испытываю в этот момент, сразу не передать, и лишь спустя мгновения я понимаю, что это и есть пронзительное счастье и что я его запомню навсегда. Я не понимаю, почему именно ощущение в руках маленького существа вызывает такой трепет, настолько яркой положительной эмоции я еще не испытывала. В этот год проходят Олимпийские игры, и символ этих игр – рыжий котенок Петька. Именно Петькой мы и называем своего кота…